Вторая имперія покончила свою жизнь съ такими выдающимися артистическими силами:

Во «Французскомъ Театрѣ,» какъ я уже сказалъ, въ области классической трагедіи не было ни одного крупнаго таланта. Были только приличныя полезности, вродѣ напр., г-жи Девойолъ и Мобана. Въ драмѣ дѣйствовали Лафонтенъ, Брессанъ и Делонэ. Хотя настоящая сфера Делонэ и была комедія, и мольеровская, и новѣйшая, но все-таки же, въ концѣ 60-хъ годовъ, онъ связалъ свое имя съ возобновленіемъ «Эрнани Виктора Гюго. Изъ женщинъ только Фаваръ была съ нѣкоторымъ темпераментом, видной наружностью и тономъ. Зато въ комедіи персоналъ былъ, въ общемъ, выше теперешняго: на сторонѣ мужчинъ опять Брессанъ, Делонэ, Ренье, Го, оба Коклена, Тальбо — и актрисы, о которыхъ я уже упоминалъ: сестры Боганъ, Арну-Плесси, блиставшая когда-то въ Петербургѣ старуха Натали, І'ранже, Дина Феликсъ, прекрасная ingenue Викторія Лафонтенъ, Дюбуа, дуэнья Жуассенъ и только что начинавшія тогда, впослѣдствіи сдѣлавшіяся первыми сюжетами — Круазетъ и Баретта.

«Одеонъ» считался и до сихъ поръ считается офиціально Вторымъ Французскимъ Театромъ. Онъ получаетъ субсидію, но находится въ рукахъ антрепренера, обязаннаго исполнять условія иа основаніи своихъ «cahiers de charges». Въ «Одеонъ» поступаютъ обыкновенно ученики Консерваторіи; по этотъ театръ, послуживший не мало сценической литературѣ и искусству, никогда не мог добиться успѣха у большой парижской публики. «Одеонъ» слишкомъ далекъ отъ центра и бульваровъ, у пего своя, больше мѣстная, публика. Конкурировать съ лучшими частными сценами праваго берега Сены ему трудно, почему онъ и не въ силахъ давать такіе оклады первымъ сюжетамъ, какіе, въ послѣднее время, стали получать на бульварахъ. При второй имперіи, къ труппѣ «Одеона» почти постоянно принадлежалъ Бертонъ-отецъ, бывшій когда-то первымъ любовникомъ въ Михайловскомъ театрѣ, на свѣтскія и сильныя героическія роли. Было и нѣсколько недурныхъ комиковъ, изъ которыхъ двое перешли впослѣдствіи во «Французскую Комедію» — Тиронъ и Барре — и считались тамъ изъ лучшихъ. Изъ женщинъ нравилась студенческой публикѣ героиня пьесы Мюрже «La vie de Boheme» — болѣзненная и вскорѣ затѣмъ умершая Тюльё, а потомъ — Жанна Эсслерь, о которой я упоминалъ, разсказывая про завтраки у Франсиска Сарсе, перешедшая въ Одеонъ съ одного изъ хорошихъ театровъ праваго берега, изъ «Водевиля». Сарра Бернаръ играла въ Одеонѣ, съ второй половины 60-хъ годовъ; но еще безъ громкой репутаціи; Парижъ заговорилъ о ней только послѣ роли Дзанетто въ пьесѣ Коппе: и «Le Passant,» гдѣ роль куртизанки создала красивая и талантливая Агаръ, перешедшая таки впослѣдствіи — во «Французскій Театръ».

На бульварахъ, какъ и теперь, съ причислением театра Renaissance (тогда не существовавшаго) лучшими сценами были Gymnase и Vaudeville. Ho Vaudeville перебрался на бульваръ только передъ самымъ паденіемъ второй имперіи, на уголъ nie de la chaussee d'Antin, въ зданіе, построенное городомъ. Я еще засталъ старый Vaudeville, помѣщавшійся противъ Биржи. Его имя показывало, что, когда-то, и не такъ давно, онъ обязанъ былъ играть пьесы съ куплетами, такъ какъ въ театральномъ дѣлѣ существовала система привилегій, уничтоженная Наполеономъ III-мъ, на нашихъ глазахъ. вотъ почему въ первыхъ пьесахъ Дюма-сына, какъ «La dame aux camélias» и, «Diane dc Lys», непремѣнно была вставлена какая-нибудь пѣсенка, чтобы соблюсти формальное правило. Въ старомъ «Водевилѣ» я еще видѣлъ «Даму съ камеліями», возобновленную для актрисы Дошъ, которая когда-то, въ началѣ 50-хъ годовъ, первая «создала» роль Маргариты Готье. А роль Армана Дюваля игралъ съ нею актеръ Фехтеръ, перебравшійся впослѣдствіи въ Лондонъ, гдѣ и сдѣлалъ блестящую карьеру на англійскомъ языкѣ, такъ какъ онъ былъ родомъ полуангличанинъ. Старый «Водевиль» покончилъ свою жизнь въ первый мой парижскій сезонъ огромнымъ успѣхомъ комедіи Сарду «La famille Bonoiton», съ очень хорошо подобранной труппой, гдѣ въ мужскомъ персоналѣ были комики Парадь, Делануа, Сенъ-Жерменъ, (все это уже покойники) резонёръ Феликсъ, любимецъ парижской публики, и Февръ въ роли молодого мужа, вскорѣ потомъ перешедшій во «Французскій Театръ»; изъ женщинъ— Жанна Эсслеръ и Фаргёйль — тогдашняя кокетка и резонерка— и нѣсколько хорошенькихъ молодыхъ актрисъ, вродѣ Манвуа, игравшей впослѣдствіи въ Петербурге. Театры «Vaudeville» и «Gymnase», въ концѣ второй империи, нашелъ я самыми интересными по репертуару и ансамблю исполнения. На нихъ работали такіе драматурги, какъ Дюма сынъ, Сарду, Баррьеръ, между тѣмъ какъ «Французскій Театръ» какъ бы сторонился отъ произведений самыхъ любимыхъ тогда авторовъ, за исключеніемъ Эмиля Ожье. Театръ «Gymnase» внутри и отчасти снаружи отдѣланъ теперь изящнѣе, чѣмъ это было въ концѣ второй имперіи, но онъ занимаетъ все тотъ же самый домъ на бульварѣ Poissonnière. Врядъ ли за цѣлыхъ тридцать лѣть (за исключеньемъ тѣхъ сезоновъ, когда онъ добился огромнаго успѣха пьесой Oriè «Maitre do forges», съ актрисой Адэнгъ) «Gymnase» стоялъ когда-либо выше, чѣмъ подъ управлением покойнаго Монтаньи, мужа талантливой Розы Шери, умершей уже передъ моимъ приѣздомъ. Сь зимы 1865-66 г., вплоть до конца имперіи, каждый сезонъ «Gymnase» ставилъ какую-нибудь литературную выдающуюся пьесу и главными его поставщиками состояли Дюма и Сарду. Тамъ я видѣлъ впервые поставленные: «Nos bons villageois», «Les vieuxgarçons», «Les idées de M-me Anbray», «Héloise Paranquet», «Le filleuil de Pompignae», «Frou-frou» «Fanny Lear» и др. Да мужской и женскій персоналъ не уступалъ нисколько «Французской Комедіи», a no тону исполненія былъ гораздо новѣе, болѣе подходилъ къ изображенію современныхъ нравовъ. Я засталъ па сценѣ «Gymnase» такихъ актёровъ, какъ Лафонъ, старикъ Арналь, Ландроль, Прадо, Лесюеръ, въ молодыхъ роляхъ — теперешняго директора Пореля и Пьера Бертона-сына. А въ женскомъ персоналѣ директору Монтиуьи посчастливилось, съ содѣйствіемъ Дюма-сына, найти такую рѣдкую артистку, какъ Эме Десклё, игравшую когда-то безъ всякаго успѣха и въ Петербургѣ, и потомъ ѣздившую долго съ французской труппой по Италіи. На моей памяти въ Парижѣ, вплоть до появленія Режанъ, не было актрисы съ такой милой натурой и оригинальностью. Она стояла, по своеобразности таланта и симпатичности, выше всѣхъ тогдашнихъ исполнительницъ, не исключая и Сарры Бернаръ, которая, въ то время, играла молодыя роли въ трагедіи и комедіи на театрѣ «Одеонъ». Въ «Gymnase» начали свою карьеру и двѣ артистки впослѣдствіи сдѣлавшіяся любимицами петербургской публики — Делапортъ и Паска, быстро возбудившая сочувствіе парижанъ съ первой отвѣтственной роли, которую поручилъ ей Монтиньи въ анонимной пьесѣ, передѣланной Дюмасыномъ «Heloise Paranquet». Делапорть переѣхала въ Петербургъ раньше, а Паска — послѣ войны н коммуны; и «Gymnase» былъ какъ разъ однимъ изъ очень немногихъ парижскихъ театровъ, въ которомъ представленія не прекращались ни во время осады, ни во время коммуны, вплоть до послѣднихъ ужасныхъ дней, когда версальскія войска проникли въ Парижъ.

Старые бульварные театры мелодрамы «Porte S-t Martin» и