Она представилась и предъявила свое удостоверение одной из служащих, которая долго скребла подбородок, прежде чем идти искать хозяйку. Хозяйка, угловатая дама с сухими и ломкими волосами и длинным острым носом, заявила, что рада бы помочь Гражданской гвардии, но в прошлом месяце ее обокрали и она все ждет, когда же найдут виновных. Лусия разыграла полное понимание.

– Этим делом я займусь лично, – соврала она, после чего попросила показать, где еще расположены камеры.

– У вас уже есть подозреваемый в краже? – с надеждой спросила хозяйка.

– Это касается другого дела.

Женщина, похоже, была разочарована.

– У меня одна камера стоит в магазине, другая на складе, – сказала она. – Обе соединены по вай-фаю с видеорегистратором, причем связь независимая. Камеры еще снабжены инфракрасными светодиодами для ночного видения. Они открыты и круглосуточно освещены, а работать начинают, реагируя на движение. Изображения можно просматривать напрямую через телефон или через компьютер.

«Хорошо придумано, чтобы наблюдать за сотрудниками», – подумала Лусия.

– Сколько времени может храниться информация на жестком диске? – спросил Ариас.

– От пяти до пятнадцати дней, в зависимости от количества покупателей.

Лусия подсчитала: насильник сбежал четыре дня назад.

– Я бы хотела просмотреть записи за семнадцатое и восемнадцатое ноября, после полуночи, – сказала она.

Отодвинув занавеску за конторкой, аптекарша провела ее в комнату за магазином, где все стены закрывали выдвижные ящики с медикаментами в индустриальном масштабе. «Такого количества лекарств должно хватить на все население Испании», – подумала Лусия. Система для хранения информации располагалась на столе в глубине комнаты. Небольшой ящичек из черного композитного материала напоминал любой из роутеров. Как и агент безопасности до нее, аптекарша уселась на единственный в комнате стул, открыла свой ноутбук и принялась что-то набирать на клавиатуре. Она кликнула на «камера», потом на «меню», отследила дату, кликнула на «18/11», потом на «0:00». Секунду спустя появилось изображение. Оно было цветное, но очень низкого разрешения и без звука.

– Увеличьте скорость, пожалуйста.

Хозяйка снова застучала по клавишам. Лусия могла поклясться: в этот час аптека была пуста и безопасность ночного дежурства обеспечивало окошечко, выходившее на улицу и закрытое витриной, так сказать, «вдали от камеры».

– Наружной камеры у вас нет? – спросила она.

– Нет… Смотрите, да вот же он!

Высокий человек в худи с капюшоном цвета морской волны в белую полоску только что появился за витриной, держась за руку. До него было очень далеко…

На записи они увидели, как аптекарша подошла к выдвижной дверце.

– Будьте добры, теперь нормальную скорость… Черт, в этом углу ничего не видно, – проворчал Ариас.

– Подождите. Я его помню. Очень воспитанный господин. Увидев его необычный наряд, я решила, что он в столь поздний час отправился на пробежку…

Лусия ничего не сказала. На видео аптекарша пересекла магазин и исчезла в комнате за магазином и вернулась к окошечку с коробкой в руках. Коробку она протянула посетителю через окошечко.

– Я посоветовала ему обратиться в «скорую помощь», – сказала она.

Губы ее на экране шевелились. Человек с другой стороны окошка закивал и тоже что-то говорил, но его лицо оставалось в тени капюшона. Наконец, он закатал рукав худи, чтобы кисть была видна.

«Опусти капюшон, – мысленно молила его Лусия. – Ну, опусти…»

Но капюшон он так и не опустил. Зафиксировал кисть и большой палец небольшой шиной.

– Вы не запомнили, как он выглядел? – спросила Лусия, скрыв разочарование.

– Довольно привлекательный мужчина, высокий, в очках, лет около сорока. Очень вежливый, в общем – очаровательный.

Это был он, Гюэль. Никаких сомнений. И шина была та же самая. Но другими изображениями они не располагали. Ни один судья не примет на веру такое видео.

Закрепив шину на кисти, Гюэль опустил рукав.

Черт, не может быть… Лусии вдруг захотелось стукнуть по чему-нибудь кулаком.

– Минуту! – крикнула она, заставив всех вздрогнуть. – Отмотайте назад!

Аптекарша повиновалась, нахмурившись.

– А теперь с нормальной скоростью, – сказала Лусия. – Здесь! Стоп!

Аптекарша остановила видео на слегка дрожащем изображении, когда мужчина закатал рукав, обнажив руку. Лусия наклонилась. Часы…

Не слишком дорогие, но достаточно дорогие. «Омега Спидмастер»: часы, которые были на руке Альфредо Гюэля, когда она с ним виделась. Сколько людей можно насчитать в Саламанке того же внешнего вида, с вывихом кисти, полученным в ночь с 17 на 18 ноября, и с часами «Омега Спидмастер»?

Часы, фиксирующая сустав шина на кисти, да еще дата, да еще рост и телосложение… И аптекарша его узнает в случае идентификации.

Четверг, после полудня

Лусия разглядывала его. Часы показывали 17:28. Пятьдесят минут назад они ворвались в аудиторию, где Альфредо Гюэль читал лекцию, и арестовали его на глазах у изумленных студентов. Среди тех сразу же поднялся шум, и некоторые встали на защиту учителя, пока в аудитории не прозвучал женский голос:

– Вы что, не понимаете? Это же он – насильник: еще один чертов нарыв!

Гюэля спросили, настаивает ли он на присутствии адвоката или врача, и объяснили его права. Он ничего не ответил, даже рта не раскрыл.

Когда обыскивали его квартиру на улице Консехо, профессор разглядывал их с высокомерием Лоуренса Оливье в «Марафонце» и лукавством Роберта Митчема в «Обнаженных нервах». Лусия читала не очень много, но старые фильмы про полицейских просто обожала.

– Кофе хотите? – спросила она Гюэля, подув на свой кофе и оглядывая царящую вокруг суету.

Никакого ответа.

– Профессор Гюэль, где вы повредили руку? – спросила она, указывая на синюю шину на кисти. – Я знаю, вы уже говорили мне, что упали. А знаете, что думаю по этому поводу я? А я думаю, что вы плохо рассчитали, приземляясь на землю с той террасы в ночь с семнадцатого на восемнадцатое, когда удирали от студента, который вас преследовал. Вы вывихнули себе запястье и забежали в аптеку «Филиберто». А повезло вам тогда с аптекой, правда?

Снова никакого ответа. Гюэль сидел очень прямо и пристально, без тени улыбки, разглядывал ее. Однако улыбка пряталась в его саркастическом, высокомерном взгляде.

Ну и черт с ним. Лусия была готова к такого рода конфронтации. За свою долгую карьеру она сталкивалась с разными способами противостояния. Молчание было способом классическим. Так или иначе, но кончится тем, что она найдет к нему дорогу. В этом искусстве ее мало кто мог превзойти.