— Он рассказывал о работе, которая вроде продвигается, — осторожно продолжала я. — Ты давно его видел?

— Несколько дней назад.

Я словно шла по раскаленным угольям.

— И как он?

— У нас случился небольшой спор относительно планов на будущее.

— Это серьезно?

Он устало вздохнул:

— Янис был взвинчен, я бы даже сказал, неуправляем. Если вспомнить, в каком состоянии были его руки, это сообщение меня не удивило. Однако Тристан упомянул планы на будущее, так что речь у них могла идти только о работе и о деньгах. И значит, спор вовсе не был следствием моих неудачных высказываний, способных подогреть соперничество между ними.

— Янис не прислушивается к советам, — продолжил он. — Но мне удалось успокоить его и донести до него мое видение происходящего. Надеюсь, он будет держаться…

То есть они действительно спорили о делах. Тем не менее мое беспокойство нарастало. Тристан допил свой бокал и поставил его на кухонный стол — как всегда, бесшумно, — распустил узел галстука и медленно подошел ко мне. Его взгляд был недобрым, в нем горел опасный огонек. Мне вдруг показалось, будто вся наша история прокручивается передо мной в ускоренном темпе, я заново переживала события последних месяцев: вторжение Тристана в жизнь Яниса, а вскоре и в мою, проблемы на работе у Яниса, разрыв с Люком, затем с Шарлоттой, наша постепенная изоляция, отпуск, когда мы с Янисом на несколько дней расстались, мои подозрения насчет измены мужа, его подавленность. И еще: я захлопываю перед Янисом двери, он сбит с толку, растерян, не понимает, что с ним происходит, моя зависимость от Тристана усиливается, я теряю способность самостоятельно принимать решения. У каждого болезненного воспоминания был общий знаменатель — Тристан. В памяти всплыли предостережения Яниса — в последние дни он настойчиво призывал меня быть осмотрительной, остерегаться, но при этом ни разу не назвал источник угрозы, хотя он был ему наверняка известен. Я догадалась, что он намекает на Тристана, но отнесла это на счет пресловутого собственничества моего мужа. Почему-то теперь я уже была не так уверена в этом. Возможно, все гораздо серьезнее. Не пытался ли Янис, по неизвестной мне причине связанный по рукам и ногам, предостеречь меня, попросить держаться от Тристана подальше? Не пытался ли он защитить нас? Я же, как последняя идиотка, впустила его в дом, а Янис считает, что я надежно закрылась на все замки и сплю и телефон лежит рядом со мной на нашей постели. Страх расползся по всему телу, оккупировал его полностью, у меня возникло острое желание забрать детей и бежать, бежать подальше от нашей квартиры, подальше от него. Похоже, я схожу с ума?

Тристан был совсем близко, его дьявольская усмешка впервые по-настоящему меня испугала, он присел на журнальный столик напротив дивана, его колени касались моих.

— Вера, подумай о себе и о детях.

Я сглотнула, пытаясь избавиться от комка, набухавшего у меня в горле.

— Вспомни, как совсем недавно Янис манипулировал нами обоими, как он прямо и честно смотрел нам в глаза, утверждая, что у него все в порядке.

Тут он прав, не возразишь.

— Что ты пытаешься мне объяснить? — Мой голос дрожал.

— Боюсь, что его падение продолжается и он намерен увлечь тебя за собой. Не позволяй его безумию поглотить тебя, не подпускай его к себе, это слишком опасно и для тебя, и для детей.

Я медленно покачала головой, отказываясь принимать то, в чем он меня убеждал.

— Мне очень тяжело обрушивать это на тебя, Вера. Меня это затрагивает едва ли не в первую очередь. Но Янис уже не тот человек, которого ты знала, не тот, с кем я познакомился прошлой весной. Я всегда говорил тебе правду, никогда не лгал, и сейчас это тоже истинная правда.

Я устала от происходящего. От всех слов, речей, призывов, резких поворотов, которые сбивали меня с толку, и я уже не знала, на каком я свете. В конце концов, кто кем манипулирует? Я хотела, чтобы все это прекратилось. Я прикрыла глаза, по моим щекам покатились слезы.

Янис

Я безумно боялся того, что вот-вот объявит Люк. Неужели всему конец? Неужели нет никакой возможности вырваться из Тристановых когтей? Я бы все отдал, чтобы сейчас рядом со мной была Вера — она бы успокоила меня. Итак, Люк отодвинулся от стола, в изнеможении провел рукой по волосам и повернул ко мне усталое лицо:

— Янис… ты отлично справился…

— Чего?

— Ты отлично справился.

— Это что означает?

Улыбка до ушей расцвела на его губах, такое выражение эмоций — невиданное дело для Люка.

— Концепт-стор. Ты вписался во все повороты.

Потребовалось немало времени, чтобы смысл его слов проложил путь в мой мозг.

— Погоди, погоди, — заплетающимся языком выговорил я. — Но это невозможно…

— Еще как возможно, я десять раз проверил и перепроверил. Получается, ты действительно немного превысил бюджет, но в этом нет ничего криминального, учитывая масштаб проекта. И вообще это расходы, которые твои заказчики, не задумываясь, возместили бы, это обычная практика и для исполнителей, и для клиентов. Никогда не бойся объявлять о необходимости дополнительного финансирования, все архитекторы имеют право на это, сам бы должен знать! Иными словами, в следующий раз требуй денег, тем более таких незначительных.

Я вижу сон или он действительно учит меня, как нужно вести себя с клиентами и когда требовать у них деньги? Словно я вот-вот открою новый бизнес!

— Издеваешься? Какой следующий раз? Я по уши в долгах, Люк. Моя песня спета!

Я вскочил и забегал по комнате.

— С этим концепт-стором я сам вырыл себе могилу, а ты меня убеждаешь, будто я сумел остаться в рамках бюджета. Ты что, тоже слетел с катушек?!

Я остановился перед ним, безумная ухмылка так и не сползла с его лица. Наверное, мозги перемкнуло из-за виски!

— Нет, Янис. Клянусь тебе, я не позволил бы себе такие шутки, не сказал бы, что все о'кей, если бы это не было истинной правдой. Но до того, как я все изложу, хочу сразу признать: ты выиграл пари. Именно ты был прав с самого начала. Ты способный профессионал, даже более того, ты очень талантливый. Я ошибался, Янис, правда… Я сейчас проверил сметы, счета — тебе удавалось всякий раз поиграть с ценами и выпутаться без потерь. Единственное, в чем ты малость прокололся, это твоя дурацкая пальма, которая так и так загнется через три месяца.

Он расхохотался, смех был нервным, почти истеричным, при других обстоятельствах он привел бы меня в восторг. Я не верил своим ушам: выходило, будто я не неудачник и не вкалывал как придурок впустую. Однако я все равно пока что блуждал в тумане. Как объяснить регулярно присылаемые банком требования, гигантскую дыру в моем счете, разбухающие с каждым днем долги? Не приснилось же мне все это! Ведь уже несколько месяцев я медленно проваливаюсь в ад.