-  Беременна, Коль, теперь уже знаю точно.  Пока все хорошо – тошнит… что она тогда сказала?   Скажи, пожалуйста, не держи в себе.  По себе знаю - трудно, когда нельзя поговорить о том, что сильнее всего болит, -  затаила я дыхание, всеми силами желая помочь  ему хоть   чем-то.  Потому что голос его был не таким, как всегда – не веселым и не решительным, не деловым, как вчера, когда к разговору со мной он подготовился.  Сейчас он был бесконечно уставшим и надломленным, потерянным каким-то.

-  Да неважно уже. Ничего такого...  «…даже дети не нужны без тебя…».

-  Любовь такая? – горько поинтересовалась я, - кто он такой, я знаю его?

-  Кондитер из Москвы, приезжал в гости к  Юрченкам.  Работает там в каком-то ресторане.

-  Господи, Коля… - ужаснулась я, -  она же скоро приползет обратно, и что ты будешь  делать?

-  Ничего.  Жить буду.  Без нее…  Не с кем поговорить про Ивана?  Понимаю… когда вспоминается  приятное...  А  мне ни хрена  не хотелось, а ты вот влезла, выдра, - ввернул он мое официальное прозвище времен детства.  Я заулыбалась, потому что хотя бы расшевелила его.

-  Ладно,  до связи, держись там.  Кстати, об Антоне твоем я договорилась.

    Это было правдой - почти сразу же я договорилась с Ирой, что она встретит Антона Ивановича на вокзале и доставит к мебельному, откуда к нам должны были привезти последние заказы – кровать в гостевую комнату, диван в гостиную и  светильник на кухню.  Ира рвалась в отпуск, а я, если честно – отпустить ее и сменить уже место.   Тянуло в город – пройтись по магазинам, даже если просто поглазеть, сделать маникюр,  посидеть в парикмахерской, кафе.

   Хотелось новые духи и чтобы  обязательно мягкий, пудровый аромат.   Раньше я  любила горьковатый, сухой запах – осенний, а теперь от него отвернуло, и это было ожидаемо – я слышала, что вкусы могут меняться  на  совсем противоположные.  Убедилась…  Духи, прическа, может еще какая новая тряпка…  Хотелось не только обновок и городского шума, красок!  Хотелось кардинально сменить обстановку, определиться с жильем в дальнейшем, да много чего...  Нужно было заполнить  свою жизнь пока хотя бы такими заботами, занять себя вещами приятными и даже не совсем - отвлечься.

   Оставалось всего день простоять да ночь продержаться.

   Антон Иванович оказался невысоким поджарым мужиком в возрасте и с военной выправкой.  Он как-то сразу понравился и мне и бабе Мане, судя по тому, как одобрительно она кивала, стоило ему что-то сказать или сделать.  Он сразу же разговорился  с мужиками, представился полковником в отставке, помог выгрузить диван – не спрашивая о необходимости этого, а просто подключившись к процессу вытаскивания и перемещения.  Накрывая дощатый стол, который притащили из строительного «городка», мы с женщинами наблюдали, как Марк показывает ему дом снаружи, заводит внутрь…  К процессу ознакомления подключился и рыжий Голубев, втирая, скорее всего рекламу  системы комфорта…

-  Добрый дядька, умный, - охарактеризовала его Ольга.

-  Толковый, да, - согласилась с ней баба Маня, поглядывая на яму в земле, из которой шел дымок.  Там запекался в углях  здоровенный карп, которого привезли ранним утром с лесного озерка мужики.  Рыбину бросили на траву, а мы все сгрудились вокруг и говорили, говорили…!  Мужские эмоции зашкаливали –  очевидно, включился режим добытчика, женские восторги и восхищение умением этого самого добытчика были закономерны.  Рыбина весила килограмм двенадцать – навскидку.  Безмена с собой ни у кого не было, а ехать за этим в магазин, где я видела когда-то напольные весы старинного вида, не хотелось.

    Саша Голубев предложил приготовить  трофей старым дедовским способом – натереть солью со специями, натолкать внутрь разных трав типа укропа и, обмазав глиной, запечь в яме с углями.  Мужики загорелись идеей, и мы поддержали ее дружным женским коллективом – главным ее плюсом было то, что наше участие в процессе приготовления исключалось полностью.

   Яму вырыли, обложили плоским камнем, развели там огонь, сгоняли за глиной – баба Маня указала место…   И  вот теперь из ямы уже доносились ЗАПАХИ…  Общий приподнятый настрой в связи с ожиданием  уже оправдал то, что замутил Саша, и  будет рыба съедобной или не очень, было уже не так важно.

   Владимир  Беркутов появился ближе к началу пира.  Выгрузил из машины ящик дорогущего виски и еще много чего в упаковках и нарезке, что мы с Ольгой шустро переместили на стол.  Со мной он приветливо поздоровался, не делая попыток  поговорить наедине, и я выдохнула с облегчением – неплохой все же мужик, понимающий.

   Готового карпа  пришлось извлекать из ямы за два раза – не продумали вариант эвакуации с самого начала.  Потом уже погуглили, зашумели…  Ну, как-то все же приспособились, извернулись, выкрутились… и  выложили большие куски рыбы на  целлофан, расстеленный на земле и постеленную поверх чистую простынь.  Ходили потом туда, как за фуршетный стол – за добавкой.  Вкусно было.  Рыбный вопрос своей актуальностью едва не затмил тему окончания строительства.  Саша рассказывал о том, как проходила  рыбалка, благодарил Беркутова за отличные бойлы. Остальные тоже что-то вспоминали, ностальгировали…

   Полковник  веселился вместе со всеми,  участвовал в обсуждениях,  даже поднял тост,  поделившись  впечатлениями и от дома, и от рыбины, и от нашего дружного коллектива.  Я тоже сейчас любила их всех и была просто дико благодарна за то, что мужики не подвели и дом получился на славу, как я и обещала Беркутову еще в той гостинице.

    Вместе с ним и бабой Маней я прошлась по комнатам, предварительно разувшись, как она велела.  Услыхав такое категоричное требование, мы с Владимиром переглянулись и заулыбались - потребовав разуться, хозяйка поддерживала чистоту в своих новых владениях, таким образом уже признавая их своими и это радовало.  Беркутов хвалил то, что получилось, и всем восхищался, никак не отмечая наличие в новом доме  микса из новой и старой мебели, и я опять думала о нем хорошо.

   За столом  он сел между мной и своей бабушкой, ухаживая за нами обеими.  Наливал ей в рюмочку легкое вино, тихонько рассказывая только ей одной историю марки и винодела, создавшего когда-то такой уникальный букет.  Мне спиртного не предлагал, очевидно,  уже зная о беременности.  Немного странным мне показалось другое – возле тарелки Ольги тоже не наблюдалось известной емкости, только стакан с соком, как и у меня.  И тот тест в ее машине…

-  Ольга ждет ребенка? -  не подумав, с разгону бухнула я вопрос.  Даже не задумавшись о том, насколько он допустим и уместен.  Наверное, уже немного привыкла к нему, освоилась  по-своему, и вот…  Но  Владимир  не оборвал меня, не поставил на место, а ответил, на мой взгляд, максимально откровенно:

-  Да, уже четыре месяца, хотя по ней почти не видно, просто немного поправилась.  А она не сказала вам?  А бабушке?  Не знаете? Ну…  это ее право и история там темная.  Я и сам не много знаю – она отказалась говорить на эту тему.  И от всякого рода помощи  в этом плане  отказалась, - расстроено рассказывал он, -  я вынужден был согласиться с ней и…  похоже,  отца у этого ребенка не будет.