– Я не сказал, что уверен в этом. Я сказал – сделаю, что смогу. Вы ведь для этого меня сюда привезли.

– Для этого, – полковник сложил руки на груди, а затем потер кончик носа. – На безрыбье, как говорится, и рак рыба. В данном случае – крайняя надежда.

– Полностью разделяю ваши сомнения, но вы ведь ничего не теряете, верно?

Рихтер за спиной у Леры пробормотал что-то неразборчивое, что-то вроде: «А я что говорил?!»

– Так точно, – полковник ухмыльнулся. – Кроме десятка армганов и одного излучателя, ничего особенного мы не потеряем.

– Так в чем же дело? Скрестите пальцы и следите за новостями, – Леший повертел головой. – Жора, ну где ты ползаешь?!

– Иду! – из подвала вынырнул взмыленный Гелашвили, а за ним выбралась разношерстная команда. – Становись!

Сержант взмахом указал бойцам, где следует построиться.

Леший окинул взглядом шеренгу и удовлетворено кивнул. Вместе с Гелашвили бойцов набрался ровно десяток. Трое, включая сержанта, были спецназовцами, один чистильщиком, а двое егерями. Остальные выглядели как типичные вольные ходоки, но у всех четверых в глазах светился тот самый огонек, который отличает опытных жженых сталкеров от простых ходоков и всяких там деловых. Леший показал Гелашвили большой палец и обратился к бойцам.

– Все здоровы?

– Мнемотехники проверили, все в норме, – подсказал сержант.

– Хорошо, – Леший кивнул. – Слушайте задачу, бойцы. Пойдем в самую…опу. Цель – сжечь Трояна. Вопросы есть?

– Ты поведешь? – один из сталкеров прищурился.

– Я, – Леший твердо посмотрел ему в глаза. – Не доверяешь?

– Ты не жженый, – спокойно выдержав его взгляд, сказал сталкер.

– Я Леший, – точно так же спокойно ответил Леший. – Как тебе такой вариант?

– Годится, – секунду помедлив, сказал сталкер.

– Что я говорил?! – теперь уже вполне членораздельно шепнул за спиной у Леры брат Рихтер. – Жженых не обманешь, они Избранного нутром чуют!

– Работаем гранатами и армганами, знакомое оружие? – Леший снова окинул строй взглядом. – Жечь все, что шевелится. Подберемся к Трояну, на рожон не лезть, я сам с ним разберусь.

– Сначала подберитесь, – полковник Вьюхин в который раз скептически хмыкнул.

– Подберемся, – уверенно заявил Леший. – Кто с ЭМИ дружит?

Строй не ответил.

– Я могу, – сказал Гелашвили.

– Ты командовать будешь, – отрезал Леший. – Кто еще?

– Я, – вдруг вышел вперед Рихтер. – Если доверяете.

– Нет, не доверяем, – Леший смерил бывшего капитана взглядом. – Но с собой возьмем. Встать в строй. Лера, присмотришь за этим орлом.

– А женщину-то зачем… – поморщился Вьюхин. – Да еще тринадцатой…

– Идите вы, – с неопределенными интонациями предложила Лера.

По строю пробежали сдержанные смешки. Было действительно непонятно, что имела в виду Лера: то ли предложила полковнику идти вместо нее, то ли послала куда подальше. Вьюхин промолчал. Лера тоже встала в строй.

– Вот и договорились, – подытожил Леший. – Теперь все вниз, получаем оружие и погнали.

Гелашвили скомандовал: «Кругом, справа по одному в бункер шагом марш!», и бойцы отправились в убежище.

– А как мы Трояна найдем? – отстав от строя и приблизившись к Лешему, негромко спросила Лера. – Там ведь такой кавардак, самого себя можно потерять. Да и железки будут мешать. И люди, не разобравшись, могут подлить масла в огонь.

– Понятия не имею, – так же тихо ответил Леший. – По запаху.

– А он чем-то пахнет? – удивилась Лера.

– Смертью, – Леший пропустил ее вперед. – Не забудь, шпион узловиков на твоей совести. Если он вдруг решит развернуть электромагнитный излучатель в нашу сторону, стреляй ему прямо в лоб. Без колебаний, поняла? И вообще. Никаких сомнений и размышлений, только действие. Каждую секунду, каждый миг. Иначе крышка.

– Я поняла, – Лера поежилась.

– Может, все-таки дождешься меня здесь?

– Нет, Леший, – девушка собралась. – И все, закрыли тему навсегда. Никаких сомнений и страхов. Только действие…

* * *

Хорошее дело забывчивость. Почему? Вот смотрите.

Человеческая память по определению фрагментарна. Мы не помним всю свою жизнь по секундам, только фрагментами. Причем не потому, что неспособны зафиксировать в памяти такой гигантский объем информации, а потому, что умение забывать лишнее – это хорошо, это правильно. В противном случае мы имели бы большие проблемы от перегруженности информацией. Мы травились бы информацией, как лекарством, которое в малых дозах помогает выжить, но при передозировке вызывает тошноту, головную боль и прочие проблемы. Мы терялись бы в мешанине событий, не понимая, что уже случилось, что происходит прямо сейчас, а что существует пока только в нашем воображении. Но хуже всего было бы то, что мы стали бы невозможными «тормозами». Лишняя информация разрывала бы нас на части, увлекая в тысячу разных сторон, и нам было бы невероятно трудно принять единственно верное решение. Особенно в кризисной ситуации.

Но, слава богу, ничего этого не происходит, и как раз потому, что мы умеем забывать.

Все еще не верите? Тогда посудите сами, разве не красота? В тебя выстрелили, промазали, ты ответил и забыл. Тебя ударили, отшвырнули, впечатали в стенку, ты отбился, сжег противника выстрелом из армгана и снова забыл. Тебя практически размазали по бетонному полу заброшенной станции метро, чуть не сожгли плазмой, а потом едва не переехали затянутыми в цепи шинами, ты откатился, жахнул из «Страйка», стоя на борцовском мостике, затем прыжком встал на ноги, развернулся к новой цели, а о старой, уничтоженной мгновение назад, снова забыл.

И так далее, и тому подобное. Секунда за секундой, шаг за шагом, выстрел за выстрелом. Сделал – забыл. Если извлек какой-то урок – запомнил, а остальное забыл. И снова, и снова, и снова… Сделал – забыл.

И никаких перегрузок мозга, никаких «зависаний», никаких тормозов. Только мгновенная реакция, чистый, холодный расчет и никаких размышлений или, того хуже, сомнений. А иначе – смерть.

Так что забывчивость это хорошо. Нет, если пришел в туалет и забыл снять штаны – плохо. А в бою – хорошо. Полезно.

Пробиваться к техническому выходу из старого метро, который располагался на Пехотной улице, на полпути между станциями «Октябрьское поле» и «Щукинская», пришлось как раз с боем. Да не просто с боем, а буквально продираясь сквозь плотный заслон изделий. Троянские это чугунки или узловые, Лешего не интересовало, эта информация сейчас была лишней. Интересовало сталкера только количество штыков противника. Да и то постольку, поскольку требовалось грамотно расходовать боеприпасы и энергию в армганах. Бойцы группы без стеснения запаслись гранатами, патронами и батареями, но ведь при желании можно израсходовать за минуту любые запасы. Хоть содержимое всех бригадных складов. А впереди лежал еще долгий и трудный путь.