Он смотрел на меня проникновенным взглядом, удивленно вскинув бровь.

– Арина, я оставил тебя на несколько минут. И что вижу? Стоило отвернуться, как ты тут же принялась клеить какого-то малолетку. Опять взялась за старое?

– За какое старое?

– Ни одни штаны не пропускаешь. Тебе меня мало? Я тебя не устраиваю как мужчина?

Юнец оторопело посмотрел на нас и предпочёл скрыться.

– Семёнов, ты свихнулся? Какие штаны? Какое клеить?

– Ты думаешь, я слепой? И глухой? Думаешь, я не видел и не слышал, как ты с этим придурком флиртовала?

– Да ни с кем я не флиртовала! Семёнов, окстись!

– Скажи ещё, что мне привиделось! И что я должен доверять тебе, а не своим бесстыжим глазам! Арина, я же поверил тебе! Я думал, ты ко мне неравнодушна! И это после всего, что между нами было?! Я совсем ничего для тебя не значу? Тебе наплевать на меня, да? На мои чувства? Можно их вот так взять и втоптать в грязь?

– Семёнов! – шокированно выдохнула я.

– Что Семёнов? Ты хоть раз за сегодняшний день назвала меня по имени? – он заводился всё больше. – Я кто, по-твоему? Мальчик для развлечений? Захотела – позвала, надоел – выгнала? Можно вот так запросто меня использовать, а потом вышвырнуть за ненадобностью? У тебя есть хоть какие-то человеческие чувства?

– Всё, Лёша, достаточно. Я поняла.

– Точно поняла? – тут же успокоился парень.

– Абсолютно. Я вела себя как дура. И беспочвенно ревновала.

– Совершенно беспочвенно.

– Я только сейчас это осознала.

– Точно осознала?

Кивнула.

– И больше так вести себя не будешь?

Снова кивнула.

– Какое облегчение, – тяжело вздохнул Семёнов, как если бы общался с душевно больным человеком. – Тогда идём.

– Куда?

– Домой. Будем мириться.

– Так вроде бы уже…

– Ээээ, нет. Это было предварительное примирение. Окончательное состоится дома. Без свидетелей.

Я засмеялась и потянулась к нему, игнорируя присутствующих в торговом центре людей.

Дома нас ждал качественно продавленный за несколько дней совместной жизни диван. И я была рада тому дивану и той квартире. Зачем мы выбирались сегодня в люди? Кому только пришла в голову эта дурацкая идея?

Утро. Точнее полдень. Но мы несколько минут назад проснулись, значит, утро. Семёнов нежится в ванне с кокосовой пеной. Он соблазнял меня на совместные водные процедуры, но эта груда мышц и в одиночку с трудом влезла в чугунное корыто. Свободной оставалась только раковина, но для меня она маловата.

Я на кухне режу хлеб. Единственное, что мне доверяют делать по дому, не считая уборки. Но кто сказал, что прибираться нужно каждый день? С проблемой забытых в неожиданных местах носков сталкиваться не приходится. Те самые носки, минуя меня, самостоятельно добираются до барабана стиральной машины. Так что я в раю.

Обеспечивает пропитанием нас Семёнов. Он от этого кайфует, похоже. Несколько раз, думая, что я ничего не вижу, парень делал снимки свежеприготовленных блюд. Наверняка потом выкладывает их на каком-нибудь форуме, где пасутся единомышленники, или в Инстаграме. Это странно, конечно, на мой взгляд. Но что поделаешь, такое у человека хобби. Как говаривала одна моя подруга: «Каждый спасается, как может».

Кухонный стол вдруг завибрировал, а затем раздались телефонные трели.

– Лёш, мобильный! – крикнула я. – Принести?

– Не надо, – раздалось из ванной. – Утоплю ещё. Ответь. Спроси, кто и чего хотят.

Взяла смартфон в руку. На экране обозначилось «мама». И как сие понимать? Это такой позывной, что ли?

– Да, – сказала я в трубку.

На том конце провода повисло напряжённое молчание.

– Я вас слушаю, – повторила я на всякий случай. Вдруг не поняли, что вызов принят.

– Девушка, вы не могли бы пригласить к телефону Алексея? – приятный женский голос. Вежливые интонации. Это что за фигня?! Это кого Семёнов так запаролил?!

Погасшее было пламя ревности вспыхнуло с прежней неистовой силой.

– Не могла бы. Он сейчас занят. Ванну принимает, – со смаком ответила я, желая уязвить собеседницу. – Ему что-то передать? Вы не стесняйтесь, говорите. Я ему сообщу. Потом. Когда он освободится.

– Извините, а вы кто? – удивленно спросили меня.

– Арина, – представилась я.

А что скрывать? Мне скрывать нечего. Я – девушка Семёнова. А вот кто вы, неведомая мадам, нам ещё предстоит выяснить.

– Ариночка? – трубка отреагировала радостным вскриком. – Значит, Алёша у вас? Я так рада! Он очень много о вас рассказывал.

– Так, стоп. Девушка, вы, собственно, кто? – кому, интересно, Семёнов мог много про меня рассказывать?

– Как кто? Мария Аркадьевна. Алёшина мама.

– Какая мама? Он же сирота.

– В каком смысле сирота? – опешила женщина. – Ох. Он у нас такой фантазёр.

– У нас? То есть папа тоже имеется в наличии? Живой и здоровый?

– Папа тоже имеется, естественно. Живой. А вот насчет здоровья… Простудился на днях. Так что здоровье не очень. Но я, наверное, отвлекаю вас, Ариночка? Не буду мешать. Всего хорошего. Ждём вас в гости. Алёше передайте, что я звонила.

– Непременно. И вам всего хорошего, – на автомате ответила я и отключила телефон.

И как это понимать?

Семёнов нарисовался через пару минут. Предстал предо мной в одном полотенце на бёдрах, красный, горячий и счастливый. Заключил в мокрые объятья, игнорируя тот факт, что в руке у меня зажат нож. Чмокнул в нос.

– Зря ты отказалась от совместной ванны. Было бы здорово! Но ничего, я не теряю надежды.

Я промолчала и отодвинула его от себя.

– Ариш, что-то случилось, пока я был в ванной?

– Случилось. Такое случилось! Ты не поверишь, Семёнов! Звонила твоя мать! С того света! Привет передавала. И от папы тоже. Не желаешь объясниться?!

– Спокойно, Афанасьева! Только без нервов. Нож положи! Положи, кому сказал! С оружием не шутят.

– И не подумаю! – я демонстративно махнула оружием перед семёновским носом.

Парень молниеносно перехватил мою руку, вывернул запястье, выхватывая нож, а потом плотно прижал меня спиной к своей груди. Полотенце от таких манёвров сползло на пол.

– Ты хотела меня убить? – поинтересовался он хриплым голосом, проводя губами по моей шее.

– Была такая мысль, – не стала отпираться я. – Подумала, будет неплохо, если ты воссоединишься с семьёй.

– Ты бы потом по мне скучала?