– Мы делаем всё, что в наших силах, – ответил ведун. – Вероятно, вы сумеете нам помочь.

– Уж я постараюсь.

– Постарайтесь, пожалуйста. Не замечали ли вы странных сущностей в офисном здании по соседству с вашим домом?

Домовой пожал плечами.

– Как не замечать-то? Замечал, конечно. Кого там только нет. Людей разных прорва и нелюдей тоже. Так это для Москвы обычное явление. Москва, она многих притягивает. Разных. А что эти разные нелюди тут работают, так тоже обычное дело. Есть-то, поди, всем хочется. Вот и приходится лямку тянуть.

– И что же, ничего необычного даже среди нелюдей? – не сдавался терпеливый Захар Матвеевич.

– Да что в них необычного? – махнул рукой домовой. – Так, нечисть обыкновенная да нежить местами. Как везде, значица. А вот среди людей есть… Да, есть, так сказать, один странный тип. Ну да как странный. Редкое явление просто. Но раньше и не такое бывало.

– И что же это за явление?

– Ну так человек без души.

– Это как? – влез в разговор Семёнов. – Бездушный в смысле? Злой, что ли?

– Да не. Не злой. Не бездушный. Без души он. Душу-то из него вынули. И стал он такой чёрный весь изнутри. А вокруг него как бы воронка крутится всё время. Он часто тут бродит. Курит. Не бережёт здоровье, значица. Ну и мусорит ещё.

– А этот человек без души, он мужчина? – уточнил ведун.

Домовой пожал плечами.

– А бог его знает. Может, мужчина, может, женщина. Я не приглядывался. Мне на такое смотреть неприятно. Думаете, он убийца?

– Вполне возможно, – осторожно ответил ведун. – Демьян Антипович, я хотел бы вас попросить оказать содействие следствию. Посмотрите, не сочтите за труд, вместе с нами на персонал офисного здания. Если вы не против, завтра с утра пройдёмся по кабинетам, поищем человечка.

Домовой скуксился.

– Ну так это… Я-то не против… Только вот надо с супругой, Зинаидой Сергеевной, значица, согласовать этот момент.

– Согласуйте, конечно. Только не затягивайте, пожалуйста. Вот мой номер, как определитесь со временем, звоните, – ведун протянул домовому визитку. – Что ж, не будем вас больше отвлекать. Большое спасибо за чай. И до завтра.

Мы попрощались с хозяином, который на выходе вручил каждому по кульку с пирогами, и направились по своим делам.

На следующий день выяснилось, что Демьян Антипович пропал. Ушёл вечером за хлебом и не вернулся. Так, по крайней мере, заявила его супруга, председатель ЖЭКа.

– Может, его тоже того, высушили, – предположила я, когда Семёнов сообщил о результатах поиска.

– Вряд ли. Врёт Зинаида Сергеевна. Врёт и не краснеет. Припрятала муженька от оборотней в погонах. Беспокоится о его безопасности. И правильно делает. Где она ещё такого найдёт? Готовит, убирает, на работу провожает, с работы встречает, в постели старается. Ты бы меня, наверное, тоже припрятала от оборотней в погонах, да, Афанасьева? Я же тоже готовлю. И стараюсь.

Я попыталась ткнуть Семёнова локтем в бок, но он увернулся.

– И что теперь делать? – поинтересовалась я.

– Ждать. Захар Матвеевич снова сигналку на подвал повесил. Как захочет наш несостоявшийся информатор приобщиться к прекрасному, подъедем, побеседуем. Разъясним гражданину его гражданский долг. У нас, кстати, появилась новая жертва.

– Кто? – опешила я от неожиданной новости.

– Татьяна Степановна из отдела налогообложения.

– Вот блин! Живая, надеюсь?

– Живая. Уже доставлена в ведомственную больницу, так что поправится быстро. Там врачи знают, как лечить подобные болезни. Да и Захар Матвеевич поможет со своей стороны.

– Как догадались в ведомственную-то поместить?

– Сердечный приступ прямо на работе. Наша контора на особом учёте, поэтому всех пострадавших тут же будут доставлять куда надо, а на месте уже разбираться, стандартный случай или мистический.

– Навестим её?

– Само собой. Выдвигаемся сразу после работы.

До конца рабочего дня ещё шесть часов. Шесть часов бок о бок с человеком, лишившим меня надежды на карьерный рост. Человек сидит рядом со мной. За тем столом, который когда-то занимал Павел. И человек этот вполне симпатичный. На вид мой ровесник. И когда он успел наработать «неплохой опыт»? Встал за станок сразу после школы?

Человек приветлив и общителен. За время моей «командировки» успел освоиться и обжиться. По-дружески болтает с Костиком и Кирюшей. К Катерине лишний раз не лезет. Опасается. И правильно делает.

– Арина, как ты проводишь свободное время? – интересуется человек, у которого, похоже, вагон этого самого свободного времени, причём оплаченного конторой. Чего не скажешь обо мне.

– Работаю, – буркнула я, всем видом давая понять, что мне, в отличие от него, не до праздных разговоров. – Тружусь на благо работодателя, не щадя живота своего.

– Арина, так нельзя, – менторским тоном заявляет человек и начинает учить меня жизни. – Нужно уметь отдыхать.

– Лучший отдых – смена деятельности. Поэтому на работе я веду интенсивную переписку с клиентами, а дома за чашкой вечернего чая составляю договоры.

– Ты с родителями живешь? – задал неожиданный вопрос человек.

Мне кажется, или это уже переходит всякие границы? Он что, хочет унизить меня всеми доступными способами? Сначала подсидел, а теперь ещё и переспать со мной вознамерился? Удивительная наглость! И раздутое самомнение!

– Нет, в гареме султана Брунея. Дмитрий, извини, мне нужно работать.

Человек отстал. Сделал вид, что тоже увлёкся рабочим процессом.

Но ненадолго. Настало время обеденного перерыва, и Дмитрий снова вспомнил о соседке.

– Ты здесь обедаешь? – поинтересовался он.

Пока я обдумывала вежливый, но язвительный ответ, возле моего стола появился Семёнов.

– Арина, давай сегодня сходим в наше кафе, – с ярко выраженным ударением на предпоследнем слове сказал айтишник.

А я и не знала, что у нас есть такое кафе. Какой приятный сюрприз! И весьма своевременный. Я благодарно кивнула своему спасителю и поднялась, подхватив сумку.

«Нашим» кафе оказался Макдональдс. Едва завидев известный логотип, я затормозила и потянула Семёнова за руку.

– Я туда не пойду!

– Боишься испортить фигуру? – засмеялся парень. – Брось! «И если ты станешь взрослой – И даже совсем не тоненькой, – Я буду любить тебя так же, – Как в наше первое лето»[12].

Слово «любить» от Семёнова, адресованное мне, – как удар молнией. Я опешила, захлёбываясь холодным воздухом, а он настороженно следил за моей реакцией. Кинулась к нему, обвила руками, утыкаясь носом в шею.