поздно окончится приятным пробуждением возле любимой жены. Но если это не сон? Но реальность не могла быть просто таковой! Оказаться в чуждом месте да ещё в таком странном, это казалось Марку немыслимым.

– Надо глянуть, что она так настойчиво просила сохранить.

Про себя он решил, что ему всё снится, а раз так, то ничего опасного этот свёрток ему причинить не мог. Он потянулся к загадочному предмету, лежавшему комом грязи среди невысокого пушистого снега. От контраста резало глаза, но Марк, щурясь, коснулся тряпки, что скрывала под собой секрет, и медленно стянул её покров.

Под невзрачным лоскутом оказалась книга в яркой синей обложке. Он взял её в руки и прочёл заглавие: Уильям Шекспир «Трагедии». Книжка была старой и весьма потрёпанной, при беглом пролистывании, Марк обнаружил, что страницы затёрты в уголках, а некоторые даже загнуты, обозначая для того, кто ранее читал, интересные отрывки.

– Но зачем мне от кого-то спасать старый томик Шекспира, когда у меня дома имеется целая коллекция в лучшем состоянии? – Он встал, отряхнул брюки от налипшего снега и сунул книгу за пазуху куртки. – Это какая-то игра, во сне всегда так, как в шахматы играть. Потом пригодится.

Марк направился к примыкавшей к площади узкой улочке, тесно облепленной тусклыми строениями. Только он поравнялся с первыми домами и попал под тень навеса одного из них, как на площадь выбежало с десяток странных личностей.

Это были, несомненно, люди, но вели они себя как-то странновато для людей. Среднего роста и облачённые в золистые холщёвые балахоны с капюшонами так, что лица их были сокрыты от света и ветра, они присаживались на корточки, а то и вставали на четвереньки, всасывая воздух столь жадно, что даже Марку было слышно. Мимолётно он уловил странную форму рук существ с мертвенно-пепельным цветом кожи. Эти таинственные люди не издавая ни звука, то замирали, то по-змеиному изгибали шеи. И они явно что-то искали, словно собаки-ищейки, чей-то след.

Марку стало не по себе до мороза по коже. Он давно так не пугался людей. Его стабильная комфортная жизнь приучила его к простому и быстрому разрешению проблем без намёка на угрозу его безопасности. Он позабыл, что такое жить в постоянном стрессе, дом с любимой, ждущей его всегда женой, казался незыблемым замком, неодолимым для мирских драконов и враждующих конкурентов. Но в данный момент эта чудесная картинка «Мой дом – Моя крепость» развеялась, как мираж, как голограмма в воздухе. Он чувствовал, что эта серая реальность угрожала его сытой безопасности и возможно чем-то страшным.

– Тсс, парень, уходи отсюда, пока они тебя не заметили. – Раздался чей-то голос рядом.

Марк огляделся, но никого не разглядел в размытом тусклом свете узкой улочки. Он и сам уже почувствовал, что нужно делать ноги как можно скорее от этой зловещей площади, будь она трижды неладна. Только одного не мог он понять, чем так пугали его эти незнакомцы в балахонах, до льда в крови пугали.

– Эй, кто здесь? Я вас не вижу, – Марк отважился шёпотом воззвать улочку.

– Не ори, болван, не то накличешь их на мою голову, – ответил ему сердитый, но осторожный шепоток. – Иди сюда, ближе. К этой двери.

Теперь Марк заметил малюсенькую щёлку у входной двери дома, под навесом которого он таился. Дверь была слева от него всего в трёх-четырёх шагах, но таким далёким казалось сейчас это расстояние ему, когда страх, быть обнаруженным мрачными фигурами на площади, сковал его конечности до жесточайшего оцепенения.

– Не стой, как истукан, парень, – настойчиво прошелестел голос. – Эта тень под навесом не будет спасать тебя вечно. Живей, иначе я закрою дверь, а дальше ты сам как знаешь.

Выдохнув воздуха и мысленно отсчитав три раза, Марк скользнул вдоль стены и юркнул в приоткрытую дверь, которая немедленно закрылась за его спиной. Впустивший его внутрь, был мужчина, возрастом, примерно, как и сам Марк, тридцать с небольшим лет; худощавый и жилистый, с седыми волосами до плеч и глубокими морщинами на лбу и вокруг глаз.

– Иди за мной. Нужно спрятаться, пока они тебя не унюхали. – Хозяин дома большими шагами отмерил расстояние от двери до конца коридора, тянувшегося узким невысоким прямоугольником, голым и серым.

Марк ожидал, что его поведут в дальнюю часть дома, на другой этаж, ну, в крайнем случае, на чердак, но седовласый хозяин оказался большим оригиналом и, подведя гостя к порожку, которым завершался коридор, отодвинул ногой в сторону палас цвета пыли, под которым скрывалась дверка в полу. Лазейка тут же была откупорена, и мужчина полез в неё первым.

– А что, фонарика у вас нет? – поинтересовался Марк, перспектива лезть в подземную темноту без светоча, вызвала в нём смесь неприятных ассоциаций и армию мурашек по телу.

– Какой ещё фонарь? Парень, очнись! Они и без огня тебя отыщут! Полезай скорей, у нас мало времени, чтобы затаиться. – Мужчина уже погрузился в подземелье дома и призывал гостя скорее проделать тоже самое.

– Но кто они? Я не понимаю! – Голос Марка протестовал, но руки и ноги его уже погружались в сгущавшуюся тьму, отсчитывая ступеньки на крепенькой деревянной лестнице.

– Тсс! Умолкни! Потом поговорим, если лихо обойдёт нас стороной, – прошипел голос незнакомца, а затем лаз захлопнулся, перерезав жидкий сноп света. – Сиди тихо, дыши ещё тише. Даст Создатель, всё обойдётся, и они пройдут мимо.

– Но я….

– Тихо, болван! Ты нас погубишь своей болтовней! Ни слова!

Марк был крайне перепуган тьмой, грубостью незнакомца и неопределённостью, но более его страшило незнание того, от чего они оба прятались в подполе. Кто такие эти они? Что они могут сделать с Марком и тем человеком, который стоял рядом и почти не дышал, боясь обнаружить себя. Куча вопросов и ни единого ответа, кого такое не взбесит и не напугает?

До напряжённого слуха донеслось будто бы скрипнула входная дверь и Марк вцепился обеими руками в перекладину лестницы, чтобы устоять на ногах, силы его оставили, а тело стала бить крупная дрожь озноба. Так сильно пугался он только в далеком детстве, когда ему было семь лет.

Это теперь Марк был уважаемым юристом с широким кругом друзей и знакомых, а тогда, в далёком прошлом, он влачил долю изгоя. По каким-то причинам, дети в его классе отгородились от него с первых дней учёбы и сделали его козлом отпущения, подвергая всевозможным унижениям и испытаниям. Зачинщиком травли был Филипп – предводитель ребят, высокий и отёчный мальчик с некрасивым лицом, из центра которого торчал длинный острый нос, за что его