Девушка молча показала ей находку и крутнула руль – ехать к бару. Немедленно ехать к бару, потому что… так надо! «Драконья кровь… Драконья кровь», – стучало в висках.

Маруся сосредоточенно щупала фиал.

– Теплое… ишь! То самое? То самое, что евреи говорили! Из материных вещей без спросу взяла! – ахала она, и в ее голосе был неприкрытый восторг.

Алина сильнее давила на газ, выжимая из движка размером с беломорскую поллитру нешуточную скорость.

– А Якову этому позвонить не хочешь?

– Что толку, он отнимет, и все! – почти кричала Алина, и сердце ее колотилось. – Монахов? Отнимет! Наше! Красное, золотое, горячее!

Горячее.

– Ирина-то сама Викторовна откуда добыла?

– Ирма! Какая разница! А зачем ей оно, все равно она не в курсе, что с этим делать!

– Так и ты не знаешь! Несешься наугад!

– Я – знаю! Совпадения! Их было слишком много! Я знаю! Нам надо туда, где был дракон… где с него текла кровь, Марусь… и где они все исчезли! Туда!

Машинка вжикнула шинами, останавливаясь позади бара, – и чуть не впечаталась в мусорные баки. Тут уже давным-давно не было ни оградительных лент, ни следов крови на асфальте, но сердечко Алинки колотилось быстро-быстро, а в районе тухеса на полную катушку врубилось пресловутое шило. Она выскочила из машины, Маруся выдралась следом и хозяйственно навьючила на себя обе беломорские сумки, свою собственную полотняную авоську в цветочек и Алинин баул. Лаки рванул за хозяйкой – Маруся прытко сцапала за ошейник и его.

– Алина!

От входа в переулок к девушкам уже бежали два крепких охранника в униформе.

– Стойте! – кричал один из них, кажется, Алинка видела его раньше – Абрам?.. – Девочки, стойте!

– Да чего уж тут стоять, Алин. К едрене фене, – зло выговорила Маруся и тяжело оперлась о «смарт». – Отымут, правда твоя. Знаешь, что делать, – делай уж!

Алинка выхватила из кармана джинсиков «бабочку» и со всей дури шарахнула металлом по горячей красной склянке.

Они еще видели силуэт дяди Вадима, приближающийся на «Хаябусе» с неторопливой плавностью, как в замедленном кино… Охранник ЧОПа «Одинокая Гора» застыл в воздухе в прыжке. Задняя дверь бара открылась, из проема показалась вытянутая физиономия барменши Ленки, нестерпимо медленно открывающая накрашенный рот.

Лаки успел вывернуться от Маруси и скакнуть к Алинке. Маруся грациозно ухватила собаку за хвост, а Алинка так же медленно потянулась к ошейнику…

Мир смазался, как смазывается акварельный рисунок в воде; обеих девушек и пса, паровозиком прилипших к «смарту», подхватило, и, плавно повернув, мягко кинуло на толстую перину сухого, воздушного мха.

* * *

Олег остановил машину и подал Ирме руку.

Он был перфекционистом до мозга костей. Натянутое на эти самые кости идеальное, холеное тело трижды в неделю занималось фитнесом, дважды – историческими танцами и фехтованием и регулярно посещало солярий. Поддержание имиджа требовало немало усилий: занятия староанглийским и квенья у дорогого репетитора, уход за восхитительной светлой шевелюрой почти до пояса, сводящей с ума поклонников жанра всех полов и возрастов. Когда «выстрелила» трилогия «Хоббит», Олег покрасился посветлее и даже собирался подкорректировать форму ушей. Но что-то подсказало ему – мода на фильмы приходит и уходит, нужно держаться чего-то более надежного.

Какое-то время он держался Ирмы.

Ирма любила роскошный антуражный секс, особенно в определенные периоды своей жизни. И сейчас, подходя к двери в квартиру, она вспоминала, как это было.

И не могла вспомнить.

Ей нравилось, да. Но подробности почему-то стерлись. Вроде нравилось. Как в кино. Вроде – как в кино…

– Я рад, что ты согласилась встретиться, – выдохнул ей в ухо Олег. – Но если ты не хочешь… или в силу положения… ничего не будет. Твой рыцарь просто принесет кофе. Пирожное. Я заказал те, которые ты любишь. Сливки. Сливки на ягодах, Ирма… слив-ки…

Ирма покосилась на него без восторга. Шепот, от которого раньше вставали мельчайшие волоски у основания шеи, сейчас превратился в назойливую щекотку. И сливки. Обычно она их сама и приносила. Предварительно купив на свои деньги.

Что-то было не так.

Вот огромный дог, вот двести квадратов, стилизованных под замок короля эльфов.

Все было ненастоящим.

Тревога била Ирму жаркими волнами вперемешку с желанием забыться и включиться в игру, которая раньше нравилась ей. Достать невидимый пеньюар в пол, объявить, кто она нынче – нищенка у двери королевского замка или царица, принимающая ухаживания нерадивого подданного. Погрузиться в вымышленный мир, отдаться утонченным ласкам.

Снять напряжение.

Просто.

– Кофе? Ирма? Апельсинового, морковного сока? Ты выглядишь изумительно…

Ирма почти услышала вопрос про контакты пластического хирурга. Олегу очень важно было выглядеть вечно юным.

– Олег… а кто ты по профессии? – спросила вдруг Ирма.

– Что-о? – Король эльфов застыл с подносом, на котором стояли сливки, две крошечные чашки крепкого кофе, лежали разноцветные пирожные. – В каком… смысле, Ирма?

– Так. Интересно. Чем ты зарабатываешь на жизнь. Я имею в виду…

Олег покраснел яркими пятнами.

– Какая-то чушь…

– А если… Олег, а если все будет по-настоящему? Если тебе придется воевать?

Молодой человек мгновенно ощутил себя в своей тарелке. Он поставил поднос, расстегнул пару пуговичек неброской серой шелковой рубахи и эффектно снял со стены меч в ножнах. Со вкусом обнажил его, взмахнул. Принял фехтовальную позицию.

– Так, я понял, мы уже в квесте. Ирма, ты как всегда… требовательна, простых задач не даешь… – буркнул себе под нос – и раскрыл голос богатством театральных обертонов: – Тебе ничто не грозит, когда ты рядом со мной, Ирма. Я сумею защитить тебя… и всех, кто тебе дорог.

Во рту у женщины стало нестерпимо кисло.

Она вспомнила лицо Тайтингиля, который собирался на битву.

Тогда.

На настоящую.

Вспомнила его серьезные и горькие слова о том, что он шел – к звездам, но снова обрел сражения и боль.

Олег разглагольствовал, принимая кинематографические позы и аккуратно совершая фехтовальные выпады в комнате, наполненной дорогими безделушками… а Ирма как-то оплыла, поплыла, потеряв точку опоры, поползла спиной по спинке дивана…

Мужчина, заподозрив неладное, с кастрюльным грохотом бросил меч и рыскнул в ванную к аптечке – поднес ей нашатырь.

– Ирма… да что с тобой такое? – Голос зазвучал надрывно. Проблем Олег точно не желал. – Это тебе в положении нехорошо стало, так ведь? Токсикоз? Давление? Сказала бы, что неважно себя чувствуешь, я бы все понял…