и свой ответ на оный. Император, по рассмотрении бумаг, отвечал ему: "Хотя сунский двор нарушил верность, но в этом нимало не виновен прибывший посол. Поэтому посла немедленно надлежит отправить обратно". Между тем, он повелел главнокомандующему в пограничных делах сообразоваться с обстоятельствами. Император выпустил из своего гарема 26 жен, приискав им мужей. В пятый месяц по причине засухи император предписал местным начальникам разыскать и освободить безвинно заключенных в темницы[302] и во дворце повелел прекратить все увеселения.[303] Сверх того, предписал президенту палаты церемониалов Ван-цзину для нспрошения дождя сделать жертвоприношение горе Севера{431}.[304] После сего дождя выпало довольно.[305] В восьмой месяц император говорил министрам: "Ваши представления вообще касаются дел обыкновенных. О способах устроения государства и доставления народу спокойствия, а равно о выгодах и невыгодах правления вы вовсе не представляете. Таким образом, кто не в состоянии исправлять должность министра?" В девятый месяц Ши-цзун говорил министрам: "Когда подвергаются суду родственники или друзья сильных вельможей, то сии последние объявляют судьям и низшим чиновникам о своем родстве с подсудимыми, и производящие суд, преступая законы, судят по лицеприятию. Надлежит строго воспретить сие злоупотребление". В другой раз Ши-цзун сказал министрам: "Северная столица, И-чжэу{432} и Линь-хуан-фу, — сии три губернии постоянно были грабимы от киданьских мятежников. В Пин-чжэу и Цзи-чжэу{433} снова появилась саранча, сверх того, случилась засуха. Народ доведен до крайности в пропитании самого себя. Отцы и дети, будучи не в состоянии помочь друг другу, многие с пожертвованием самого себя продавали в рабство детей и жен.[306] Я весьма соболезную о сем. Разошлите немедленно особых чиновников, чтобы они, точно исследовав число таковых рабов, выкупили их за счет дворцового казначейства". Император, отправясь однажды на соколиный двор, увидел, что ловчий поместил соколов во внутреннем зале. "Сия зала есть присутственное место министров, — с гневом сказал император ловчему, — прилично ли помещать в ней соколов?" Он жестоко наказал ловчего палками, а соколов велел пересадить в другой покой. В одиннадцатый месяц отошедший на войну против Юга генерал Тушань-кэ-нин, разбив сунское войско, покорил Чу-чжэу{434}, а генерал Гао-цзин-шань взял сунский город Шан-чжэу{435}.

1164 год

Пятое лето Дай-дин. В первый месяц прибыл сунский вельможа Вэй-ци с договорным листом о мире между двумя царствами. В сем листе сунский государь, называя себя по имени, писал, что он, как племянник своему дяде, униженно подносит доклад императору великого царства Цзинь, и обещался ежегодно представлять двести тысяч концов{436} шелковых тканей и двести тысяч лан серебра.[307] При отправлении Вэй-ци обратно, император послал с ним ответную бумагу, в коей, назвав себя дядей, а сунского императора своим сыном,[308] в заглавии употребил слово "препровождать". За сим Ши-цзун предписал главнокомандующему все войска, как старые, так и вновь набранные, распустить, оставив из них для охранения границ только шесть тысяч, и раздать им шелковые ткани и серебро, присланные от сунского двора. В третий месяц, в день рождения государя, вельможи поднесли ему титул инь-тянь-син-цзо-мэнь-дэ-шен-сяо-хуанди (милосердный, добродетельный, премудрый и благочестивый император, возвысивший престол через угождение небу), о чем обнародовано указом по всей империи. В четвертый месяц главнокомандующий Западной столицы Шоу-вань-цзин за его замысел к бунту был приговорен к смерти. Император, освободивши его от смертной казни, наказал палками, лишил чинов и сослал в Суй-чжэу. В шестой месяц в палате Дай-ань-дянь на колонне вырос гриб сабинга сэньче (лин-чжи){437}.[309] В столице случилось землетрясение, после коего с дождем ниспал мелкий волос (фуне-хэн-аха).[310] В восьмой месяц прибыли послы царств Сун, Ся и Кореи для поздравления императора с принятием титула. Сии три царства не переставали присылать ежегодно послов с дарами для поздравления императора в день его рождения и в новый год. В одиннадцатый месяц император говорил вельможам: "По краткости моего царствования, я не успел еще совершенно распознать честных и неблагонамеренных людей между служащими. Господа! Я во всем полагаюсь на вас. Вы обязаны возвысить людей со всей справедливостью. В настоящее время между чиновниками шестой степени и ниже нет людей с дарованиями. Это не согласно с моим желанием иметь людей мудрых".

1165 год

Дай-дин шестое лето. В первый месяц император предписал дворцовой конторе, чтобы вещей, употребляемых во дворце, не золотили.[311] В одиннадцатый месяц император говорил министрам: "Министры! Вы обязаны обращать особенное внимание при избрании людей на службу. Возвышая достойных, в других можно возбудить соревнование, но если будут возвышения не по праву, то этим во всех можно возбудить зависть. Министры! По совершенном узнании достоинств и недостатков людей, производить в чины и должности тех из них, кои имеют истинные дарования". В сем месяце в день рождения наследника в Восточном дворце был дан обед, во время коего Щи-цзун, подавая вино министрам Лян-би и Чжи-нин сказал: "Ныне прекращение пограничных дел и водворение спокойствия в столице и во внешних областях империи совершено силами полководцев и министров". Лян-би на сие отвечал: "Не имея отличных дарований и занимая должности министров, дерзнем ли не употреблять всей деятельности нашей, подобно псу или волу,[312] усердно служащим своему господину?" Император был весьма доволен ответом. Он назначил после сего Лян-би президентом Общества составления государственной истории.[313] "Во времена Вань-янь-ляна, — сказал император Лянь-би, — историографы не вполне описывали происшествия. Добродетели и пороки государей, верность и коварство вельможей замечаются в поощрение и предосторожность будущих поколений. Если описания будет неполны, то какие могут доставить потомству сведения о происшествиях? Поручаю тебе заставить занимающихся составлением истории сделать полное описание деяний Вань-янь-ляна, расспросив об оных людей знающих". Ши-цзун, рассуждая со своими приближенными о качествах вельмож прошедших времен и настоящего, обратился к министрам и сказал: "В царствования Си-цзуна и Вань-янь-ляна, когда казнили вельмож за смертные преступления, весьма многие погибли безвинно. Министры! Вам вверено главное управление империи; не подвергайте себя вине, нарушая законы, и не вводите меня в обман, руководясь злыми намерениями.[314] С верностию и сыновнею любовью служите мне, дабы тем доставить благоденствие государству". Лян-би на сие отвечал: "Пользуясь до избытка милостями Вашими, государь, дерзнем ли быть невнимательными? Беспрестанные наставления премудрого из царей будут для нас неотъемлемым благодеянием". Император продолжал: "Беспрестанно занятый мыслью о том, что в присутственных местах нет способных людей, я и во время ночи не нахожу для себя покоя. Господа! Употребите ваше старание в избрании людей достойных. Я,