Я удрученно молчала. Теперь и Капа усвоила привычку домашнихво всем обвинять меня. Ну что я сделала плохого? Только помогла Леве запихнутьковер в трубу! В крайне расстроенных чувствах я пошла спать. Вот и совершайпосле этого хорошие поступки. Кому велели чистить палас? Леве. В чью головувзбрела «гениальная» идея спустить ковер «скоростным» образом вниз? Опять же,мужику. Кто не удержал палас и ухнул вместе с ним на первый этаж, а? Я же,проявив недюжинную смекалку и редкостную сообразительность, выручила недотепуи, пожалуйста, результат. Его сейчас угощают на кухне ароматной кулебякой скапустой, а меня ругают на все корки. Вот она, человеческая благодарность!

В приговоре по делу Богдана Шевцова был указан адрес КариныВольпиной. Конечно, за долгие годы, прошедшие с момента смерти девушки, жизньизменилась. Ее мать и сестра могли уехать, умереть в конце концов, но надо жехоть с чего-то начинать поиски?

Поплутав по кривым проулочкам в районе Красной Пресни, ясовершенно неожиданно наткнулась на нужную улицу. С одной стороны ее раскинулсяпарк, с другой – тянулись невысокие дома из серых кирпичей, облагороженныепятиэтажки. В таких, в отличие от блочных хрущоб, потолки выше и кухни больше.

В подъезде нужного здания, просторном и чистом, за большимстолом сидела консьержка.

– Вы к кому? – поинтересовалась она.

– В двенадцатую.

Лифтерша, ничего не сказав, уткнулась носом в газету.

Я поднялась на третий этаж, нажала на звонок, и дверь мигомраспахнулась. На пороге стоял красивый черноволосый парень со смуглым лицом.

– Вы из поликлиники? – улыбнулся он.

– Изабелла Матвеевна дома? – улыбнулась я в ответ, ожидаяуслышать что-нибудь типа «здесь такие не живут» либо «она давно скончалась». Ноюноша внезапно ответил:

– Да, да, – и крикнул: – Ба, к тебе пришли.

С левой стороны большой, просторной прихожей отвориласьбелая дверь, и появилась пожилая, но вполне бодрая дама в красивом стеганомхалате. На руках она держала младенца месяцев пяти.

– Очень приятно, – расплылась в улыбке женщина, – ждем недождемся. Владик внезапно затемпературил, Артем, подай тапки доктору.

– Я не врач.

– А кто? – изумилась Изабелла Матвеевна.

– Из агентства «Шерлок».

– Откуда? Ну-ка подержи Владика, – велела бабушка Артему.

Парень покорно взял ребенка.

– Покачай его, пока доктор не придет, – распорядиласьпожилая дама.

Очевидно, несмотря на возраст, она была главной в этойсемье, потому что Артем не стал спорить, а молча застыл в прихожей с щекастымбутузом на руках.

– Откуда вы? – недовольно повторила Изабелла Матвеевна. –Никак в толк не возьму, продаете что-то? Ну, Анна Ивановна, хороша мастерица,за что только деньги получает? Коробейников впускает!

Я молча достала из сумочки приговор и протянула даме.

– Вы помните это дело?

Секунду хозяйка бегала глазами по страничкам, потом, сильнопобледнев, повелительно произнесла:

– Артем, отнеси Владика в детскую и посиди с ним там, нампоговорить надо.

Бабка, несомненно, обладала самодержной властью, потому чтопарень испарился, словно капля воды на горячей сковородке.

– Ну, – грозно сдвинула брови старуха, – и кто вы такая?

Но я не боюсь пожилых женщин, даже если они и пытаются вестисебя как Екатерина Великая.

– Вот мое удостоверение, – холодно сообщила я и сунула ейпод нос красную книжечку.

– И при чем тут моя семья? – слегка сбавила тон ИзабеллаМатвеевна. – Мы не замешаны ни в каких неблаговидных делах

– Ваш внук Артем убил Богдана Шевцова, – заявила я, глядя наИзабеллу.

– Он убит? – не сумела скрыть радости старуха. – Какоесчастье!

Потом до нее дошла вся информация, сказанная мной, и бабушкавоскликнула:

– При чем тут Артем! Вы с ума сошли.

И она втащила меня в тесно заставленную тяжелой антикварноймебелью комнату.

– Что за дурь взбрела вам в голову? – гневно вопрошалахозяйка, буквально впихивая меня в глубокое, обтянутое синим атласом кресло. –Идиотизм! При чем тут Артем.

– Вы помните, что произошло в 1975 году, на дне рождения уКарины? – поинтересовалась я.

– Предполагаете, что можно забыть обстоятельства, прикоторых погибла моя дочь?

– Артему в момент происшествия исполнился год.

– Сиротой круглой остался, – вздохнула хозяйка, – его отец,малопорядочный субъект, отказался жениться на Карине. Соблазнил и бросил,естественно, никаких алиментов никогда не платил. Да нам и не надо, слава богу,что подлец не вошел в семью. Мы сами способны довести до ума ребенка.Посоветовались с Карой и Анжеликой да решили спокойно воспитывать мальчика. Нопотом в недобрый час сюда занесло этого Богдана. Господи, мерзавца следовалорасстрелять за то, что он лишил жизни Карину, но суд не нашел в его действияхсостава преступления и классифицировал дело как убийство по неосторожности.Негодяй получил всего два года. Два! А моя дочь оказалась в могиле! Да если быя могла, собственными руками сожгла бы мерзавца!

– Вот именно эту мысль вы и вкладывали в Артема с детства, –вздохнула я, – а он вырос и принял ее к действию. Как только смог, устроилпожар…

– Шевцов сгорел? – дернулась Изабелла Матвеевна.

– Да, в машине, в джипе, не сумел выйти, двери заклинило.

– Боже, какое счастье, – ликовала старуха, – сколько летпредставляла себе подобную картину. Огонь, дым, а эта сволочь корчится, кричит.Господи, надеюсь, он мучился долго-долго…

Даже учитывая то, что Богдан убил Карину, такая злобностьпоражала.

– Вы хоть понимаете, что теперь грозит Артему? – спросила я.

– Ничего, – пожала плечами Изабелла Матвеевна, – он тут,впрочем, как я и мы все, абсолютно ни при чем. Естественно, мы вспоминали сАнжеликой Карину и желали этому негодяю побыстрей сдохнуть, но даже не знали,где он живет.

Я рассмеялась:

– Ну это уточнить ничего не стоит, тоже мне проблема!