– Нет, – ответила Стиорра – не потому, что хотела сказать правду, но старалась разозлить Бриду.

И ей это удалось.

– Ты пока не королева! – взвизгнула старуха. – Еще нет, девка! И если ярл Рагналл устанет от тебя, то ты пожалеешь, что не стала рабыней в самом дешевом борделе в Британии. – Ее затрясло. – А так и будет, девка, так и будет! Ты ведь дочь своего отца, и его дурная кровь непременно взыграет в тебе. – Ведьма вдруг закудахтала от смеха. – Ступай к своему королевству, только не забывай: закончишь ты моей невольницей и тогда пожалеешь о том, что мать твоя некогда раздвинула бедра. А теперь отдай мне свою дочь.

Стиорра не пошевелилась, лишь крепче стиснула ладошку Гизелы. В большом зале царило безмолвие. Мне показалось, что все затаили дыхание.

– Отдай мне свою дочь! – внятно прошипела Брида, разделяя каждое слово.

– Нет, – отрезала Стиорра.

Я медленно и осторожно передвигал ножны с Осиным Жалом так, чтобы правая рука достала до эфеса. Сжав его, я снова замер.

– Твоей дочери повезло! – объявила Брида, словно желая склонить Стиорру к повиновению. – Твоему новому супругу это отродье без надобности! И при себе ты девочку держать не сможешь! Зато я открою ей новую жизнь великой мудрости, сделаю ее чародейкой! Она получит силу богов! – Старуха протянула руку, но Стиорра крепко держала дочь. – Бог Один принес в жертву глаз, чтобы обрести мудрость, – вещала Брида. – И твой ребенок тоже ее познает! Она сможет зреть грядущее!

– Ты ослепишь ее? – в ужасе спросила Стиорра.

Я медленно, очень медленно вытянул короткий меч из ножен. Темный плащ Стиорры скрывал меня от Бриды.

– Идиотка! Не ослеплю, – отрезала Брида, – но раскрою ее очи для богов. Отдай ее!

– Нет! – заявила Стиорра.

Я держал Осиное Жало за клинок.

– Фритьоф, забери дитя, – приказала Брида.

– Ослепить ее сейчас? – уточнил Фритьоф.

– Сейчас, – ответила Брида.

Фритьоф положил жезл и вытащил из мешочка на поясе шило. У него была грушевидная деревянная рукоятка, из которой торчал короткий и крепкий стальной шип. Таким инструментом кожевники прокалывают отверстия.

– Дитя, иди сюда, – велел он и шагнул вперед, но Стиорра не отступила.

Она завела Гизелу за спину, и я взял ребенка за руку, одновременно вложив эфес Осиного Жала в ладонь дочери. Фритьоф, не догадываясь о происходящем, наклонился, чтобы выхватить малютку из-за спины Стиорры, и моя дочь ударила Осиным Жалом снизу вверх.

Брида догадалась, что что-то не так, когда Фритьоф вскрикнул. Тощий отпрянул, шило стукнулось о камень. Он схватился за пах и застонал. Кровь стекала у него по ногам. Я втиснул Гизелу в толпу и встал. Повсюду мои люди извлекали саксы или ножи. Сигтригр прокладывал себе дорогу через толчею, с ним двигался Ситрик, сжимая Вздох Змея.

– Господин, мы прикончили тех двоих снаружи, – доложил он, бросая мне меч.

Фритьоф наконец упал. Клинок Стиорры скользнул по его ребрам, вонзился в живот и распорол его до самого паха, и теперь тощий жалобно стенал, суча ногами под своим долгополым одеянием. Все наши люди поднялись с колен с мечами или саксами в руках. Один из стражей сглупил, взяв копье наперевес, и упал, изрубленный мечами. Я вытолкнул вперед Сигтригра.

– Поднимайся на помост, – велел я ему. – Трон твой!

– Нет! – Этот вопль принадлежал Бриде.

Ей потребовалось какое-то время, чтобы осознать, что ее большой зал занят превосходящими силами врага. Несколько секунд она смотрела на Фритьофа, потом бросилась на Стиорру, но была перехвачена Сигтригром, который толкнул старуху с такой силой, что та споткнулась о камни и растянулась на спине.

– На помост! – приказал я Сигтригру. – Брось ее!

Мои люди, а к ним я теперь относил и команды Орвара, намного превосходили числом остальных присутствующих. Я заметил, как Утред, пройдясь по одной стороне зала, мечом повыбивал копья из рук стражников. Ситрик приставил клинок к горлу Бриды, не давая ей встать. Он вопросительно посмотрел на меня, но я отрицательно мотнул головой. Не ему выпадет привилегия убить ведьму. Сигтригр достиг помоста, где в голос ревели две слепые девочки. Стражники, по-прежнему сжимая в руках оружие, ошарашенно смотрели на воцарившийся хаос. Сигтригр встал у трона и по очереди вперил взгляд в каждого из двоих дружинников, и те опустили копья. Мой зять содрал черную ткань с трона, отбросил ее в сторону, пинком отшвырнул скамейку и сел. Потом сгреб в охапку слепых девочек, посадил на колени и погладил по головам.

– Удерживай каргу тут, – велел я Ситрику, потом поднялся на помост к Сигтригру. – Эй, вы! – прикрикнул я на восьмерых воинов, охранявших возвышение. – Бросьте здесь копья и ступайте к остальным.

Я указал на толпу в зале и выждал, пока приказ будет исполнен. Сопротивляться вздумал только один воин Бриды, но даже им, подозреваю, руководила скорее паника, чем преданность. Как и Рагналл, Брида правила при помощи страха, и эта ее опора растаяла, как туман под палящим солнцем.

– Меня зовут Утред Беббанбургский, – провозгласил я, стоя у края помоста.

– Нет! – завизжала Брида.

– Заткни ее, – бросил я Ситрику – тот пошевелил острием меча, отчего старуха мигом прикусила язык. Я смотрел на стоящих в зале незнакомцев и не замечал в них готовности к отпору. – Представляю вам вашего нового короля, Сигтригра Иварсона.

Тишина. Я чувствовал, что многие из сторонников Бриды испытывают облегчение, но провозглашение Сигтригра государем еще не делало из него правителя. До тех пор, пока жив его брат. У всех подданных Бриды крутилась одна мысль: к какому из братьев следует примкнуть?

– Я еще раз представляю вам, – провозгласил я, добавив в тон угрозу, – вашего нового короля, Сигтригра Иварсона!

Мои воины разразились приветственными криками, а остальные – медленно и неохотно – поддержали их. Сигтригр снял шлем и улыбнулся. С минуту он внимал приветственному гомону, потом вскинул руку, призывая к молчанию. Когда зал стих, что-то спросил у одной из слепых девочек, но говорил слишком тихо, чтобы я мог уловить слова. Наклонился, выслушал ответ ребенка, а я повернулся к охваченной беспокойством толпе.

– Следует принести присягу, – напомнил я.

– Прежде надо закончить одно дело, – объявил Сигтригр. – Эта мразь, – он указал на раненого Фритьофа, – выколола глаза этим девочкам и собиралась ослепить мою дочь. – Зять подошел к краю помоста и вытащил длинный меч. На губах его по-прежнему играла улыбка. Он был высоким, красивым и уверенным – таким, каким и должен быть король. – Мужчина, который ослепляет детей, – произнес молодой ярл, спускаясь по каменным ступеням, – это не мужчина. – Он приблизился к Фритьофу, в ужасе воззрившемуся на него. – Девочки кричали?

Фритьоф, раненый скорее болезненно, чем серьезно, не ответил.