Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты… — Эла потрясённо застыла, прижимая брошь к груди. — Откуда ты это знаешь? Признавайся!
— Придумал, откуда ещё, — смутился он. — А ты повелась, да? Вот так и разводят наивных девушек.
— Не ври, ты сейчас всю правду рассказал, откуда узнал? — допытывалась Эла.
— Ну, если честно, то у нас это семейное. Бабушка, мама и я, мы умеем заглядывать в будущее. Раньше у меня сильнее было, а сейчас притупилось. Я ещё руками могу лечить, как Кашпировский.
— Скажешь тоже, как Кашпировский, — засмеялась Эла. — Тогда полечи меня, что-то голова разболелась.
Вадим усадил её на диван и сам устроился рядом, потёр ладонь о ладонь и прикоснулся к её голове. Эла закрыла глаза, но расслабиться не сумела. От близости Вадима, от его ощутимого тепла по телу пробегали приятные мурашки, а когда он стал целовать её веки: нежно, почти невесомо, и вовсе задрожала.
— Что ты делаешь? — задохнулась она, ускользая от его объятий.
— Лечу. — Лаская пальцами голову Элы, он накрыл её рот поцелуем. Она обмякла в его руках, поддавшись сладким ощущениям, но вскоре усилием воли взяла себя в руки и отстранилась. Вадим не настаивал. Рвано выдохнув, он откинулся на спинку дивана и уставился в потолок.
— Может… по кофе? — предложила Эла, пытаясь загладить неловкость. — Мама там пирожки напекла с курагой.
— А давай. У меня со вчерашнего дня крошки во рту не было, — улыбнулся Вадим.
Они проболтали до самого вечера, уплетая выпечку Марты, смеясь и дурачась, совсем как в дни их счастливых свиданий, но прикасаться друг к другу больше не рисковали. А когда за окнами стемнело, Вадим утянул её на балкон. Погода стояла чудесная, тёплая июньская ночь окутывала город ласковой прохладой. Перистые облака повисли на небосводе как рыхлые островки снега, и между ними мерцали сиреневые звёзды.
— А расскажи, что меня ждёт в будущем, — мечтательно прошептала Эла.
Вадим задумчиво смотрел на небо, будто читал по нему предсказание.
— Ты будешь самой красивой невестой в мире, в пышном платье, украшенном бриллиантами и жемчугом, и за тобой приедет белый лимузин, — уверенно сказал он.
— Как красиво! А ты, что будет с тобой?
— А у меня будут деньги, много денег, недвижимость и собственный самолёт.
— И остров в океане! — звонко засмеялась Эла, захлопав в ладоши, однако Вадим её веселья не разделял. Он осторожно развернул её за плечи и заглянул в глаза.
— Я… таких, как ты, никогда не встречал. Ты… выйдешь за меня? — проникновенно произнёс он. Лицо его было серьёзным, а во взгляде плескалась какая-то упрямая, отчаянная решимость, отчего Элу бросило в жар, а сердце сбилось с ритма.
Она потянула его в зал, усадила на диван и скрылась в родительской спальне. В большой гардеробной, где хранились бальные платья, Эла облачилась в самое красивое, белое, с потайными летящими юбками и лебяжьим пухом на рукавах. Платье, предназначенное для первых соревнований в паре с Грановским.
Волосы тщательно расчесала и убрала в ракушку, как и положено во время турнира, надела бальные туфельки и брызнулась любимыми духами «Анаис-Анаис». А потом предстала перед Вадимом во всей красе, привнося тонкие ароматы белой лилии, жасмина и любви. Он поначалу растерялся, но, быстро поднявшись, шагнул к ней навстречу.
— Эла, ты просто нереальная, ты… — Во взгляде Вадима было столько обожания и нежности, что Эла затрепетала. Она смотрела на парня, и всё происходящее казалось ей волшебным сном.
Играла нежная мелодия With You I'm Born Again. Вадим повёл её в танце, и Эла старалась не замечать мелких огрехов, они закружились в вальсе, совсем как тогда, в парке у фонтана, правда, вскоре Эла поймала себя на том, что они давно не танцуют, а медленно переступают, крепко прижимаясь друг к другу. Она вдыхала его аромат и млела от тепла его тела, и от этой опасной близости кружилась голова.
— Обещай, что завяжешь со всем этим, — прошептала она, задыхаясь от пьянящего восторга и страха.
— Обещаю… — Он закрыл глаза и прижался лбом к её лбу, будто боролся сам с собой, а потом наклонился и жадно прильнул к её губам. И мир для Элы перестал существовать, лишь обжигающие поцелуи на шее, плечах, груди…
***
— Вот и вся музыка, — скептически усмехнулась Эла, прикуривая последнюю сигарету из пачки. — Хотя нет, далеко не вся, самое интересное было потом.
Лина не сводила с Элы настороженного взгляда.
— А… как же он выбрался из квартиры, разве нашу маму проведёшь?
— Вадим скрывался в моей комнате. Как только родители ушли спать, я проводила его до дверей и больше никогда не видела.
— Но как же так? — воскликнула Лина. — Он же любил тебя!
— Он врал, он во всём мне врал. Он умел красиво говорить, просто заслушаться можно было. Уверена, что он играл со мной, а я настолько была влюблена, что верила каждому его слову. Хотя для меня до сих пор остаётся загадкой, откуда он мог узнать подробности нашей семьи. Будто в архивах копался!
— Он не врал. Кое в чём он точно не врал! — Лина оглядела свои ладони и сжала их в кулаки. — Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе. Когда сама разберусь. Но что было дальше?
— Эх, Лина… если бы ты знала, что творилось тогда в моей душе. Ожидание, бесконечное ожидание, отчаяние, страх, любовь, ненависть и снова любовь и снова страх, а ещё осознание того, что тебя бросили, попросту вычеркнули из жизни. Когда я поняла, что беременна, я стала его искать. К сожалению, ни фамилии, ни адреса его я не знала, но мне посчастливилось, и однажды, гуляя по центру, я повстречала Виолу. У меня в душе всё оборвалось, и я сразу стала расспрашивать её. Где Вадим, что с ним?
***
— Вадим, братишка, — посмеялась Виола. — Закрыли его по малолетке. Идиот, всю вину взял на себя. Туда ему и дорога.
— Да как ты можешь так говорить про собственного брата? — возмутилась Эла.
— Да ладно, это же шутка была. Круто мы тебя развели. Никакой он мне не брат. Мы работали вместе. Он был моим парнем, и если бы не ты… — Виола затянулась сигаретой и смачно сплюнула Эле под ноги. — У нас бы всё срослось. Только ты мне все карты