Надеясь на получение денег, главарь принял решение забрать Кирилла и машину, на которой они приехали, с собой. Однако в деревне, где они остановились, долго пожить не удалось. Уже ночью их атаковала другая вооруженная группировка. От нападения они отбились, но место было засвечено, и оставаться в нем бандиты больше не рискнули. Свалив своих погибших людей в трофейный автомобиль, на котором Кирилл и его спутники когда-то приехали, подожгли его, справедливо полагая, что это собьет со следа любого.

Сначала с ним обходились более менее нормально. Поскольку в перестрелке он был ранен, то его даже прооперировали, а потом лечили. Однако через десять дней на эту группировку напала другая, прознавшая о ценном пленнике. В результате Кирилл оказался в плену совсем у других людей, далеких от желания с ним возиться…

Вскоре «хозяева» Кирилла стали меняться, как цветные картинки в калейдоскопе. Где-то, не добившись от мужчины уступчивости в плане передачи денег, того избивали, пытали, а потом продавали следующей банде, а где-то всё же пытались договориться. Иногда он, как ценный трофей, переходил при вооруженной стычке между группировками.

Потом пошли слухи, что Кирилла усиленно ищут, и тогда на него стали давить сильнее. В чем это выражалось? Тут всё просто — достаточно посмотреть на него без одежды. Шрамы обо всем расскажут.

Несколько раз он пытался бежать, но эти побеги оказались неудачными. Если раньше его за это просто били, то однажды ему просто прострелили ноги, а затем ещё сломали одну в нескольких местах.

— Чтобы не был таким шустрым, — пояснил палач, выполняющий указание «хозяина».

Потом его снова несколько раз просто перепродавали, так как теряли надежду что-то получить в виде выкупа. Почему никто из них не рискнул обратиться за официальным выкупом — неизвестно. Наверное, не захотели засвечиваться.

В общем, Кириллу досталось по полной. Меньшиков, слушая шефа, поражался его желанию выжить во что бы то ни стало. Видя, как тяжело даются эти воспоминания, расспросы прекратил.

— Кирилл. Я человек военный, но наверное не смог бы выдержать того, что тебе пришлось пережить.

Тот только покачал головой.

— Смог бы. Если бы знал, ради чего тебе нужно выжить.

— Ради чего или кого? — уточнил дотошный безопасник.

— Я знал, что мне нужно выжить ради любви. Понимаешь, Олег. Я всю свою жизнь шёл к тому, чтобы быть с этой женщиной… Я жил этой мечтой 28 лет. И очень виноват перед Алиной.

— В чём? — Меньшиков был удивлен по-настоящему этим признанием.

Кирилл горько усмехнулся.

— Я обманул её надежды. Пообещал, что буду с ней и докажу, что могу любить не меньше, чем Сергей. А когда она дала согласие на сближение, я…

продолжил жить своей обычной жизнью, забыв, что теперь в ответе ещё и за неё.

— Ты неправ! — с горячностью попытался достучаться до него Меньшиков. — В корне неправ. Ты привык беречь людей, брать всю ответственность на себя…

— Да. Но это никак не извиняет меня. Я мог поручить это местным, и Бог бы с ними, что половину от суммы они бы украли. Всё равно эти шахты приносят достаточно средств, хватило бы всем… А я поставил работу в приоритет. Хотел доказать, что я крут, решаю все вопросы на раз-два, — он усмехнулся. — Вот и доказал, что я круче вареных яиц.

Они замолчали.

— Подлетаем, — произнес Меньшиков. — А вон и Алина, на берегу сидит.

— Ты это, — сказал Кирилл, вдруг отчего-то севшим голосом. — Ты к ней иди. А я вдоль берега пройдусь. Мне нужно смелости набраться, чтобы показаться ей в таком виде.

— Дурак ты, Кирилл Андреевич! — с чувством сказал начальник службы безопасности. — Она тебя столько искала, так ждала… Поверь, Алине всё равно, как ты выглядишь. Она любит тебя по-настоящему.

«И всё таки я был прав! — подумал Меньшиков, выныривая из воспоминаний. — Он ей нужен любым… А у Кирилла, оказывается тоже есть комплексы. Откуда такая неуверенность в себе?».

— Любимая! Доброе утро! — промурлыкал Кирилл, склоняясь над Алиной.

— Кирюшка, я спать хочу! Отстань! Такая рань! — проворчала она, отворачиваясь от него и закидывая ногу на специальную подушку для беременных.

Шла 39 неделя беременности Алины. Она полночи просидела над второй частью книги, повествующей об их любви с Кириллом.

— Засоня, вставай! — его горячее дыхание задержалось на её шее.

Алина боялась щекотки, поэтому, спасаясь от вредности любимого мужчины, попыталась натянуть одеяло себе на шею. Кирилл, пресекая это, ухватив женщину за руку, принялся целовать её пальчики. Прошло два месяца с его возвращения, а он всё пил её и не мог насытиться этой любовью.

— Кирюшка, — протянула она жалобно, — ну дай ещё хоть часик ещё поспать.

Кирилл расхохотался.

— Ты забыла!

— Что ещё? — проворчала она, так и не открывая глаз.

— У нас сегодня официальные гости! Буквально через час прилетают. Ты ж потом три часа собираться будешь, а эти люди ждать нас не будут.

Алина, надув губы и сдвинув от непонимания брови, уставилась на Кирилла. Она явно не помнила, кого сегодня должна принести нелёгкая.

— Любимая, — хитро прищурившись, обратился к ней мужчина. — Ты помнишь, что ты за меня сегодня замуж выходишь? Через час приедет регистратор и представитель посольства.

Алину словно на катапульте подбросило.

— Кирилл! Ну что ты сразу не мог сказать? — заволновалась она. — Я совсем не готова. Блин! Где моё платье? Туфли? А как быть с прической?

— Вот твоё платье, — указал он на вешало. — А на полу, рядом с ним, туфли стоят… Мастер ждет тебя уже 15 минут. Я обо всем договорился.

— А…

— И макияж тоже сделает он.

— А…

— Маникюр и педюкюр у тебя в порядке. Но на всякий случай, я и этого мастера тоже пригласил.

— А завтрак?

— И завтрак тоже ждет…

Кое-как скатившись с кровати из-за выросшего в последние две недели живота, что-то ворча, потопала в душ.

Кирилл усмехнулся. С момента его возвращения Алинка, как настоящая беременная жена, отрывалась на нем вовсю. То ей хотелось клубники, то горького шоколада, то ей было грустно, то не спалось… Но какое же это было ни с чем не сравнимое удовольствие — делать любимую счастливой!

За эти месяцы он подлечился. Часть шрамов и рубцов были убраны с помощью пластической хирургии, а что-то было выровнено благодаря лазерной шлифовке. Конечно, медицине над ним ещё придётся потрудиться и в плане тех же шрамов, но самое главное, предстояло заново собирать ногу. Но это уже не так страшно. Алина вообще приняла его таким, как он есть после плена.