– К-как подействует? – разинул рот маркиз Грир.

– Обыкновенно, – пожала леди Гризель плечиками. – Она привяжется к вам раз и навсегда. Она будет следовать за вами всюду, куда бы вы ни пошли. Если вы по какой-либо причине расстанетесь, она будет страдать, пока снова не увидит вас. Вы станете для нее единственным смыслом существования. Ну? Берете?

Тут только Рон заметил еще одну странность. Фрейлина говорила своим обычным голосом, но некоторые слова у нее выходили… как-то неестественно. Словно она вдруг заговорила с каким-то чужеземным акцентом.

– Берете? – повторила Гризель.

И сделала такое движение, будто хотела убрать пузырек.

– Беру! – поспешно согласился Рон.

Он схватил драгоценный подарок, спрятал за пазуху, тщательно спрятал, чтобы – чего доброго – не выронить, не потерять. Уладив наконец это дело, он поднял глаза на фрейлину, чтобы поблагодарить ее.

Но леди Гризель уже не было под кустом, ветви которого еще слегка колыхались, бесшумно осыпая кристаллики инея.

«Шустрая!» – стукнуло в обалдевшей голове маркиза. И он все-таки сказал в пустоту:

– Спасибо вам!

Никто ему не ответил.

Рон, спотыкаясь, побрел дальше. В голове его зудел целый рой горячечных мыслей. Странно все это… С чего бы леди Гризель ему помогать? Да еще бескорыстно? И почему она так необычно вела себя? Эх, обладал бы он магическим талантом, хоть вполовину меньшим, чем у его отца, он бы вмиг ее раскусил. А теперь остается только гадать…

Хотя… Пузырек-то с зельем – вот он! Если предположить, что фрейлина не обманула его, тогда… Тогда все просто замечательно!

До озера оставалось всего-ничего, когда Рон вдруг очнулся от своих раздумий, услышав неподалеку какую-то возню. Сойдя с тропинки на пару шагов, маркиз смог разглядеть источник шума: под закостеневшей в инее елью та самая леди Гризель с юбками, задранными до головы, обхватив обеими руками древесный ствол и отклячив крупный белый зад, с азартом отдавалась стражнику – не тому самому усатому хвату, а какому-то другому.

«Действительно, шустрая, – ошарашенно подумал Рон Грир, краснея и пятясь обратно на тропинку. – И когда только успела?..»

Тут же в его голову толкнулась мысль: что-то здесь явно не так, что-то не сходится… Но моментально эту мысль накрыла, полностью поглотив следующая, радостная, предвкушающая:

– Достаточно одной капли! Лучше в вино добавлять, чтоб скорее подействовало…

Цыпа Рви-Пополам скоро пришел в себя. Рана на его затылке выглядела так, будто ей уже, по меньшей мере, пара недель.

– Ты как, братец? – осведомился Тони, заглянув в Цыпино потемневшее лицо. – Нормально?

Цыпа кивнул.

– Мозг вроде не поврежден, – во всеуслышание констатировал Бельмо и негромко добавил. – Было бы чему повреждаться…

– Посмотрел бы я на тебя, весельчак, если б тебе тварь коготь в башку вогнала, – сказал на это Рамси.

Может, Цыпа и чувствовал себя неплохо, но вел он себя все равно странновато: несколько минут изучал окружающих таким растерянно-подавленным взглядом, будто видел их впервые, и ни на какие вопросы не отвечал.

– Что с ним такое? – спросил Мартин Эвина. – С Цыпой? Похоже на то, что вагул заразил его чем-то… Нас ведь они тоже ранили, да с нами все нормально. Ну, относительно, конечно…

– Вагул не просто ранил его, – ответил юноша. Кажется, он уже обдумывал состояние Рви-Пополам и пришел к какому-то определенному выводу. – Он подверг его воздействию Темной энергетики, пытаясь, видимо, подчинить его волю. Темные твари – воплощения Тьмы во плоти, а люди восприимчивы к Тьме, кто-то меньше, кто-то больше… Цыпа наверняка из последних.

– И что теперь? – этот вопрос Мартин задал уже шепотом и с оглядкой на окружающих. – Цыпа… станет тварью?

– В какой-то мере – да, – кивнул Эвин. И, прежде чем Ухорез успел сказать что-то, продолжил. – В Хрониках Топи я читал о том, что первые поколения Егерей изготавливали из вытяжек тел Темных снадобье, которое при введении его в кровь делало человека сильнее, быстрее, агрессивнее и безжалостнее в бою. Впрочем, довольно быстро эту практику запретили. Нельзя уподобляться твари даже временно.

– То есть Цыпа оправится?

– Несомненно. Но какое-то время Тьма будет влиять на его решения и поступки. Нужно приглядывать за ним…

Цыпа между тем все-таки более-менее пришел в себя, пробурчал пару связных фраз, принял от Эвина шест и встал на «корму».

– Полный вперед, – скомандовал Эвин, а сам уселся в центре плота, поместив на колени арбалетную стрелу. Обложенный амулетами, тубусами с заклинаниями, принялся излаживать что-то из стрелы – что-то серьезное, судя по тому, как сосредоточенно прошептывал по ходу работы сложные формулы на Древнем языке, время от времени отпивая по глоточку из пузырька с маной. Воздух вокруг юноши постепенно сгустился, словно пропитавшись напряжением; в светлых волосах его то и дело вспыхивали короткие злые искорки.

А над Мертвым Омутом, все так же скрытое пеленою тумана, кружилось неведомое существо. И всякий раз, когда оно проносилась над плотом, Эвин поднимал голову и внимательно следил за перемещением большого темного пятна, вероятно, оценивая скорость и манеру полета. Разбойники тоже не выпускали недавнего своего защитника из внимания.

– Во, опять прошел над нами!.. – тыкал пальцем Стю. – Не спешит прощаться, рядом держится.

– Молча летает, – отзывался Рамси, – не кричит больше. И не надо. В ухах до сих пор зудит.

– А чего ему кричать? Он же не просто так, верно, голосит, а со смыслом. Как эти вагулы-то сразу посваливали, как только он орать принялся… Испугались!

– И летает как-то… необычно. Толчками. Как будто под водой плавает, загребает…

Разбойники уже успели обсудить все обстоятельства своего чудесного спасения и даже присвоили неизвестному существу прозвище: Крикун. Причем Тони Бельмо расчувствовался настолько, что называл этого Крикуна не иначе как – Крикуша…

– Чего это ты, Тихоня, мастеришь? – обратился вдруг к Эвину Стю Одноглазый. – Уж не злое ли нашему Крикуну задумал?

Юноша не сразу отвлекся от своего занятия:

– Что вы знаете об этой твари? – осведомился он.

– Что она… что она нас всех от ужасной смерти спасла! – тут же с воодушевлением сообщил Стю.

– Если б не Крикуша, болтались б мы теперь на вагулах, как бородавки! – присовокупил Тони. – Вот что знаем.

– По-моему, вполне достаточно, – прибавил и Рамси Лютый.

– Он, Крикун-то, между прочим, сделал то, что Полуночный Егерь с монахом Облачного монастыря не осилили, – заметил Стю. – Вагулов прогнал! За что ж нам его подозревать в чем-то? Ты и не думай ему дрянь какую-нибудь устроить, слышишь?! Эй, Тихоня! Тебе говорят!