— Возможно, возможно, если, как я смею надеяться… э… знаешь, например, такое пирожное, в виде кольца с кремом, пропитанное ромом…

— Это ромовая баба, сэр, — рассеянно ответила Полли. Холтер и остальные тоже наблюдали за корзинами.

— То есть его уже изобрели?

— Боюсь, что так, сэр.

— А… как называется паштет из печенки с луком?

— Он называется «паштет из печенки с луком», сэр. Простите, — ответила Полли, стараясь не отвлекаться.

— Ну, в некоторые блюда, которые названы в чью-то честь, внесли лишь незначительные изменения…

— Теперь или никогда, сэр! Нам пора!

— Что? Ах, да-да, нам пора.

И они проделали военный маневр, прежде нигде не описанный. Отряд, по команде Полли двинувшись с разных сторон, подоспел к бельевым корзинам на мгновение раньше женщин, которые намеревались их забрать, схватил корзины за ручки и зашагал вперед. Лишь потом Полли сообразила, что, возможно, никто и не горел желанием браться за это дело. Женщины охотно предоставили трудную работу глупым новичкам. Корзины были большими, а сырое белье — тяжелым. Уолти и Игорина с трудом тащили одну корзину вдвоем.

В дверях ждали двое солдат со скучающими лицами. Они почти не обратили внимания на проходивших мимо прачек. Дальше тянулся длинный коридор, который вел к подъемнику.

Полли не смогла вообразить его по описаниям. Подъемник нужно было видеть. Он представлял собой деревянную клетку, сбитую из тяжелых брусьев и прикрепленную к длинной веревке, которая уходила вверх и вниз в каменном туннеле, вырубленном в скале. Как только все зашли в подъемник, один из солдат дернул за веревку потоньше, которая терялась в темноте, а другой зажег две свечи, но они только сгустили мрак.

— Не вздумайте падать в обморок, девочки, — предупредил он. Второй хихикнул.

Их двое, а нас семеро, подумала Полли. Когда она двигалась, железная палка хлопала ее по бедру. И Полли знала наверняка, что Холтер прихрамывала, потому что спрятала под юбкой мешалку. Это было серьезное оружие — длинная палка с чем-то вроде трехногой табуретки на конце, предназначенная для того, чтобы мешать белье в огромном котле с кипятком. Ею вполне можно было разбить череп.

Подъемник двинулся наверх, и мимо поплыли каменные стены.

— Как чудесно! — проверещала Дафна. — И эта штука идет до самого верха, через всю вашу большую крепость?

— Нет, мисс. Сначала надо миновать скалу. Проедем уйму всяких старых ходов, пока не поднимемся.

— А я думала, мы уже в крепости, — Блуз встревоженно посмотрел на Полли.

— Нет, мисс. Прачечную устроили внизу, потому что там вода. Чтобы добраться хотя бы до нижних подвалов, нужно черт-те сколько проехать. Хорошо, что есть подъемник, да?

— Просто замечательно, сержант, — сказал Блуз и позволил Дафне занять свое место. — И как же он работает?

— Я капрал, мисс, — поправил солдат, слегка поклонившись. — Подъемник поднимают и опускают пленники на ступальном колесе, мисс.

— Какой ужас!

— Да нет, мисс, вполне гуманно. Э… если вы свободны после работы, я могу сводить вас наверх и показать механизм…

— Это было бы просто прекрасно, сержант!

Полли закрыла глаза. Дафна позорила всю женскую половину человечества.

Подъемник медленно полз наверх. Мимо плыл неотесанный камень, но иногда попадались старые решетки и пятна древней кладки — следы давным-давно замурованных туннелей…

Подъемник дернулся и остановился. Второй солдат тихонько выругался, а капрал сказал:

— Не бойтесь, девочки, это часто бывает.

— А чего нам бояться? — спросила Полли.

— Мы висим на веревке в ста футах от земли, а подъемный механизм заело.

— Опять заело, — поправил второй солдат. — Потому что тут ничего как следует не работает.

— Очень убедительный довод, — сказала Игорина.

— И сколько времени уйдет на починку? — поинтересовалась Холтер.

— Ха!.. В последний раз мы тут висели целый час.

Слишком долго, подумала Полли. За это время может случиться многое. Она посмотрела сквозь щели в крыше подъемника. Квадратик дневного света маячил далеко вверху…

— Мы не можем ждать, — объявила она.

— Милая, но кто же нас спасет? — пропищала Дафна.

— Мы найдем чем развлечься, правда? — сказал солдат. Полли вздохнула. Есть такие фразочки — например, «Смотрите-ка, что у нас тут», — которые значат, что события сейчас обернутся к худшему.

— Мы-то знаем, каково вам, дамочки, — продолжал солдат. — Без мужчин, и все такое. Нам тоже нелегко. Я и не помню, когда в последний раз целовал свою женушку.

— И я не помню, когда в последний раз целовал его женушку, — капрал ухмыльнулся.

Холтер подпрыгнула, ухватилась за балку и подтянулась. Подъемник закачался, от стены оторвался камень и полетел вниз.

— Эй, так нельзя! — крикнул капрал.

— А кто мне запретит? — поинтересовалась Холтер. — Полли, здесь замурованный туннель, но почти вся кладка вывалилась. Туда можно залезть.

— Нельзя выходить! У нас будут неприятности! — сказал капрал.

Полли выдернула его меч из ножен. В подъемнике было слишком тесно, чтобы пустить оружие в ход — разве что в качестве угрозы, — но теперь меч держала она, а не он. В том-то и заключалась разница.

— У вас уже неприятности, — намекнула она. — И, пожалуйста, не вынуждайте меня. Ребята, выбираемся отсюда. Ты согласна, Дафна?

— Э… да, конечно, — сказал Блуз.

Второй солдат положил ладонь на рукоять меча.

— Ну, хватит, девочки, это уже… — начал он и рухнул на пол.

Маникль опустила палку.

— Надеюсь, я не слишком сильно его ударила, — произнесла она.

— Какая разница? — спросила Холтер. — Живей, я помогу вылезти.

— Игорина, не могла бы ты взглянуть на него… — нервно начала Маникль.

— Он мужчина — и он стонет от боли, — сказала сверху Холтер. — Для меня этого уже достаточно. Шевелитесь.

Капрал наблюдал за ними, пока они карабкались на балки.

— Э… извините, — обратился он к Полли, которая подсаживала Блуза.

— Да! Что?

— Может, вы и меня стукнете по голове? — смущенно попросил он. — Иначе скажут, что я не сумел справиться с кучкой женщин.

— А почему же ты не сумел справиться? — спросила Полли, прищуриваясь. — Мы всего лишь кучка женщин.

— Я еще не сошел с ума!

— Сейчас, сейчас, — сказала Игорина, примериваясь палкой. — Удары в голову особенно опасны, к ним нужно относиться серьезно. Повернитесь, сэр. Снимите шлем, пожалуйста. Двадцать минут без сознания вас устроит?