Дальше посланцев ждал обильный стол. Пересекая порог столовой, граф вдруг вспомнил про Констанцию и задал себе вопрос: «Где она?» Но дразнящий запах перебил его мысли.

– А, – махнул он рукой.

Раймунд очнулся от холода и почувствовал, что промерз до мозга костей. К тому же какая-то тяжесть давила руки и ноги. Открыв глаза, он ничего не понял: тьма царила вокруг. Он пошевелил руками, на них загремели цепи. В цепях были и ноги.

– Что такое? – резануло его мозг. – Где я?

Юноша постарался успокоиться и вспомнить, что же было. Он хорошо помнил приезд в дядин замок. Мытье в бадье. Про себя усмехнулся: «Дядя, похоже, опять меня проверял. Дотошный старик. Спасибо, Грозный, тебе». Стихийно возникший и надолго затянувшийся праздник. Дальше – приезд этого графа. Его угощение. Стоп. Его угощение, а потом… полная темнота. «Похоже, я у тамплиеров. Что же им от меня надо? Дядя говорил, хотят оттяпать кусок земли. Господи! Да сколько можно? Чем я провинился перед тобой?» Он пощупал на груди крестик. Он был на месте. Ему даже сделалось легче. «Куда они меня бросили?» Он стал ощупывать стены. Они были из камня. Холодные. Глухие. И скользкие от сырости.

Поднявшись, держась за стену, он дошел до железной двери, хорошо подогнанной и крепко сидевшей на засове. Он бухнул несколько раз кулаком. Ответа не было. По тому холоду, который царил в помещении, он понял, что оно глубоко в подземелье.

«Сдохнешь, – подумал он, – и никто не узнает».

Радости не было. Подобное с ним уже случалось.

– Надо ждать, – решил он.

Раймунд не знал, сколько прошло времени, когда загремел засов, заскрипела дверь. В глаза ударил свет, заставив его упереться спиной о стену.

Людей нельзя было разобрать, но по силуэтам было видно, что их несколько человек. Они подошли к нему и стали в полукруг.

– Раймунд, – раздался незнакомый голос.

Наверное, камни, низкий потолок как-то приглушали его. Голос был глух.

– Ты совершил преступление и будешь судим!

«Бу, бу, бу… – ударило по ушам, – преступление, какое…?» – забилось в его сознании.

– Ничего не совершал, – отрезал он и прижался щекой к стене.

– Ты хотел убить рыцаря графа Боже. Он может подтвердить это! Ты что молчишь?

– Вспоминаю, кто кого хотел убить.

– Ты дерзишь, недостойный сын! Это усугубляет твое наказание. Признаешь ли ты себя виновным или нет?

– Нет! – он загремел цепями, отчего охрана схватилась за мечи. – Мою невиновность подтвердит мой дядя, граф де Буа.

– Графа де Буа нет в живых. Вы все подстроили, и он погиб!

– Я? – Раймунд неожиданно для всех резко вскочил, те даже отпрянули от него. – Зачем мне убивать моего дядю? – он стал пристально смотреть на них, стараясь различить хоть одно лицо.

Но низко надвинутые капюшоны не позволяли этого сделать.

– Вы хотели присвоить его земли! – слышит он. – Да накажет вас Бог за такое кощунство.

Раймунда это разозлило.

– Я только приехал, я даже не видел его земель, – ответил он довольно вызывающе.

– Вы врете! Как же вы их не видели, если раньше бывали у него!

Раймунд подавил в себе вспыхнувшее было зло в ответ на необоснованное обвинение. И ответил на этот раз довольно спокойным голосом:

– Если вы все обо мне знаете, то знаете, сколько лет я не был здесь. Все могло измениться! И если мой дядя действительно погиб, то в этом я обвиняю графа Боже. Он подстроил это убийство! Это ему, вернее, вам, нужны мои земли. Но клянусь…

Незнакомый голос перебил его:

– Бросьте! Здесь не принято произносить никаких клятв. Что вам надо?

– Снять эти цепи и отпустить домой.

– Это… невыполнимо!

Какое-то время Раймунд молчал, потом сказал:

– Мне холодно, и я хочу есть.

– Это будет исполнено.

Они, как по команде, повернулись, и мрак вновь объял подземелье.

Когда ждешь, время идет очень медленно. Раймунду оно показалось вечностью. Наконец загремели засовы, дверь открылась, и вошли опять несколько человек. Кто-то принес пищу, кто-то – солому для подстилки, кто-то – одежду. Это была грубая суконная одевка. Но, нарядившись в нее, Раймунд сразу почувствовал себя по-другому. Обслуга быстро удалилась, оставив даже свечу.

Пища была хорошей. Прислали даже бутылку легкого вина. Взяв ее в руки, он сразу вспомнил Боже. Бутылка была точно такой, из которой он их угощал вином. И тотчас ему все стало ясно. В вино что-то подмешали. Из-за этого он ничего не помнит. Но тут же возник вопрос: граф пил наравне с ними и даже сам показал пример. Что-то тут не вяжется.

– Раз я нахожусь у них, значит, все подстроено. Меня… в темницу, а его домой, на кровать. Зачем я им? Дядя… неужели его нет!? Это страшная для меня потеря. За эти дни он стал для меня самым дорогим человеком. Нет, этого я Боже не прощу. Если отсюда вырвусь… вырвусь.

Он перестал есть. Только глотнул вина и задумался: «Ходят сразу по нескольку человек, на руках и ногах у меня цепи. Нет, отсюда не вырваться. А откуда? И можно ли ждать помощи? Но… от кого? Если нет в живых дяди, мать даже не знает о моем возвращении. Да. Наверное, вначале надо было ехать к ней».

Он вздохнул и вновь принялся за еду.

Поев, он взял свечу и стал обходить помещение. Оно было небольшое и выложено из камня. Низкий, давящий потолок покрашен в черный цвет и производил гнетущее впечатление. В стене в нескольких местах виднелись вделанные туда кольца. Догадался: буйных приковывали к стене. Обследование помещения, кроме разочарования, ничего ему не дало. Даже больше: оно дохнуло на него какой-то безысходностью, унынием. Что его ждет?

В это время двумя этажами выше, в уже знакомом кабинете магистра, собрались: сам магистр, епископ Зедор, Боже с рукой на перевязи и еще трое важных господ – рыцарь барон фон Берфарт, рыцарь граф де Бомон и папский нунций. Это был высший совет. Все они сидели за круглым столом. Разговор начал магистр.

– Уважаемые рыцари, – он поклонился сидевшим рядом с ним де Боже и де Бомону, – и вы, святые отцы, – в их сторону кивок головой, – мы собрались, чтобы обсудить один весьма щекотливый вопрос. Мы его рассматривали, теперь хочу вынести на ваш совет. Дело в том, что король стал усиленно расширять свой домен. Сегодня все усилия королевской власти направляются на то, чтобы захватить… пока Тулузу, – на слово «пока» он сделал особое ударение.

Все поняли, что дальше речь может пойти и об их ордене. Хорошо известно, что многие хотели бы добраться до их богатств. Магистр продолжал:

– Они не останавливаются даже перед убийством, кражей и продажей в рабство лиц этой семьи. Чем можно объяснить смерть старшего Раймунда, похищение старшего сына, тоже Раймунда, гибель младшего? Нашими молитвами и усилием вызволили из рабства наследника этой земли. Сейчас он находится у нас.