Я старался посильнее вжаться в будку. Если из-за меня передерутся две могущественные спецслужбы, то может выйти похуже, чем с доморощенными страховыми гангстерами.

Анвар воспользовался тем, что полицейские ослабили внимание, и резко прыгнул. Спецназовец откатился вбок, в стальном захвате у Анвара билась Кира, простыня у нее сползла на землю. Выглядела она не очень симпатично. Холод, вся в пупырышках. Ее била крупная дрожь — то ли от страха, то ли от холода.

— Она действительно следователь! — закричал Анвар. — Я ее пристрелю только так. Я вас резал и резать буду, как баранов!

«Так пристрелишь или резать будешь?» — подумал я.

Самое время становиться таким же лингвистом, как мама…

— Она следователь, — мрачно сказал полковник Беленко. — Встречал я ее.

— Да-да, — мрачно ухмыльнулся Беляев. — Мы ее тоже знаем.

Ситуация осложнилась. Радовало одно: заложник не я. Причем действовал Анвар грамотно: спиной прижимался к фуре.

— Ребят, отпустите их, — кивнул он в сторону братьев Ефимовых. — Будете себя хорошо вести — мы ее не тронем.

Спецназовцы нехотя отпустили Николая и Олега. Николай подошел к грузовику, приближаться к Анвару он точно не хотел. В глазах у Олега горел еще более безумный огонь, чем у черноволосого. Он подошел к мангалу и достал длинный нож, которым резали мясо.

— Правильно, Олег, иди сюда. Возьми эту дуру и нож ей к горлу приставь. Так. Отлично.

Держа пистолет перед собой, Анвар посмотрел на силовиков:

— Если выстрелите, рука у него, скорее всего, дернется, убить успеет. Так что спокойнее. Дадите нам уехать — мы ее потом выбросим, а в заложники, пожалуй, еще одного прихватим. Николай, возьми его.

Рано я радовался…

Николай подошел ко мне и взял за ошейник. Он подобрал на участке топор и приставил к моей спине. И без топора мне от него не уйти, обессилел от голода и холода.

— Сейчас я еще одну вещь принесу для страховки! — заорал Анвар.

Он скрылся в кузове фуры и через некоторое время вылез с поясом шахида.

— Олег, заткни Киру, сейчас на нее наденем, тогда точно будем застрахованы.

Я увидел, как напряглось лицо полковника. По-моему, сейчас они будут стрелять в Киру. Наверное, правильное решение, кому она нужна? Только, боюсь, в меня тоже попадут. Анвар, конечно, мужик рисковый. Так перевернуть все в свою пользу. Молодец.

Террорист сделал шаг в нашу сторону. И вдруг перед моими глазами все померкло, а затем вспыхнуло так, будто под нос сунули работающую сварку. Грохот настиг позже. Меня кинуло на землю. Сверху упал Николай, потом валились мерзлые комки глины и какие-то льдинки. Рядом со мной в землю вонзилась тяпка.

Через несколько секунд дождь из дачных принадлежностей стих. Николая сдернули с меня. Рука его была в щепках. Он беззвучно разевал рот. Я ничего не слышал, как будто нырнул в воду метров на пять. Однажды в Крыму я получил такой опыт, после чего мне пришлось пропустить экскурсию в Севастополь.

Николай, которого держали спецназовцы (причем, сообразно правилам иерархии, один из них — в сером комбинезоне, другой — в зеленом), шевелил губами, его лицо заливала кровь. Вдруг, посреди глухой тишины, я услышал пронзительный женский крик. Он донесся до меня как будто с расстояния в несколько километров. Кира. Ее тело, и без того не особенно привлекательное, посинело. Олега из-под нее уже достали. Его держали спецназовцы — негодяю опять повезло, прикрылся женщиной.

Я заметил на земле какой-то черный предмет. Присмотревшись, я понял — это была голова Анвара.

Все кончилось. Минут через пять надо мной навис Роберт. Он догадался сунуть мне под нос пузырек с нашатырным спиртом. Я, как будто сквозь вату, услышал:

— Очухался?

— Есть немного.

— Слава богу!

Затем подбежал сухощавый военный в зеленом маскхалате, стал ощупывать мне ребра.

— Как он? — спросил Роберт.

— Судя по всему, серьезных повреждений нет. Только контузия. В опере будет храпеть.

Я разобрал половину слов. Об остальных приходилось догадываться. Роберт захохотал. Собственно говоря, хохот я услышал только с одной стороны. Оглох на одно ухо. Есть у нас с Робертом приятель, музыкант-виртуоз, он всегда просит меня приходить не на концерты, а только на последующие банкеты. Так что много я не потерял. Подумаешь, раньше у меня медведи на ушах топтались, а теперь и гранаты подоспели.

— Сашка, я отвезу тебя в больницу.

— «Скорой» у нас нет, — сказал Иван. — Ту, что была, мы уступили даме.

Я понял, что неплохо отделался. Контузия, ухо, и, судя по всему, буду долго чихать и кашлять. Ребра, да, болят после ударов и падения на них вначале Ивана, а затем Николая, — но, похоже, целы. Точно придется лечить почки. Ничего, отлежусь.

— Можно его забрать? — спросил Роберт.

— Да. Меня довезете? Потом в управление заедем.

— Давайте, Иван.

Роберт посадил майора Беляева на заднее сиденье и откинул переднее так, чтобы я получше устроился.

— Скоро у врача будем, — успокоил меня друг.

Из разгромленной дачи вывели очень помятых Олега и Николая со скованными за спиной руками. Двое спецназовцев вынесли черный мешок. Похоже, собирать Анвара пришлось долго.

— Поехали.

Я устроился на мягком кожаном сиденье. Обогрев работал на полную мощность, руки не слушались.

— Боюсь, что часть одежды врачам придется с меня срезать, Роберт. Я ужасно рад тебя видеть! А думал, что никогда больше не увижу…

— Я тоже. Молодец, что дал нам понять, где ты.

— Еще бы, горжусь собой.

— И мне приятно. А то я всякий раз, как о пистолете своем думаю — сразу тревожно становится. Ты же с ним обращаться не умеешь, случись что — его у тебя просто отберут. Да и скидки у тебя в «Распутье» больше моих. Еще раз с мафией связаться попробуешь — оставь мне клубную карточку. Она хоть и именная, но там обычно не смотрят.

Гигантский «Патрол» выехал с проселка. Впереди шоссе, дальше Москва, больница, и наконец-то можно будет отдохнуть. Я готов был проспать несколько дней и мечтал об уколе обезболивающего — снова напомнили о себе почки, ссадины на голени тоже.

Роберт притормозил: на выезде шоссе стоял «УАЗ Патриот» с черными номерами. Стоящий перед ним автоматчик подал нам знак жезлом.

— А это что такое? — удивился Роберт.

— Я-то к нему какое отношение имею? Что они тут делают? — Майор Беляев достал пистолет.

Неужели и армию сюда притащили? И без того уже получился какой-то камерный театр военных действий.