Джеймс был потрясен до глубины души.

– Но мы не простые люди. Конклав не признает такой брак действительным. Поженимся по обряду, принятому у Сумеречных охотников, Грейс. Тебе не требуется ее разрешение…

– Мы не можем этого сделать, – возразила Грейс. – Нам нельзя оставаться в обществе Сумеречных охотников, где моя мать может до нас добраться. Мы должны покинуть мир, в котором она обладает влиянием и возможностью покарать нас. Мы должны пожениться в Шотландии, и если нужно, расстанемся с Метками.

– Расстанемся с Метками?

Джеймсу внезапно стало очень холодно. Уничтожение рун представляло собой самое суровое наказание из всех, которым подвергали Сумеречных охотников. Это означало превращение в обычного человека и вечное изгнание.

Он попытался представить себе такую жизнь. Он никогда больше не увидит ни родителей, ни Люси, ни Кристофера, ни Томаса. Узы, связывающие его с Мэтью, будут оборваны, а для него это было все равно, что дать отрубить себе правую руку. Он станет слепым и глухим, как простые люди, лишится всего, что делало его Сумеречным охотником.

– Грейс, нет. Это не решение проблемы.

– Это для тебя не решение, – холодно произнесла она, – потому что ты всю жизнь был Сумеречным охотником. А я не училась сражаться, у меня всего несколько Меток. Я не знаю истории, у меня нет боевого товарища, нет друзей – с таким же успехом я могла вырасти в семье простых людей!

– Иными словами, – пробормотал Джеймс, – ты ничего не потеряешь, а я потеряю все.

Грейс отпустила его руки и высвободилась из его объятий. Он испытал приступ физического страдания, которое причиняло существование без нее. Боль была сильной, но он не мог бы описать ее, выразить словами, объяснить, отчего ему так больно. Боль просто была, и все: когда Грейс уходила, в сердце его открывалась кровоточащая рана.

– Ты не потеряешь меня, – прошептала Грейс.

– Я не хочу терять тебя, – произнес он, стараясь не выдавать своих мучений. – Но нам нужно лишь подождать совсем немного, и тогда мы сможем быть вместе, не лишаясь ничего из того, что у нас есть.

– Ты не понимаешь! – раздраженно воскликнула Грейс. – Ты не можешь понять. Ты не знаешь…

– Тогда расскажи мне. В чем дело? Чего я не знаю?

Когда она заговорила снова, Джеймс не узнал ее голоса.

– Я должна уговорить тебя сделать это ради меня, Джеймс, – сказала она. – Я обязана. Это очень важно. Гораздо важнее, чем ты можешь себе представить. Просто скажи, что ты убежишь со мной. Только скажи это.

Джеймсу показалось, что она умоляет его сделать ей предложение против его воли, хочет переубедить его, уговорить отказаться от собственных желаний. Но какой в этом смысл, думал он. Нет. Наверняка Грейс нужно, чтобы он сам пожелал этого. Пожелал пойти на этот риск, согласился расстаться с единственной жизнью, которую знал, навсегда лишился возможности увидеть тех, кого любил. Он закрыл глаза и увидел лица родителей. Свою сестру. Джема. Томаса. Кристофера. Мэтью. Мэтью, которому он причинит нестерпимую боль и нанесет незаживающую рану.

Джеймс постарался найти слова, попытался произнести их вслух. Когда он, наконец, открыл рот, голос его был сиплым, как будто он долго кричал и сорвал его.

– Нет. Я не могу этого сделать.

Грейс вздрогнула и отпрянула.

– Это все потому, что ты не приехал в Идрис, – дрожащим голосом произнесла она. – В начале этого лета. Ты… ты забыл меня.

– Я никогда не забуду тебя. Пусть после нашего расставания пройдут недели, месяцы, или даже годы, Грейс.

– Любой другой мужчина на твоем месте взял бы меня в жены, – продолжала она. – Любой человек согласился бы, если бы я попросила. Но только не ты. Ты обязательно должен отличаться от других. – Губы ее скривились в странной усмешке. – Ты сделан из другого теста, ты не такой, как остальные.

Джеймс попытался успокоить ее.

– Грейс, поверь мне, я хочу взять тебя в жены…

– Недостаточно сильно.

Она сделала шаг назад, но внезапно глаза ее широко раскрылись, и она пронзительно вскрикнула. Джеймс отреагировал прежде, чем успел сообразить, что происходит. Он бросился на Грейс, и оба они, больно ударившись, упали на мостовую. Грейс ахнула и прижалась к парапету, когда демон пронесся в воздухе прямо над их головами, на волоске от Джеймса.

Это действительно был демон. В тумане маячила темная бесформенная фигура, похожая на искромсанный древесный корень, без глаз и без носа, зато с острыми, как шипы, коричневыми зубами. Туловище покрывала черная слизь. У твари не было крыльев, но вместо них имелись длинные кривые ноги, похожие на лягушачьи. Демон снова прыгнул, но на этот раз Джеймс резким движением вытащил из-за пояса нож и метнул его во врага. На клинке вспыхнули руны, нож прочертил в воздухе серебристую дугу, попал в цель, и грудь демона взорвалась. Во все стороны полетели брызги ихора, а мерзкая тварь отправилась в иное измерение.

Грейс с трудом поднялась на ноги, и Джеймс потащил ее за собой вверх по ступеням, на мост, чтобы занять более выгодную позицию.

– Демон-цербер, – произнес он, моргая. – Но он же был мертв – тот, что жил в оранжерее, был мертв, и поэтому я подумал, что могу уйти…

Она резко втянула ртом воздух.

– О Боже. Там еще демоны.

Она вытянула перед собой руки, словно защищаясь. Действительно, приближались другие демоны: темные фигуры возникали из тумана посередине моста, ползли и прыгали, словно какие-то адские лягушки, извивались и шлепали лапами по мокрому тротуару. Один из демонов прыгнул, выбросил длинный, липкий черный язык, схватил подвернувшегося злосчастного голубя и сунул птицу в пасть, усаженную клыками.

Джеймс принялся бросать ножи: один, второй, третий. Всякий раз демон падал и растворялся в воздухе. Он вложил кинжал в руку Грейс, умоляюще взглянул ей в глаза; она попятилась и прислонилась к парапету, стиснув клинок в трясущейся руке. Какой-то демон протянул к ней лапы, и она ударила его ножом в плечо. Сумеречных охотников оглушил зловещий вой, на мостовую закапал черный ихор; демон с шипением отступил, но сразу же напал снова. Грейс в страхе втянула голову в плечи. Джеймс вовремя швырнул нож и прикончил врага, однако тревога не покидала его: он знал, что ножи скоро закончатся, а после этого у него останется единственное оружие – ангельский клинок.

Он понимал, что с одним мечом не сумеет защитить себя и Грейс. Бежать было бесполезно. Демоны без труда могли их поймать.

Две твари устремились на Сумеречных охотников. Джеймс швырнул последний кинжал, и цербер растаял среди брызг ихора. Второй шлепнулся рядом – туловище его было рассечено надвое изящным метательным топориком.

Джеймс замер, не веря своим глазам. Он знал, чей это топор.

Резко обернувшись, он увидел, как со стороны набережной к ним со всех ног бежит Люси. И она была не одна.