«Не убивать. Не убивать», – пульсировало в висках предупреждение Астре.

Лучше бы приказал. Подчиняться вслепую проще, чем контролировать себя.

Отшвырнув пинком еще одного мыша, пес прорвался к ближайшей палатке.

– Пли! – грянул приказ Тавара.

Чинуш даже не понял, как все случилось. Он сделал еще два шага к стрелку и увидел, что напротив стоит мастер и перезаряжает пистоль. Кто-то вонзил нож Чинушу в бок, прежде чем он ощутил в груди огненную вспышку. Ноги подкосились. По белой ткани расплывалось темно-красное пятно. Пес упал на спину, захлебываясь кровью. И тут же чье-то тело придавило грудную клетку. Чинуш сделал последний сиплый вдох и остался лежать с широко раскрытыми глазами. В них все еще отражалось предательски-лазурное небо.

Дул сильный ветер, и длинные, как хвост Змея, волосы Кайоши развевались на всю длину. Часы пробили пять вечера, но черное солнце не появилось. В последнем видении сын Драконов отчетливо видел стеклянную башню на площади Падура и то, как стрелки встали в одну линию. А потом кромешную темноту и пепел. Где же затмение? Где оно?

– Кайоши, – быстро сказал Астре, посмотрев на провидца. – Пора.

В его глазах отражалась вся боль от резни за внешним кругом. Нико, стоявший спиной к сыну Драконов, молча сжал его плечо.

– Удачно переродиться, парни, – проговорил он. – Я буду ждать.

Кайоши закрыл глаза и вырвался из тела. Этого бесполезного, безжизненного сосуда, где душа обитала, как в тюрьме. Он сразу же почувствовал рядом Астре и вытянул его в тонкую нить. Словно два Дракона, объединенные танцем, они пронзили Косичку и потянули его за собой, как ленту. Затем врезались в Унару и забрали ее дух. Быстрее, чем пуля, прошедшая расстояние от дула до внешнего круга, примали соединили остальных в непрерывное кольцо.

«Расщепляйте все, что пытается пройти через вас!» – скомандовал калека.

Души стали закручиваться в подвижный вихрь. Драконом, проглотившим собственный хвост, Кайоши слился сам с собой, замыкая круг, и создал совершенство. Идеальный, непроницаемый барьер из живых душ. Абсолютное единство. Чистая магия.

Пальцы Сиины дрожали. Она стискивала плечи Липкуда, а в груди разрывался болезненный ком. Словно огромный гнойник лопнул и мерзкая жижа сочилась из него, заполняя внутренности. Они умирали прямо на глазах. Им вспарывали глотки и животы. В них стреляли. Сиина только что видела, как убили Марха. Секунду назад он стоял прямо перед ней. И вот уже лежал в траве, и по нему топтались. Зехма с яростным рыком бил всех направо и налево обухом топора, пока ему прямо в лоб не вонзился нож. Дольше всех стоял Рори. Он двигался ловко, как кошка, а бил, как таран. Глядя на него, Сиина даже поверила, что братец выстоит. Что не умрет до затмения. Что хотя бы он останется. Рори прорвался к палатке и сшиб головами стрелков, но тут же в него выстрелили двое, стоявшие сбоку. Рори упал с пулями в виске и шее.

Через каких-то пару минут первая шеренга полегла вся. Кругом валялись бесполезные секиры и ножи. Пахло кровью. Черный человек что-то скомандовал, и наемники отступили назад, открывая палатки, в которых прятались стрелки.

Больше некому было оборонять порченых. Сиина сжимала плечи Липкуда, а ей хотелось броситься вперед и загородить его. Черный человек снова что-то сказал. Люди в палатках наставили пистоли на прималей.

– Сиина, – шепнул Косичка. – Я тебя люблю.

Его голова ударилась о грудь, тело обмякло, и только руки порченой удержали шамана от падения.

– Хащ! – крикнул черный человек.

Бахнули выстрелы. Сиина зажмурилась и почувствовала, как в лицо ударил холодный ветер. Заиндевелая трава под Липкудом начала оттаивать, а сам он был теперь где-то перед Сииной. В невидимой стене, увлекавшей за собой пылинки и венчики сухих цветов. Подсолнух выпал из рук шамана. Пространство впереди словно плыло. В лицо продолжал хлестать ветер. Сиина слышала вскрики черного человека и выстрелы. Видела блеск ножей, брошенных в прималей. Но никто больше не был ранен. Порченая огляделась по сторонам. Увидела вдалеке Олью и других вед. Хозяина Смерчей и безвольную фигурку Астре, уронившего голову на плечо Нико.

– Готовьтесь! – крикнула Сиина. – Вспомните все, чему я вас учила!

Она с трудом заставила себя отпустить Липкуда. Певун тут же упал лицом в траву, а порченая схватила за руки стоявших рядом мужчину и девушку. Все затменники с Целью страха из третьего круга взялись за руки. Этот жест означал: «Готовьтесь».

И вот барьер начал иссякать. Сиина увидела, как в Унару, сидевшую справа от нее, вошла пуля. Державший ее провидец Ясурама испуганно завопил.

– Сейчас! – заорала Сиина и сжала пальцы стоявших рядом во второй раз.

Общий страх вырвался из тел порченых и врезался во врагов, но волна получилась неравномерной. Где-то она скосила почти всех солдат, а где-то лишь задела стоявших близко. Половина третьего круга повалилась в траву со стоном.

Тавар понял, что барьер пробит, но не стал больше стрелять. Он велел солдатам действовать вручную. Черная волна накатила на меловую скалу из порченых. Боль разодрала грудь Сиины, но она осталась стоять и расширенными от ужаса глазами смотрела на бегущего к ней мужчину. Он замахнулся ножом, лезвие блеснуло перед лицом девушки. И упало. Прямо на тело Липкуда. Солдат рассыпался пеплом. Он превратился в серый силуэт и медленно осел в мокрую от крови траву. Порченая рухнула на колени, судорожно хватая ртом воздух.

Резко стало темно. Словно все небо перекрыли черным стеклом. Впереди никого не было. Абсолютно никого. Ни мертвых порченых, ни палаток, ни стрелков. Только полоса пепла. Сиина уронила взгляд на Липкуда, потянулась к нему, но вместо плеча ее пальцы схватили волглую траву с налипшим на нее прахом. Тело Липкуда рассеялось одно из последних. Он держался дольше всех.

Порченая подняла лицо и увидела, как высоко над головой, прямо в зените, полыхает огромное черное солнце. Оно было гораздо больше настоящего и казалось отраженным от земного круга. Словно два близнеца, вставшие напротив.

Нико почувствовал, как тяжесть со спины исчезла. Он схватился за спинку кресла, в котором сидел Кайоши, и попытался нащупать его, но кресло было пустым. Остался только поднятый ветром пепел.

«Они мертвы, – подумал властий. – Зенит затмения… начался».

Все внутри закаменело. Шесть сотен людей отдали жизни за этот момент, а Нико не мог сказать ни слова. Прямо над ним сейчас пылало черное солнце. И надо было убедить его, что Нишайравиннам Корхеннес Седьмой достоин поручиться за страну, в которой никто из жителей не примкнул к шествию, а те, что явились, уничтожили половину порченых. За мир, где затменникам до сих пор не было места. За планету, на которой примали выбирали путь палачей, а не пророков.

Седьмой не мог разлепить сухие дрожащие губы. Стебель подсолнуха взмок в его ладони, ноги подкашивались. Астре больше нет. Кайоши мертв. Нико один. Посреди этого поля. Один за всех. Кто он такой, чтобы остановить зенит затмения?