Открыв паспорт Доминика, капитан удивленно распахивает глаза.

– Макана? Ого! Доминик Макана Мэдисон? Ты с Гавайев, брат?

– Моя мать родом из Ваимеа, – сдержанно отвечает Доминик.

Капитан стучит ладонью по своей мощной груди.

– Родился и вырос в Хило, – заявляет он, хлопая Доминика по плечу. – Я с первого взгляда понял, что ты островитянин. Заходи, когда устроишься, ладно?

Он поворачивается к судну и кричит во все горло:

– Марго! Марго!

На палубу выходит женщина с двумя тяжелыми ящиками в руках. Она бросает ящики и со вздохом выпрямляется.

– Не хочешь помочь? – раздраженно бросает она капитану.

– Сперва надо разобраться с новым грузом, – улыбается тот и вновь оборачивается к нам.

– Знакомьтесь, мой старший помощник, Марго Гулама.

При виде нас лицо женщины смягчается.

– Если их не надо нести на руках, то мы поладим, – говорит она и, оставив ящики, подходит ближе.

– Поварихе срочно нужны эти продукты, – сообщает она капитану Капене с легким французским акцентом.

К нашему удивлению, он машет нам рукой и направляется к ящикам.

– Ты приказываешь самому капитану? – восторженно выдыхает Сумайя.

– Каждый должен вносить свою лепту, – с улыбкой пожимает плечами Марго. – И вообще, ему полезно. Посмотри, какой он силач, пусть немножко поработает.

Она внимательно оглядывает Сумайю.

– Ты сомалийка?

Глаза девочки вспыхивают от удовольствия.

– Да, откуда ты знаешь?

– Понимаешь, я очень умная, – хихикает Марго. – Скоро ты в этом убедишься.

Взяв под руку Сумайю, она идет к трапу. Мы с Домиником следуем за ними.

– Ты наверняка пережила массу приключений, – говорит Марго девочке, ведя нас вдоль металлической палубы и вниз по узкому трапу, – расскажешь мне?

Она оставляет Доминика перед дверью в мужской кубрик и показывает нам с Сумайей две свободные койки в комнате чуть дальше по коридору.

– Здесь размещаются женщины, – говорит она. – Устраивайтесь, а потом приходите в столовую перекусить. Это в конце коридора.

Сумайя, которой не терпится опробовать свои последние наработки, бросает скудные пожитки и устремляется к двери.

– Посмотрю, как они реагируют на английские шутки, – с энтузиазмом говорит она. – И тебя не буду изводить.

– В твоем исполнении я с удовольствием послушаю те же самые шутки еще раз, – с улыбкой говорю я девочке, все еще испытывая облегчение, что мы ее нашли.

– Они не те же самые, Роми, – топорщит брови Сумайя. – В Гонконге я собрала массу нового материала. Кроме того, некоторые из них для тебя чересчур пикантны. Ты легко краснеешь.

– Чепуха, – говорю я и немедленно краснею.

Она, хохоча, переступает через высокий порог.

– Я буду на камбузе.

Я долго еще гадаю, что может считать чересчур пикантным четырнадцатилетняя девочка, и наконец сосредоточиваюсь на инстаграме.

Лишь загрузив фото, я замечаю, что число моих подписчиков совершило стремительный скачок. Цифры росли на протяжении всей поездки, но от нескольких сотен сразу за три тысячи с большим хвостом – чудо, да и только! Это ставит меня на одну доску с Домиником. Тем не менее после просмотра его аккаунта мой энтузиазм угасает: я недотягиваю до четырех тысяч, а мой соперник приближается к двадцати.

Закрыв приложение, я возвращаюсь к гонконгскому отчету. Цифры – не главное. Полная решимости проявить себя, я начинаю писать.

Снимок: Крыло мостика, «Полярный медведь»

Инстаграм: Роми_К [Восточно-Китайское море, 17 апреля]

#ЕщеОдноМоре #Япония #ПиратскоеОбаяние

6744 ♥

Через двенадцать часов, сладко выспавшись, я возвращаюсь к ноутбуку. Под ногами гудят двигатели. Подняв взгляд от монитора, я вижу просунувшуюся в дверь физиономию Доминика.

– Пишешь отчет в «Экслибрис»? – спрашивает он.

Я киваю.

– Вчера толком ничего не написала: уснула, слушая, как Сумайя репетирует свои шутки.

– Я только что слышал часть ее новой программы, – улыбается Доминик, переступая через порог. – Просто фантастика! Эта девочка прекрасно разбирается в людях.

– Где она сейчас? – спрашиваю я, убирая с коленей ноутбук.

– Не волнуйся, в столовой с Марго. Когда я уходил, они пили чай и вспоминали Африку. Я сказал, что заберу ее через час.

– Африку? Разве Марго не француженка?

– Она живет во Французской Канаде, – объясняет Ник, проходя в каюту. – А попала туда в детстве: ее семья эмигрировала из Западной Африки. По-моему, из Сьерра-Леоне.

– Ах вот почему они так быстро подружились!

– Наверное, – передергивает плечами Доминик. – Все мы откуда-то родом. Как продвигается отчет?

Я разминаю затекшую шею, а Доминик подходит к моей койке. У него в руках планшет.

– Это женский кубрик, – указываю я на табличку на двери.

– А ты видела, что написано мелким шрифтом? – усмехается он. – «С шести вечера до шести утра».

Я щурюсь на табличку.

– Действительно.

Он сбрасывает обувь, плюхается рядом со мной и открывает планшет. Некоторое время мы в дружеском молчании стучим по клавишам.

– Что ты собираешься сказать Терезе по поводу Сан-Франциско? – спрашивает через пару минут Доминик.

Я со вздохом отрываю пальцы от клавиатуры.

– Пока не знаю. Сейчас главное – написать блестящий обзор Гонконга.

– Отличный план, – одобряет Доминик.

Он устраивается поудобнее: двигается к стене, сгибает ноги и кладет планшет на колени, как на подставку. Его нога прикасается к моей, и становится очень трудно сосредоточиться на отчете.

А Доминику хоть бы хны. Он яростно стучит двумя пальцами по клавишам. Я опираюсь спиной на мягкую подушку, и несмотря на беспокойство о том, что я напишу Терезе Сайфер, меня неожиданно посещает странное чувство. Мерно гудят двигатели, под нами колышется океан. Три недели назад я бы места себе не находила от волнения, а сейчас… мне спокойно и хорошо. Теплая нога Доминика прижимается к моей, Сумайя в безопасности, и мне не о чем волноваться.

На меня накатывает волна счастья, а когда включается мозг, напоминая, что скоро конец апреля, я делаю глубокий вдох и отгоняю эту мысль.