Ангелопулосу очень нравилась русская девушка с французским именем Жанна. Она говорила не очень много, улыбалась совсем редко и потому казалась шестидесятилетнему греку надежной и верной. Фанус давно уже предлагал Жанне перебраться к нему на виллу — после смерти жены грек жил один, не смея осквернять семейное жилище связями со случайными женщинами. Он даже обещал девушке оформить греческий паспорт, тавтотиту, обещал ей купить машину-кабриолет и подарить много одежды. Таким образом, господин Ангелопулос планировал убить сразу же двух зайцев: избавиться от своей экономки, старой и сварливой гречанки, и приобрести постоянную любовницу, очень красивую и скупую на слова — сочетание весьма ценное в его глазах.

— Ну, что же ты? — не раз спрашивала Тася свою подругу. — Чего тянешь? Это же уникальный шанс! Такой шанс выпадает только раз в жизни. Сначала поселишься у него, отдохнешь хорошенько, и Фанус к тебе привыкнет, а потом потребуешь, чтобы он на тебе женился. Станешь госпожой Жанной Ангелопулос.

Жанна тихо покачала головой:

— Я уже однажды требовала, чтобы на мне женились… Целых два раза. И знаешь, чем это закончилось? Ну, я тебе рассказывала…

— Но это же совсем не тот случай! — даже застонала Тася, негодуя от упрямства подруги. — Вот увидишь, он женится!

— Ты же знаешь, что греки женятся только на гречанках, — заметила Жанна. — Даже если они страшные и старые. Исключения, может быть, и случаются, но я не могу рассчитывать на исключения, мне нужно бить наверняка. И потом, разве я могу оставить тебя одну? Как же я без тебя… Нет, вместе приехали, вместе и уедем отсюда!

Тогда Тася даже захлюпала носом от проникновенных слов подруги, а Фанус Ангелопулос все продолжал приходить в «Астрею» по субботам и оставлять там часть своего еженедельного жалованья вместо того, чтобы иметь все удовольствия не выходя из собственной постели и почти бесплатно.

И в эту ночь он вновь предлагал девушке перебраться к нему, обещая выкупить ее у Ставракиса. Жанна обещала подумать…

— Слушай! — горячо зашептала Тася на ухо подруги, едва та неохотно разлепила смеженные сном веки. — Удобный момент! Хозяин с Миноной задержался на юбилее у своего приятеля. Тео уехал в Афины по делам. В доме, кроме Семы и Паши, никого нет.

— Ты с ума сошла! — недовольно проговорила Жанна. — Если хозяин вернется и увидит, что сейф взломан, он поднимет на ноги всю полицию, и мы через полчаса окажемся за решеткой.

— Он не вернется! А если и вернется, то ничего не заметит, все продумано до мелочей. Мы инсценируем ограбление! Я возьму ботинки Семы, пройдусь в них через обеденный зал и сцену, чтоб были видны мужские следы. Потом взломаем кладовку, рассверлим стену, заберем деньги и паспорта и спрячем их в доме. Они не будут нас искать, потому что еще несколько дней мы никуда не денемся, а следы будут вести наружу! Мы останемся здесь же на время. И только когда весь шум стихнет, дадим деру… Нас даже искать не будут, подумают, что арабы украли! Не понимаю, ты хочешь вернуться домой или нет? Или, может быть, ты решила согласиться на предложение Фануса? Выбирай!

— Не знаю. — Жанна окончательно очнулась ото сна. — Не знаю, что выбрать. И здесь оставаться больше нет сил, и к Фанусу в наложницы не хочу, и дома меня тоже никто не ждет.

— Брось ты! — Тася горячо встряхнула руку подруги. — Не забывай, мы же будем с деньгами! С бабками нам всюду будут рады! Сначала поедем к моим, в Кемерово, к папке моему, затем к тебе, в Выдру, а потом осядем где-нибудь в городе. Заведем себе приличное дело, а? Ну, решайся, Жаннуся, миленькая, ну?

— Ладно…

Тася тихо взвизгнула и восторженно сжала кулачки.

Жанна приподнялась на постели и посмотрела на часы. Скоро совсем рассветет, нужно торопиться.

Она встала, переоделась в свою «гражданскую» одежду — тонкие брюки и блузку навыпуск и решительно сказала: «Пошли!» Но уверенности в том, что их ждет удача, у нее не было.

В субботу, по своему обыкновению, Фанус Ангелопулос надел свой лучший светлый костюм и отправился в «Астрею». Он предвкушал приятный вечер. Хорошая еда и скромные удовольствия ему были обеспечены.

В балет-шоу все было как обычно: русские «звезды» танцевали перед посетителями в костюме Евы, полуодетые девушки, не занятые в номере, бродили по залу и подсаживались к гостям, раскручивая их на спиртное и ненавязчиво предлагая свои прелести.

Фанус сел за свободный столик и стал наблюдать за танцем. Вообще-то он знал наизусть все номера шоу, как и «балерин», выступавших в них, но следил за представлением с нескрываемым интересом. Его всегда возбуждали эти девушки со снежной кожей и странной привязчивой душой. До этого у него жили две русские любовницы, и у грека оставались после них самые приятные воспоминания.

Первая любовница Ангелопулоса погибла в автокатастрофе, и он до сих пор не мог забыть ее. Она была такая нежная и, кажется, вполне искренне его любила… Вторая внезапно тяжело заболела, и ее пришлось поместить в больницу для бедных, где она умерла через год. Не подумайте только, что Фанус забыл о бедной девушке, как только она занемогла. Он приходил в ней раз в неделю, по пятницам, приносил ей фрукты и немного вина, чтобы приободрить ее, обещал забрать из больницы, как только она поправится. Но девушка не поправилась. Она умерла, и Ангелопулос очень долго вспоминал о ней. Он даже однажды хотел прийти на ее могилу и оставить там букет цветов, но не пошел. Все-таки он был не так молод, как раньше, и посещение кладбища могло слишком сильно взволновать его чувствительное сердце.

На целый год, пока его русская подруга болела, Ангелопулос никого не приглашал на вакантное место любовницы и домоправительницы, разве что приходил раз в неделю в «Астрею», чтобы немного расслабиться в конце рабочей недели. Он ждал, вдруг Бог совершит чудо и направит в его объятия прелестную цветущую девушку с глазами, похожими на переспелые маслины, и с влажными губами, сладкими, точно сок винограда. И Бог, любя Фануса (Фанус всегда посещал церковные службы и был довольно щедр на подаяния), совершил это чудо, и третья девушка собиралась войти в его дом, чтобы усладить его закатные дни… Сегодня она обещала дать ему окончательный ответ, и грек нисколько не сомневался, что ответ будет положительным…

Но один номер сменялся другим, музыка то затихала, то вновь разгоралась, как тлеющий костер, а Фанус все не видел той девушки с глазами, похожими на переспелые маслины, которая неделю назад твердо обещала составить его счастье. Он даже подозвал официанта, будто бы для того, чтобы заказать себе ужин, а на самом деле — чтобы расспросить его, почему так долго не начинается его любимый номер «Снежная королева».

— К сожалению, девушка, которая исполняла этот номер, серьезно заболела, — с вынужденной улыбкой промолвил официант и добавил: — Хозяин уже подыскивает ей замену.

Фанус был удивлен и расстроен. Что такое, чем он прогневил Бога? За что Бог, едва отдав в его объятия девушку с глазами, похожими на переспелые маслины, сразу же забрал ее у своего верного прихожанина? Грек недовольно поморщился. Одна девушка заболела, умерла, теперь другая? Не преследует ли его, Фануса, злой рок?