– Очень хорошо, – ответила я, робея под взглядами столь многих глаз, уставившихся на меня со всех сторон стола.

– Так, значит, это вы похитили сердце Лиама! Он рассказывал, что вы встретились на дороге в Данди.

Меня захлестнула паника, и я нервно сглотнула, не зная, что ответить. Лиам тихонько коснулся моей ноги и кивнул. Колл по-прежнему не сводил с меня глаз, но лицо его ровным счетом ничего не выражало.

– Да, можно сказать и так, – ответила я, не в силах справиться с волнением.

– Колл, какие новости из Эдинбурга? – спросил Лиам, чтобы сменить тему разговора, за что я была ему очень признательна.

– Два дня назад нам прислал весточку с нарочным Аласдар Ог, он как раз сейчас в Эдинбурге. Расследование дела Гленко продвигается очень медленно. 7 июня комиссия заслушала коменданта Джона Хилла, который прихватил с собой Форбса, Фаркара и Кеннеди – солдат из Форт-Уильяма. Шериф Кэмпбелл из Ардкингласса и младший шериф Кэмпбелл из Дрессалха в ближайшее время тоже должны явиться и объяснить членам комиссии, куда подевалась подписанная Макиайном присяга на верность королю. Что до Джона и Аласдара, то они и еще восемь представителей клана предстанут перед комиссией до конца этой недели и расскажут все о… о той ужасной бойне.

– А этот поганец Гленлайон? – громко и сердито спросил Колин.

Он нервно постукивал пальцами по столу, и было ясно, что думает он только о мести. Саймон, который до сих пор весьма невежливо ковырял в зубах ногтем, тоже посмотрел на хозяина дома.

– Как тебе известно, Колин, аргайлский полк нынче в Намюре, на континенте, и король, разумеется, не отпустит своего капитана только затем, чтобы он свидетельствовал перед какой-то комиссией. Так что пускай они все там и остаются. А французский король покосит их, как спелую пшеницу! И тогда их кровь не осквернит нашу землю.

– Хорошо, если бы так, – отозвался Колин с выражением отвращения на лице. – Все это расследование – пустая трата времени. Король постарался подобрать людей в комиссию: Огилви и лорд Мюррей у него в милости, Джонстоун спит и видит, как бы министр Далримпл лишился головы, а маркиз Твидейл – из числа близких советников монарха. Непонятно вообще, чьи интересы они в этом деле защищают – наши или короля. Или попросту хотят убедиться, что Гленлайон со своими подонками хорошо сделал свою работу!

За столом стало тихо, и только некоторые гости бормотали себе под нос нечто очень похожее на ругательства. Лиам, не отрывая взгляда от своего виски, заговорил первым.

– А заставили ли они вернуться лейтенант-полковника Гамильтона, того, что удрал в Дублин? – спросил он у Колла, который как раз накладывал себе омлет.

– Он не подчинился приказу. Но головы непременно полетят, Лиам! Это необходимо, поскольку общественное мнение по поводу этого дела… как бы сказать… внушает тревогу. В Эдинбурге неспокойно. Якобиты снова стали напоминать о себе, и правительство занервничало. Боится, как бы не вспыхнуло новое восстание.

Он отхлебнул виски и внимательным взглядом окинул своих людей, которые, без всяких сомнений, думали об одном и том же – о мести. Вошла служанка, однако леди Кеппох жестом отослала ее обратно. Лиам со стуком поставил стакан на стол и заговорил снова:

– Может, головы и полетят, но те ли, что нужно? Я лично хочу увидеть на плахе Бредалбэйна. Он это точно заслужил. Мы все знаем, что, устроив эту резню, он на самом деле свел с Макдональдами свои счеты. Кэмпбеллы хотели получить голову Макиайна, и они ее получили. Но сыновья его до сих пор живы. И хотя в этой вражде наступило затишье, я уверен, что это ненадолго. Бредалбэйн – хитрый лис. Он дождется момента, когда сможет всех нас уничтожить, причем так, как ему будет удобнее всего. Именно он с самого начала был подстрекателем, и его письма к Далримплу это доказывают. Что до самого Далримпла, то у него в правительстве куча врагов, и многие готовы воспользоваться этим, чтобы свалить его. Да только у него, этой продувной бестии, хватит ума выйти сухим из воды. Самое большее, что ему поставят в вину, – это попеняют за недосмотр, на том дело и кончится. И все же я полагаю, что он не оставит нас в покое. Он, как и прежде, жаждет стереть хайлендеров с лица земли, но на этот раз прибегнет к другому, более верному способу – отправит нас воевать за Англию. Что может быть лучше, чем одним махом избавиться от неугодных и порадеть за правое дело? Нет, Бредалбэйна я хочу увидеть осужденным, но этого мерзавца не так-то просто загнать в угол!

– Но ведь комиссии отдали переписку между Бредалбэйном, Далримплом и остальными офицерами, которые участвовали в деле. Разве это не доказательства? – нерешительно спросил Дональд, макая булочку в миску со сливками.

– Комиссия вольна истолковывать суть этих писем, как ей заблагорассудится, – сердито ответил на это Лиам. – Вся эта возня с расследованием для нас бесполезна, потому что выгоду из нее извлекут только политиканы, в ней участвующие. Единственная их цель – любой ценой обезопасить трон и того, кто на нем сидит. До нас им нет никакого дела, если, конечно, не считать кровавого пятна на репутации некоторых, и эти некоторые хотят поскорее стереть его и заняться другими делами. Но мы-то помним, что это – наша кровь!

– Дождемся, чем закончится дело, Лиам, – накрывая руку Лиама своей рукой, чтобы его успокоить, сказал Дональд. – Расследование пока еще продолжается.

– Если Бредалбэйн не пойдет на плаху, я сам им займусь! – заявил Колин и откинулся на спинку стула со стаканом виски в руке.

Лиам вперил в него сердитый взгляд.

– Ничего подобного ты не сделаешь, брат! Крови и так пролилось слишком много. Кэмпбеллов мы трогать не станем. Если Бредалбэйн выкрутится, придется с этим смириться. И ждать.

Колин смотрел на старшего брата так, словно не верил своим ушам.

– И это говоришь ты? Поверить не могу! – Он помотал головой, словно хотел стряхнуть с себя наваждение. – Ты лишился жены и сына и теперь готов оставить этого негодяя безнаказанным? Почему молчит кровь хайлендеров, которая течет в твоих жилах, Лиам? Или она превратилась в кровь sassannach?

Лиам, побагровев, вскочил с места и с угрожающим видом ткнул в брата пальцем.

– Никогда не смей говорить, что я предал свою кровь хайлендера, Колин Макдональд! – холодно произнес он. – Слепая месть не даст нам ничего. Наши умершие как были, так и останутся на Eilean Munde. Нужно подумать о том, как защитить живых. И мы должны доверять судьбе!

– Судьбе? Fuich! Вспомни, как она обошлась с нами!

Колин нахмурился и сердито уставился на меня. Залившись краской стыда, я отвела глаза. Напряжение между братьями стало почти осязаемым, и я знала, что было тому причиной.

– Лиам прав, Колин, – сказал Саймон. – Нужно сохранять хладнокровие. Однажды, может статься, нам выпадет случай утолить жажду мести без того, чтобы проливать кровь наших братьев и сестер. Нам нужно ждать.

– Не могу обещать, что у меня это получится, – тихо ответил Колин и скрестил руки на груди.