Для таких мелких насекомоядных птиц со слабым клювом, не приспособленным, чтобы ковыряться под корой или в древесине, зима – достаточно серьезная проблема, и перелет на тысячи километров над открытым океаном вполне может оказаться предпочтительней. Учитывая, что во время этих опасных путешествий гибнут миллионы особей, на множество птиц действует сильное давление отбора, и в результате у них развиваются сложные навыки навигации и физические и умственные свойства, которые обеспечивают и поддерживают способность к миграции и соответствующее поведение. По крайней мере у некоторых перелетных птиц появилось новое чувство, которого нет у человека: они способны определять направление магнитных линий Земли. Многие научились читать рисунок звезд и ориентироваться ночью по негаснущему маяку Полярной звезды. Днем же компасом может служить Солнце. Птицы отслеживают его движение по небу и рассчитывают перемещения, опираясь на внутреннее чувство времени, действующее с точностью до 15 минут. Соответственно, определить направление удается с точностью примерно до 4 угловых градусов. Выстроился физиологический цикл, согласно которому птицы быстро набирают жир, готовясь к многодневному непрерывному полету. И большинство этих способностей появилось благодаря зиме, без которой и у королька не развились бы его немыслимые качества. Мы не знаем, как именно проходит миграция золотоголового королька, но, поскольку птицы демонстрируют перелетное беспокойство по ночам (Thaler, 1990), вероятно, они летят и ориентируются ночами, а днем подкрепляются пищей.

Эволюционная история, а значит, и биология королька связана с ледниковыми периодами. Всего 10 000 лет назад, когда таяли зимние снега, возникла огромная, сравнительно малонаселенная часть земного шара, где насекомые были доступны всем, кто пожелал бы припасть к их изобильному источнику, почти в неограниченном количестве от 15 до 24 часов в сутки. Осенью, когда насекомые исчезали, а дневного света становилось меньше, птицы перемещались на юг. Постепенно по мере таяния ледников птицы стали ежегодно предпринимать все более длительные путешествия к северным местам, где корма было много, а дни были длинными, и обратно. Самый большой урожай всегда доставался тем, кто либо мог дольше всех выдержать холод, либо дальше всех улететь. В среднем такие птицы оставляли самое большое потомство. Некоторые популяции размножались, изолированные льдами последнего и предпоследнего ледниковых периодов. Тогда и возникли вариации, которые мы часто условно называем видами. Одной из успешных групп оказались корольки, и теперь они занимают леса северной тайги.

Мало кому удается хотя бы однажды увидеть золотоголового королька, даже если его искать (а бо́льшая часть человеческой популяции корольков не высматривает). Этих птиц очень трудно разглядеть и без густого покрова хвойного леса, где они обитают. Поскольку взгляду они малодоступны, проще всего узнать об их присутствии по крику. Я счастлив сообщить, что по крайней мере сейчас с «маленьким королем» леса в густых хвойных зарослях на севере Новой Англии все в порядке. Очень редко бывает, чтобы мне не удалось услышать приятное «циис» зимой в лесу возле домика в Мэне. Удивительно, что корольку удается пережить зимнюю ночь.

Всякий раз, возвращаясь зимним днем в протопленный домик, я могу быть уверен, что не замерзну насмерть. У нашего вида есть волшебный ключик для выживания зимой. Это огонь, о чем говорится и в рассказе Джека Лондона. Другие виды людей, например неандертальцы, тоже владели этим ключом, вероятно, на протяжении сотен тысяч лет. Иначе человеку не удалось бы заселить Северное полушарие земного шара – всю Европу, Азию и Северную Америку до самой кромки льдов. Огонь не только согревал людей и позволял им пережить ночь, он сделал из нас лучших хищников: мы эффективнее используем мясную пищу, потому что готовим ее. А когда человек и сам мог стать добычей, огонь также служил оружием при обороне.

Королек занимает ту же приполярную область, что и люди, но, вероятно, несравнимо дольше. Он тоже нуждается в тепле, только гораздо более остро. Учитывая крошечный вес птицы в две центовые монетки (5–6 граммов), с человеческой точки зрения невероятное чудо, что она способна пережить энергетический кризис холодной зимней ночью длиной 16 часов – это противоречит законам физики и физиологии. Как корольку это удается, точно неизвестно, так что мы ищем объяснения у других животных и особенно других птиц. Судя по их примеру, выживание королька зимой не связано ни с каким с новым биологическим явлением или неизвестными законами физики и физиологии, – думаю, дело скорее в индивидуальном для каждого вида балансе, который достигается точно выверенной системой ряда противоречащих друг другу приобретений и цены за них, когда все делается правильно, а допустимая погрешность невелика. Это не волшебство. Это вопрос деталей – того, чтобы все происходило правильным образом.

Отчасти корольки и привлекают меня тем, что я так мало о них понимаю, и в чем-то я не прочь оставить все как есть, чтобы сохранить интригу. Я пытаюсь докопаться до фактов не ради фактов. Смысл в том, чтобы «увидеть» историю, которая стоит за явлением.

Согласно предположению Эллен Талер (Thaler, 1990), европейский желтоголовый королек выживает зимой благодаря тому, что по ночам птицы жмутся друг к другу и экономят энергию, а также за счет питания на основе ногохвосток (коллембол) и способности находить места с определенным микроклиматом, например под шапкой рассыпчатого снега. Однако у нас нет энергетического «балансового отчета», чтобы определить, в каких пределах работают эти приемы, и, хотя по поведению других птиц можно понять, что искать, оно не обязательно применимо к золотоголовому корольку, который в своей зоне обитания в Северной Америке сталкивается с еще более низкой температурой, чем его европейский родственник. Наши исследования пищевого поведения корольков в лесу в Мэне (см. обсуждение в главе 9) неожиданно показали, что птицы не используют коллембол как основной источник энергии. Вместо этого, судя по содержимому желудка, королек живет на крошечных замороженных гусеницах семейства пядениц (Geometridae). Гусеницы менее питательны, чем семена, так что у маленьких насекомоядных корольков, как и у многих других животных, ночью температура тела должна понижаться, и они должны впадать в оцепенение. Тем не менее было высказано предположение, что желтоголовому корольку не обязательно снижать ночью температуру тела, чтобы выжить зимой (Reinetsen, Thaler, 1988). Эта оценка была основана на том, что за ночь потеря массы у птицы составляла 1,3–1,5 грамма, как предполагалось, в виде жира. Однако возможно, что жировая прослойка у птиц была гораздо меньше, а существенную часть ночной потери массы следовало отнести на счет содержимого кишечника. Чарльз Блэм и Джон Пейджелс прицельно исследовали жировые запасы североамериканского золотоголового королька и показали, что в середине зимы из его тела в качестве накопленных за день запасов можно извлечь примерно в пять раз меньше жира. Согласно вычислениям авторов, в этом количестве жира (0,3 грамма) слишком мало калорий, чтобы королек мог всю ночь поддерживать высокую температуру тела.

Полагаю, мы сильно недооцениваем этих и многих других птиц, считая, что они живут по каким-то простым правилам. Может быть, корольки не впадают в оцепенение, пока это не понадобится. Огромное число исследований на других видах говорит, что в неволе (когда животных хорошо кормят и они не испытывают стресса) можно наблюдать лишь бледное подобие как ситуаций, с которыми им приходится сталкиваться в полевых условиях, так и поведения особей.