Свечи дрожали от дыхания. Коридор получился живой, пульсирующий. Акулина! Ей нужно вызвать Акулину! И пускай она здесь все разнесет. Это будет правильно. Это будет по справедливости.

Женька заговорила тихо, нараспев, сдерживая клокотавшее в груди возмущение:

– Акулина, появись!

– Ой! – пискнула Зая.

Женька показала ей кулак, не отрывая взгляда от зеркального отражения.

От слов и движения свечи затрепетали, заставили коридор трансформироваться. Теперь это уже был колодец, и казалось, из его недр вот-вот… Да, она сейчас придет! Она явит себя.

– Акулина, появись!

Черная девочка. Почему она не защищается, почему ничего не делает? Только смотрит и ухмыляется. Всегда стоит к тебе лицом. Вот и сейчас. Медленно поднимает голову, длинные черные волосы закрывают лицо, сквозь пряди почти не заметны глаза. Но Женька знает, они черные. И знает, какая холодная, острая у нее усмешка.

– Акулина, появись!

«Туп, туп, туп», – послышались шаги. Задрожали свечи. Посыпались мелкие осколки из трещины зеркала.

Полинка хихикнула. Рита с Вавой кривились, сдерживая смех. И только Зая смотрела на Акулину. Вяло подняла руку, как будто хотела загородиться.

Акулина вплотную подошла к Женьке. А потом исчезла.

– Ой! – выдохнула Зая. Потому что только она увидела, как Акулина вселилась в одноклассницу.

Ярость обрушилась на Женьку водопадом.

Женька рванула через стол, заранее вытягивая руки, чтобы задушить Полинку.

– Это все из-за тебя! Убирайся отсюда! Тебя никто не звал! – закричала Женька. – Садись на свою метлу и уматывай!

Упало зеркало. Стекло вылетело из подрамника и разбилось на серебряные кусочки.

– Женька! – повисла на подруге Зая.

– Это ты во всем виновата! – визжала Вава, тоже показывая на Полинку. – Из-за тебя! А Борюсик мой!

– Не смей к нему близко подходить! – В руках у Риты оказался резиновый коврик, им она стала дубасить Ваву по голове. Но Вава тоже рвалась дотянуться до Полинки. Ей мешала упавшая табуретка.

– Убью! – ревела Женька.

Полинка быстро сориентировалась и прыгнула в прихожую. По дороге попыталась закрыть за собой дверь в кухню, но Женька была сильнее. Она тараном врезалась в створку, ломая стеклянную вставку. За ней неслась Вава. Следом с ковриком наперевес бежала Рита. Полинка пыталась обуться. Она очень удобно стояла, наклонившись, так что Женька обрушилась ей на спину. Поднялся жуткий крик.

По краю коридора промелькнул папа. Кто кого бил, было уже непонятно. В какой-то момент Полинка вырвалась и смогла распахнуть входную дверь.

– Не пущу! – взвыла Женька. Она подсекла Полинку под коленки. Дальше все летели кувырком по лестнице, почти не задерживаясь на пролетах.

Полинка пыталась сбежать, Женька не отставала. Орала Вава. Одна Рита методично наносила удары своим ковриком, но от нее лишь отмахивались. Потом все четверо врезались в закрытую подъездную дверь. Тут случилась небольшая куча-мала. Все еще немного поорали друг на друга. За криком пропустили сигнал, что дверь сейчас откроется. И она распахнулась. В этот момент Женька ухитрилась-таки посильнее толкнуть Полинку, и та спиной вперед врезалась во входящего человека. Человек ойкнул и выпал на улицу.

– Стой! – замахала руками Зая. – Софья Павловна! Что с вами?

Драка мгновенно рассыпалась. Полинка рванула прочь. Рита вспомнила, что забыла свою черную палку, и отступила к лифту. А Вава просто сидела и терла побитые бока. Женька с трудом переводила дыхание.

Софья Павловна? Географичка?

– Ой, девочки, – простонала Софья Павловна. – Что-то я неудачно упала. Шла с Жениными родителями поговорить…

Разом вспомнилось, что Полинка изначально загадывала именно на географичку. Стало страшно.

– Папа! – жала на клавишу домофона Женька. – Папа!

Завтра должна была быть контрольная по географии по пройденной в прошлом году теме.

Папа не кричал, не возмущался, даже не стал ругать Женьку. Ему, конечно, хотелось поужинать и посидеть перед телевизором, но вместо этого он повез Софью Павловну в травмпункт.

Девчонки быстро разошлись по домам. Все выглядели изрядно помятыми.

Женька ворочалась в постели, все что-то пыталась вспомнить.

Жили-жили, не тужили, а тут вдруг как накрыло. Все чего-то хотят. Одни – Борюсика, другие – чтобы контрольной не было, третьи… Эх, а третьи уже просто ревут от ярости.

Кровать под Женькой скрипела, в форточке завывал ветер, вздыхала вода, путалось, путалось в голове. Жгли воспоминания, Женька вертелась на раскаленной кровати, ветер свистел, в трубах плакало.

Вокруг все запутывалось сильнее. Было грустно, ах, как грустно. Еще и мама отругала за разбитое зеркало. Ночью казалось, что кто-то ходит, скрипит паркетом, тяжело топает, вздыхает. Варфоломей носился, цокал когтями, не желая успокаиваться. Акулина лезла из черного зеркала.

«Бездарность! Неудачница! Ничего не можешь! Никому не нужна! Тебя обманули! Глаза отвели, а ты и рада. Они смеются над тобой! Им все равно. Никакие они тебе не друзья! Они все делают специально! А ты им прощаешь!»

Ярость волной заколыхалась в глазах. Женька сжала кулаки. Она отомстит! Она убьет. Всех! Всех! Сегодня не получилось – значит, завтра. И это будет правильно. Завтра хороший день, тринадцатое.

Как проснулась, сразу все вспомнила, потянула одеяло на голову, зарычала в подушку.

Противные мысли упорно не хотели выходить из головы, крутились и крутились, заставляли перекатываться с боку на бок, сбивать простыню и выворачивать одеяло в пододеяльнике. Пора было уже с этим что-то решать. Для начала надо было встать. Что Женька и сделала. Она села в постели и мрачно огляделась.

Утро выдалось пасмурное. Комната тонула в хмарных сумерках. Как раз из таких обычно появляются вампиры – выдвигаются из-за штор, выползают из-под кровати, просачиваются сквозь стены. Интересно, а если на стене что-то висит, то он и через это просачивается? Через постер или календарь?

Мама сидела за кухонным столом, перед ней стоял стакан с белоснежным напитком. Словно она туда кусочек облака положила.

– Минус сто, – сообщила мама вместо приветствия. – А теперь я тебя прошу объяснить, что за крик вчера был. Почему оторваны все вешалки на пальто? Кто разбил стекло в двери? И как нам теперь разбираться с Софьей Павловной, которую вы вчера уронили? И я больше не желаю слушать сказки про демона!

Женя пожала плечами. Если мама не желает слушать, она не будет рассказывать.

– Я вызвала специалиста. – Мама закрыла глаза и одним махом осушила стакан. От напитка потянуло кисленьким запахом. – Сегодня же с твоими страхами разберутся.