Альбус Дамблдор устало опустился в своё кресло, положив на стол небольшой стеклянный флакончик с серебристой переливающейся жидкостью. Воспоминания Гарри Поттера об очередном пророчестве, произнесённом Сибиллой Трелони. Волшебник задумчиво покатал пузырёк пальцами, словно пытаясь решиться на то, чтобы всё-таки просмотреть его содержимое. Гарри, конечно же, передал ему своими словами слова предсказательницы, даже умудрившись, как он сказал, практически слово в слово воспроизвести текст, но…

Вздохнув, директор поднялся на ноги, неспешно подходя к одному из закрытых шкафов в углу своего кабинета. Короткий жест волшебной палочкой и, с тихим щелчком, дверцы шкафа раскрылись, и из его недр выдвинулась массивная чаша, вырезанная из цельного куска тёмно-серого камня, испещрённого сложными цепочками рун и символов. На секунду задержавшись взглядом на флакончике в своей руке, Альбус всё же дёрнул щекой, решительным движением выдёргивая пробку и выливая его содержимое в заполненную переливчатой призрачной субстанцией чашу.

Поверхность внутри Омута памяти (*14.2) сверкнула, а в глубине проступили нечёткие образы двух фигур – Гарри Поттера и Сибиллы Трелони. Положив ладони на обод чаши по обе стороны, Дамблдор плавно опустил голову, касаясь лицом серебристой переливающейся субстанции.

Перед глазами директора Хогвартса предстал хорошо знакомый кабинет Прорицаний и его хозяйка – профессор Сибилла Трелони. В этот момент женщина лежала на полу, явно потеряв сознание и запрокинув голову. Рядом волшебник увидел взволнованного молодого Поттера, пытающегося привести женщину в чувство.

Надо отдать ему должное, на бесполезные метания по кабинету Гарри потратил считаные секунды, а затем, явно не найдя то, что искал, гриффиндорец досадливо тряхнул головой и, провозившись некоторое время, всё же сумел распахнуть явно давно не открывавшееся окно, впуская свежий воздух с улицы. Дамблдор, с лёгкой улыбкой пройдясь по иллюзорному кабинету, только покачал головой – он бы использовал Агуаменти ( *14.3 )… Впрочем, это заклинание дают обычно на шестом курсе, а в стрессовой ситуации Гарри всё равно действовал, продолжая сохранять трезвый рассудок. Это стоило отдельной похвалы.

- А-х-х-ха… - с сиплым свистящим вздохом Трелони резко села, распахнув глаза.

- Профессор! – радостно подскочил к ней Гарри, но уже в следующую же секунду озадаченно отшатнулся.

- Из-за Предела пришёл Он, не скованный рамками и законами. Но, разыскиваемый многими, Он – лишь след на воде. Ближе прочих Тёмный Лорд будет, приняв решение, но багровый взор сотрёт улыбку с лица восставшего. И Господин откроет давно запертые врата… и снова впустит в мир утраченное, открыв заблудшим дорогу домой…

Дамблдор вздохнул, на мгновение прикрыв глаза. Всё-таки настоящее… У волшебника оставалась крошечная надежда, что Гарри что-то не так понял, перенервничал, но… Сибилла Трелони в очередной раз произнесла настоящее Пророчество, третье за свою жизнь. Невидящий взгляд, совершенно другой голос, даже и близко не похожий на то, как обычно говорила волшебница… Все признаки, как и сказал мальчик, были на лицо – классический пророческий транс провидца… И эти слова…

Вынырнув из Омута, Альбус Дамблдор чуть подрагивающей рукой подцепил кончиком палочки тонкую нить воспоминания, убирая её обратно в стеклянный сосуд и затыкая пробку, а затем вернулся к своему столу, в кресло. Некто, пришедший из-за предела, не скованный законами… Или не желающий им подчиняться? Тот, кого ищут, но не могут найти… Как и всегда, когда дело касалось провидцев, от них было просто невозможно добиться хоть сколько-нибудь вменяемой и однозначно трактуемой формулировки. Но всё же…

«Багровый взор»… Альбус почувствовал лёгкий холодок по спине, стоило ему на секунду вспомнить глаза Авалора, увиденные там, в «Трёх мётлах», пылающие алые нечеловеческие глаза. Впервые за свою долгую жизнь и впервые за бытность директором Хогвартса, Дамблдор испытал сомнения в правильности выбора профессора. Или зря? И кто такой «Господин»? Какие врата он должен открыть? С каждой секундой обдумывания текста пророчества в голове пожилого волшебника только множились вопросы, вот только ответов больше почему-то не становилось.

Скривившись, словно проглотил неспелый лимон, директор Хогвартса побарабанил пальцами по столешнице. Допущения… Сплошные допущения… Как бы ему ни не нравилось пророчество, как бы он ни подозревал кого-то, никто и никогда не может поручиться, что сказанные Сибиллой слова относятся именно к Авалору и Волдеморту. Тёмными Лордами в истории волшебного мира себя называли многие, да и «багровый взор» - с таким же успехом это может быть голодный дикий вампир… Если уж совсем ударяться в безумные теории.

Одно можно предположить с чуть большей вероятностью – о ком бы там ни было сказано, его действия (или бездействие) точно не доставят этому самому «тёмному лорду» удовольствия. Враг моего врага – мой друг, так ведь говорят маглы? Дамблдору оставалось только надеяться, что он не ошибается… В своей жизни он уже принял немало неправильных решений… И большую часть из них сумел исправить. Было бы неплохо, если очередное всё же окажется верным.

Покатав флакончик с воспоминанием по столу, Дамблдор встал, отряхнув мантию и расправив складки на ней. Пророчество стоит передать в Отдел тайн, поместить на положенное ему место на одну из полок в Зале пророчеств… Но это может подождать, а пока у него ещё будет время вдумчиво разобрать воспоминание юного Поттера, разложить его по полочкам и сделать какие-нибудь выводы. Кивнув своим мыслям, Альбус выдвинул один из ящиков стола и аккуратно опустил туда флакончик с серебристой жидкостью.

- Хм… - взгляд директора сам собой упал на стоявшую в том же самом ящике вазочку с его любимой лимонной кармелью. – Откуда она тут? Я же… А, не важно! В конце-концов, кто я такой, чтобы отвергать знак Судьбы?

Усмехнувшись, волшебник выставил ёмкость на стол, жестом палочки приманил к себе аккуратный чайный сервиз, стоявший на столике в углу кабинета, и с довольным видом принялся позвякивать посудой. Да,