В конце года наш горячий финский парень оказался на фестивале «Формулы Ford» в Брэндс-Хэтче. Это мероприятие, проводившееся под эгидой Marlboro и напоминавшее шоу «Алло мы ищем таланты», на деле считалось итоговым и центральным событием сезона «Формулы Ford». Туда съезжались лучшие из лучших, а за судейство в 1987-м отвечали ни много ни мало Рон Деннис, Джеймс Хант и два босса команд «Формулы-3000» Хьюдж де Шоннок и Майкл Эрл. Посетил фестиваль и Кеке Росберг – финский чемпион поддерживал Джей-Джея (так он прозвал Юрки Ярвилехто, чтобы англоязычные боссы не ломали язык), но, забегая вперед, скажем, что именно в этот день он понял, что будущее за Хаккиненом, и в дальнейшем наладил с нашим героем тесное сотрудничество.

Вообще надо сказать, что Мика в целом пользовался благосклонностью гоночного мира. Непосредственно в Брэндс-Хэтче, например, невольным покровителем Хаккинена стал юный Эдди Ирвайн. Именно он своей настойчивостью убедил уже было собравшегося завершить вечер очередной попойкой Джеймса Ханта взглянуть на некоего финна. Финн не подкачал и, как результат, обрел спонсорскую поддержку табачников, а также место в команде Dragon Motorsport.

После этого изменилось абсолютно все. Наш герой покинул родительский дом и переехал в Англию – жить и путешествовать вместе с ним в маленьком ламповом минивэне родители уже не могли. Руководство Dragon отправило новобранца гонять сразу в двух чемпионатах: британской «Формуле Vauxhall-Lotus» и европейской «Формуле Opel-Lotus», в каждой из которых было по 10 гонок. Уже на старте сезона выяснилось, что команда, пользовавшаяся бездонным финансовым источником табачных спонсоров, в одночасье стала фаворитом. Весь сезон в обеих сериях за титул бодались ее пилоты – непосредственно Мика и его напарник Алан Макниш. В итоге британский чемпионат выиграл один, а европейский – другой. В следующем 1989 году финн выступал уже в британской «Формуле-3».

Меня часто спрашивают, в чем секрет моей скорости. Секрет заключается в тренировках. Я занимался с отцом. На трассе было одно место с интенсивным торможением – поворот, в который нужно было очень поздно входить, чтобы идеально из него выйти. Так вот, отец брал банку от газировки и ставил ее в месте предполагаемого торможения, с каждым кругом двигая ее все ближе к повороту. До какого-то момента мне удавалось попадать на апекс, но затем, естественно, случался вылет, и отец начинал все заново. Мы тренировались день за днем, а потом он убрал банку, и я научился идеально проходить этот вираж.

1989–1990. «ТРОЕЧНИК»

Переход в британскую «трёшку» казался логичным шагом, но беда заключалась в том, что там «драконы» прежней прытью уже отличиться не могли. Хаккинен, привыкший к постоянным подиумам и победам, оказался по итогам года только седьмым. И это несмотря на то, что в каждой гонке он боролся на грани возможного, а по мнению некоторых очевидцев, даже за гранью. Все дело в том, что, помимо спонсорских денег, в «Формуле-3» требовался опыт, которым команда не обладала. Вдобавок вместо добротного Ralt в Dragon выбрали шасси Reynard, оснастив его двигателем Toyota – сочетание по тем временам не самое идеальное.

Когда я впервые оказался за рулем болида «Формулы-3», меня моментально развернуло на трассе, и разворот этот закончился полетом в гравий… Я был так зол на себя! На «Снеттертоне» на одном из этапов я взлетел, дважды перевернулся и остановился в положении вверх ногами. В команде, увидев это, заочно меня похоронили, но на мне не было ни царапины – пострадала только гордость.

Возможно, если бы не опытный наставник Росберг, на этом карьера и заглохла, но Кеке вовремя сообразил, что нужно менять команду. В новом коллективе финну предоставили достойную технику и не поленились доходчиво объяснять, что Мика делает не так и как может прибавить. Результаты не заставили себя долго ждать. Хаккинен перестал бороться с машиной, приобрел некую гармонию и в 1990-м раскатал в британской «трёшке» всех, включая соотечественника и тезку Сало. Наблюдая за борьбой двух финнов, носящих одинаковое имя, британцы прозвали тот сезон «Формулой Мика».

Естественным завершением чемпионского сезона стал Гран-при Макао, гонка гонок. Чаще всего спонсоры и представители команд просматривали молодежь именно там, на сложной и опасной городской трассе, зажатой среди металлических рельсов и бетонных стен. Эта гонка могла в одночасье сделать тебя героем дня, а могла и похоронить всю карьеру – своего рода выпускной экзамен. Готовился его сдавать и молодой немец Михаэль по фамилии Шумахер. Все предвкушали острую борьбу двух ярких представителей нового поколения.

В то время победитель гонки определялся по сумме двух заездов. В первом Хаккинен уверенно победил с отрывом в 2,7 секунды от Михаэля (для Макао это много). На следующий день для общего триумфа Мике хватило бы финиша на втором месте с отставанием не больше, чем в те самые заветные 2,7 секунды, но… Немец лидировал, финн висел у него на антикрыле. Было бы в тех машинках радио, грамотный инженер, наверное, смог бы удержать финна от безумства, но радио не было.

Михаэль просто сменил траекторию. В «Формуле-3» у машин не так много мощности, так что слип-стрим от соперника сильно ощущается – остается только красиво обогнать его. Но Шумахер внимательно смотрел в зеркала. В зеркалах всегда было видно, смотрит он или нет. Когда я повернул, он сделал то же самое, вот и все. Я ничего не мог поделать.

Мало кто из боссов «Ф-1» захочет, чтобы пилот крушил дорогущую технику даже в борьбе за победу. Отметим, что сезон-1990 Хаккинен начал с тестов в команде Benetton, на которых смог проехать заметно быстрее, чем Алессандро Наннини, и даже получил предложение стать тест-пилотом. Мудрый Кеке Росберг вежливо отказался. Как позже выяснилось, зря: после травмы итальянца в конце сезона у Мики был бы реальный шанс дебютировать в «Формуле-1».

К моменту Гран-при Макао оставалось лишь ухватиться за спасительную соломинку в виде теперь уже бывшего менеджера все того же Benetton. Питер Коллинз к концу года выкупил команду Lotus, которая крайне нуждалась в финансировании. За деньги он был готов посадить в кокпит кого угодно, так что, когда Росберг обратился к нему по поводу местечка для своего протеже, Питер просто озвучил таксу. Кеке в свою очередь озвучил ее Marlboro. На том и порешили, без лишней демагогии пожав руки и подписав контракт.

В общем, выпускной экзамен в Макао, пусть и завершившийся провалом, уже не мог повлиять на то, что Мику Хаккинена ждал дебют в «Формуле-1».

1991–1992. ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАГРАДА

Несмотря на то что в