– Конечно. А теперь будь добр, освободи дорогу, младший констебль Боксит…

Детрит за его спиной набрал полную грудь воздуха.

– Не пойду я ни в ка…

– Младший констебль Боксит! Ты, ужасный, большой тролль! Встать смирно! Отдать честь немедленно! И освободить дорогу капралу Моркоу! Вы, двое, ко мне! Раз… два… три… четыре! Вы в Страже! А-аргх, не верю тому, что видят мои глаза! Откуда ты родом, Боксит?

– Из Ломтя, но…

– Из Ломтя! Из Ломтя? Из Ломтя приходят только… – Детрит взглянул на свои пальцы и быстро спрятал руку за спину. – …Только две вещи! Камни… и… и еще камни! – брякнул он наугад. – Ты к чему относишься, Боксит?

– Что за хрень тут происходит?

Открылась дверь штаб-квартиры Дневной Стражи, и на улицу вышел капитан Квирк с мечом в руке.

– А ну вы, ужасные тролли! Поднимайте правые руки и повторяйте за мной клятву всех троллей…

– А, капитан, – помахал ему Моркоу. – Я хотел бы кое о чем переговорить.

– Что ты себе позволяешь, капрал Моркоу?! – прорычал Квирк. – Ты кем себя возомнил?

– …Я буду делать то, что мне говорят…

– Да не хочу я ни в какие…

Бам!

– …Я буду делать то, что мне говорят…

– Гражданином этого города, капитан, – весело ответил Моркоу.

– Так, гражданин этого города, старший офицер здесь я, а ты можешь идти…

– Интересное мнение, – улыбнулся Моркоу и достал свою черную книжку. – Я снимаю вас с должности.

– …Иначе мою гухулугскую голову вобьют в плечи.

– …Иначе мою гухулугскую голову вобьют в плечи.

– Что? Ты сошел с ума?

– Нет, сэр, но вот у вас, мне кажется, голова действительно не в порядке. Существуют определенные правила, регулирующие подобные события.

– И кто это тебя уполномочил? – поинтересовался Квирк и оглядел толпу. – Ха! Вот эта вооруженная банда, наверное?

Моркоу выглядел глубоко потрясенным.

– Ни в коем случае. «Законы и Пастановления Городов Анка и Морпорка», сэр. Там все прописано. Но на самом деле я хотел бы узнать, какие улики свидетельствуют о виновности заключенного Углеморда?

– Это проклятого тролля? Одно то, что он тролль, свидетельствует!

– Да?

Квирк огляделся.

– Послушай, я не обязан ничего говорить тебе в присутствии всего этого сброда…

– На самом деле правила утверждают обратное. Эти люди – свидетели.

– Послушай! – прошипел Квирк, наклонившись к Моркоу. – Он – тролль! Он безусловно в чем-то виновен! Как и все остальные!

Моркоу широко улыбнулся.

Колон хорошо знал эту улыбку. Лицо Моркоу становилось бледным и блестящим, когда он так улыбался.

– И поэтому вы упрятали его в тюрьму?

– Именно!

– О. Теперь я все понял.

Моркоу отвернулся.

– Не знаю, что ты задумал… – начал было Квирк.

Люди не заметили движения Моркоу. Что-то мелькнуло, раздался звук, словно кусок мяса бросили на разделочную доску, и в следующее мгновение капитан уже валялся на мостовой.

Два дневных стражника осторожно выглянули из двери.

Потом все услышали какой-то шелест. Шнобби раскрутил «моргенштерн», но шипастый шар был очень тяжелым шипастым шаром, а сам Шнобби отличался от гномов скорее принадлежностью к другому виду, а не размерами, поэтому шар и Шнобби теперь описывали круги относительно друг друга. Если бы Шнобби выпустил из рук «моргенштерн», цель с равной вероятностью была бы поражена либо шаром, либо реактивным капралом Шноббсом. Обе перспективы были достаточно неприятными.

– Отпусти эту штуку, Шнобби, – прошипел Колон. – Неприятности никому не нужны, и они…

– Не могу, Фред!

Моркоу пососал костяшки пальцев.

– Сержант, как по-твоему, это можно назвать «применением минимальной необходимой силы»? – спросил он с неподдельным беспокойством.

– Фред! Фред! Что мне делать?

Шнобби вращался так быстро, что уже потерял отчетливые очертания. Если вы уж начали вращать тяжелый шипастый шар, то нужно продолжать его вращать. Остановка в таком случае является не чем иным, как интересной, но краткосрочной демонстрацией спирали в действии.

– А он еще дышит? – спросил Колон.

– Да. Я ударил вполсилы.

– По моему скромному мнению, вполне минимально, – отозвался преданный Колон.

– Фред-д-д!

Моркоу, не задумываясь, протянул руку и поймал пролетавший мимо «моргенштерн», после чего бросил его в стену, в которой тот и застрял.

– Эй, вы, – крикнул он, – выходите из караулки!

Пятеро стражников осторожно обошли поверженного капитана.

– Отлично. А теперь приведите Углеморда.

– Э… Он в несколько дурном настроении, капрал Моркоу.

– В связи с тем, что его приковали к полу, – подсказал другой стражник.

– Что ж, – пожал плечами Моркоу, – его следует немедленно расковать.

Стражники переминались с ноги на ногу, вероятно, вспомнив старую пословицу[24], как нельзя лучше соответствовавшую ситуации. Моркоу кивнул.

– Впрочем, вам лично нет нужды этим заниматься. Так что я предлагаю вам взять краткосрочный отпуск.

– В это время года в Щеботане очень хорошо, – поддакнул Колон. – На цветочные часы посмотрите…

– Э-э… Я как раз вспомнил… мне же обещали отпуск на лечение, – сказал один из стражников.

– Еще немножко здесь покрутишься, и этот отпуск будет очень долгим, – предупредил Моркоу.

Дневные стражники умчались с максимальной скоростью, которую только допускали приличия. Толпа, впрочем, не обратила на это ни малейшего внимания. Гораздо интереснее было наблюдать за Моркоу.

– Итак, – сказал тот, – Детрит, возьми кого нужно и приведи сюда заключенного.

– Я не понимаю, почему… – начал было гном.

– А ты, урод, заткнись, – рявкнул опьяневший от власти Детрит.

Эти слова произвели эффект упавшей гильотины.

Узловатые руки в толпе сразу потянулись к спрятанному в одежде оружию.

Все посмотрели на Моркоу.

Это и было самым странным, как вспоминал потом Колон. Все смотрели именно на Моркоу.