Он решил раскрыть волшебнице все карты и протянул ей письмо на языке ученых.

— Это было в книгах, — сказал он. — Может быть, от этого вам все станет понятнее.

— Ты рассказал мне все или еще хранишь какие-то тайны в рукаве?

— Нет, теперь вы знаете все.

Взяв письмо, Андокай сложила его и засунула между страницами фолианта.

— Сейчас уже слишком темно для того, чтобы его читать, займусь этим завтра. — Протерев глаза, она завернула книги в ткань и, подложив стопку под голову, собралась спать.

— Завтра? — Тунгдил, надеявшийся, что она прочитает его сразу же, громко вздохнул. Да, с ней было нелегко.

Прежде чем улечься у костра, гном еще раз посмотрел на Джеруна.

Лист лопуха перед воином был пуст, а лица по-прежнему не было видно за шлемом. Из-за разговора с волшебницей Тунгдил не успел подсмотреть, как его спутник ест. И при этом он даже не слышал, как звякнули его доспехи. Этот рыцарь вызывал у него все большее опасение.

Потаенная Страна,

гномье королевство Вторых, Бероин,

конец лета 6234 солнечного цикла

Балендилин никак не мог успокоиться. Вернувшись к себе, он узнал, что двое гномов из посольства Четвертых хотят с ним поговорить.

«Это добрый знак. Здравомыслящих гномов становится больше. Кланы Гандогара наконец опомнятся».

Он отправился на место встречи неподалеку от долины.

Советник короля пребывал в хорошем настроении. За последние недели он в основном занимался тем, что опровергал слухи о плохом состоянии здоровья Гундрабура. Глава гномьих кланов мог порадоваться выносливости своего сердца, а в первую очередь — силе воли, благодаря которой ему удалось убедить гномов дождаться второго претендента на трон. Кланы даже вели переговоры об укреплении связи между гномьими королевствами.

«Как-то все слишком хорошо», — подумал Балендилин.

Оставив позади коридоры, он ступил на мост в пятьдесят шагов длиной, возвышавшийся на двести шагов над заброшенной медной шахтой. Гном был погружен в свои мысли.

Он бы действовал успешнее, если бы ему не мешал Бислипур, постоянно подогревавший в сердцах гномов ажиотаж касательно будущей войны с эльфами. «Это он виноват в помыслах Гандогара. Он нашептывает юному королю все эти идеи».

Внезапно на другой стороне моста он заметил какое-то движение. Бислипур, словно подслушав его мысли, вышел навстречу, левая рука советника покоилась на рукояти топора. Балендилину его вид показался угрожающим.

— Чего ты хочешь? — остановился он.

— Некоторые называют наш спор сражением калек, — ответил Бислипур, и стены пещеры отозвались звонким эхом. — Хромой против однорукого. Думаешь, они правы?

Балендилин прислушался, нет ли поблизости других гномов, но, судя по всему, Бислипур был один.

— Сражение — это плохое слово, — ответил он. — У нас разные точки зрения, и мы пытаемся склонить гномов на свою сторону. — Он двинулся вперед. — Итак, чего же ты хочешь?

— Лучшего для нашего народа, — мрачно сказал гном.

— Я хочу того же.

— Ты должен понять, что мы с Гандогаром — это будущее племен и кланов. Как я могу убедить тебя в этом?

— До тех пор пока ты требуешь войны с эльфами, тебе не удастся сделать из меня сторонника твоего короля, — честно ответил Балендилин, остановившись.

Бислипур тоже замер на месте. Их разделяли пятнадцать шагов.

— Так, значит, это и есть сражение, — холодно сказал гном. — До тех пор пока решение не будет принято, я буду считать тебя своим врагом, угрожающим благополучию племен. Я постараюсь убедить в этом остальные кланы.

Балендилин тронулся с места, и Бислипур последовал его примеру. В конце концов они оказались друг перед другом на расстоянии вытянутой руки.

— И я позабочусь о том, чтобы Верховный король, попавший под твое влияние, принял мою точку зрения и его рассудок прояснился.

Сейчас они стояли так близко друг к другу, что почти касались носами.

— Ты говоришь о рассудке? Ты? — Балендилин увидел ненависть в глазах Бислипура. — Говорю тебе: я попытаюсь предотвратить войну с Аландуром, собрат мой. — Он изо всех сил делал вид, что не боится Бислипура, но при этом явственно чувствовал опасность. — Даже твои собственные кланы сомневаются в твоих словах.

— Тебе не удержать нас с Гандогаром от того, чтобы взойти на трон, — мрачно сказал Бислипур.

Было видно, как в нем скапливается ярость, готовая вырваться наружу.

— Вас с Гандогаром? Это ты, что ли, на трон восходить собрался?

Соперники неподвижно стояли на мосту, буравя друг другу глазами, и никто не отводил взгляда. Но тут внезапно агрессия Бислипура исчезла, будто ее и не было.

— Что ж, желаю тебе успехов в твоем безнадежном стремлении. Да благословит тебя Враккас, — улыбнувшись, промолвил он и, обойдя Балендилина, направился к коридорам.

Советник Верховного короля закрыл глаза и сглотнул. Он ожидал поединка и не мог понять, как ему удалось уйти целым и невредимым. Слышно было, как Бислипур насвистывает какую-то песню. Эхо подпевало ему многоголосым хором.

По крайней мере, Балендилин понимал обстановку. Сойдя с моста, он поспешил к месту встречи с гномами племени Четвертых.

В тот момент, когда он свернул за угол, земля под его ногами задрожала. Человек не почувствовал бы таких колебаний, но гномье племя научилось различать малейшие шевеления горы. По тоннелю, в котором он находился, двигалось что-то тяжелое.

И тут Балендилин услышал топот копыт и громкое мычание. Должно быть, что-то спугнуло коров.

«Проклятье!»

Балендилин оглянулся, но не сумел найти ни одной ниши, ни одного углубления, где мог бы спрятаться от рогов испуганных животных. Ему оставалось лишь одно: вернуться к мосту и, перебравшись через парапет, пропустить стадо.

Поспешно развернувшись, он бросился бежать. Топот копыт и звуки, с которыми коровы задевали рогами каменные стены, заставляли его мчаться все быстрее. Запыхавшись, он выбрался из тоннеля и увидел спасительный мост. Коровы уже дышали ему в затылок.

На бегу перепрыгнув через поручни, гном попытался удержать равновесие на камнях. Он чуть не сорвался, но все же ему удалось удержаться. Стадо пронеслось по мосту мимо.

«Благодарю тебя, Враккас».

Мост затрещал, и на поручнях появились первые трещины.

Балендилин вспомнил, что эти мосты не использовались для того, чтобы по ним ходили коровы. Он был построен для гномов, а не для животных. Вес стада был слишком большим для этой конструкции, а колебания, вызванные бегом коров, слишком сильными.

Мост проломился в самом тонком месте — посередине. Поручни обвалились с двух сторон, обозначив следующий этап катастрофы. Кусок моста длиной в четыре шага обвалился вместе с коровами, находившимися там. Мост рушился. Секция за секцией валились в бездну. Коровы исчезали в пропасти, и их мычание становилось все тише. Звуков падения гном не слышал.