Естественно, получив письмо от М.П. Волконского, Платов согласился. Это ясно из второго письма князя М.П. Волконского М.И. Платову от 7 (19) сентября:

«Милостивый государь граф Матвей Иванович,

Государь Император, получив от меня сведение, что Ваше сиятельство намерены, по высочайшей воле, прибыть в Теплиц, повелеть мне изволил объявить Вам, милостивый государь, чтобы Вы постарались поспешить Вашим сюда приездом, что принято будет от Его Величества с особенным удовольствием».

Затем последовала реакция М.Б. Барклая де Толли. Барклай де Толли летом 1812 г. писал Александру I о Платове: «Его бездеятельность такова, что мне приходится постоянно держать одного из моих адъютантов при нем или на его аванпостах, чтобы добиться исполнения предписанного». И теперь, 11 (23) сентября, Барклай де Толли пишет Платову:

«Милостивый государь граф Матвей Иванович!

Отправляя с сим к Вашему сиятельству состоящего по армии полковника Энгельгардта, покорнейше прошу употребить его, по рассмотрению Вашему, на службу при войсках Вами командуемых.

С истинным почтением и совершенною преданностью иметь честь быть Вашего сиятельства, милостивого государя, покорнейший слуга

Барклай де Толли».

Видимо, 11 (23) сентября М.И. Платов уже вступил в командование, и Барклай де Толли, верный себе, направил к Платову одного из своих адъютантов.

Тогда же, 11 (23) сентября, Платов получил предписание от Барклая де Толли о направлении действий: «В предназначенной экспедиции Ваше сиятельство должны иметь главнейшею целью действовать на коммуникации неприятеля из нескольких пунктов, между Хемницы и Дрездена лежащих, в направлении к Мейсену, не упуская, однако же, из виду неприятеля ныне около Дрездена, Пирны и Петерсвалде расположенного». То есть Платов должен был действовать гораздо восточнее отрядов Тильмана и Менсдорфа — на коммуникации французов между Дрезденом и Лейпцигом и на сам Дрезден. Однако в постскриптуме Барклай де Толли указал Платову местонахождение обоих указанных отрядов:

«P.S. К сведению Вашего сиятельства нахожу нужным присовокупить, что ген[ерал] -лейт[енант] Тилеман с отрядом своим по последним известиям находился в Цейсте, австрийский полковник гр[аф] Мерздорф, который сделал экспедицию к Лейпцигу, должен к нему присоединиться…»

К Платову же должен был присоединиться отряд генерал-майора князя Н.Д. Кудашева — 1-й Черноморский и донской Иловайского 12-го полки, — который действовал в том же районе, где надлежало действовать Платову, и имел предписание выдвигаться к Вальдхайму.

13 сентября Барклай де Толли поторопил Платова: «Для лучшего успеха в предполагаемой экспедиции Вашего сиятельства нужно начать сколь можно поспешнее действовать на коммуникации неприятеля во многих пунктах, а потому, не останавливая отряда генерал-майора князя Кудашева, извольте следовать поспешнее за ним и старайтесь скорее с ним объединиться, дабы в случае надобности могли его подкрепить.

На следующий день, 14 (26) сентября, начальник Главного штаба князь Волконский переориентировал Платова от окрестностей Дрездена на окрестности Лейпцига: «Неприятель в числе 3500 человек кавалерии атаковал 12-го числа при Альтенбурге генерала Тилемана, который, избегая сражения, отступил на Цвиккау. Сие, вероятно, сделал неприятель для того, чтобы освободить от партизан наших Лейпцигскую дорогу. Извещая Ваше сиятельство о сем, прошу покорнейше позволить предложить мне свое мнение. Поелику неприятельская армия по всем известиям нуждается не только в провианте и фураже, но и в снарядах, то и, вероятно, что транспорты со снарядами идут от Эрфурта к армии, которые весьма бы полезно было перехватить и уничтожить, и для того полагаю я, что движение Ваше от Одерана через Валугейм, Гримму на Вурцен было бы весьма полезное».

Бумага эта была получена Платовым 16 (28) сентября у Альтенбурга, когда он уже вел бой.

Итак, М.И. Платов возглавил 6 казачьих полков, прибывших из Силезской армии, присоединил к ним свой Атаманский полк, два небольших прусских партизанских отряда и 13 (24) сентября выступил из г. Зайды к г. Хемницу, где назначено было собраться всему его легкому корпусу. Выступая в поход, М.И. Платов открыл новое делопроизводство и направил 14 (26) сентября Барклаю де Толли рапорт № 1 о своем выступлении.

В Хемнице и на подступах к Хемницу к Платову присоединились 3 эскадрона 2-го венгерского гусарского полка Палатина и 900 пехотинцев полковника Иллеши.

Пройдя 40 верст по горам, на подступах к Хемницу 14 (26) сентября Платов узнал о поражении отряда Тильмана, «что генерал-лейтенант Тилеман отретировался из города Альтенбурга в местечко Цвикау» и 15 (27) сентября отправил об этом рапорт № 2 Барклаю де Толли. «Я дал ему знать чрез нарочного с тем, что завтра я из местечка Пенига, а он должен из Цвикау идти к городу Алтенбургу, в коем находится неприятель, чтобы в одно время остановить оного. И что последует, Вашему сиятельству донесу. По известиям неприятель в пяти тысячах с шестью орудиями, но большая часть его в кавалерии», — рапортовал Платов.

Последняя фраза звучит успокоительно — неприятеля много, но это кавалерия. Не только М.И. Платов, но и другие известные кавалеристы после кампании 1812 г. французскую кавалерию особо не ценили. Видимо, М.И. Платов еще не обнаружил, что перед ним гвардейская кавалерия, лучшая кавалерия Франции.

Под № 3 в указанном делопроизводстве идет приказание генерал-майору Кудашеву, командующему платовским авангардом, но по смыслу оно относится к ночи с 14 (26) на 15 (27) сентября. Видимо, неувязка во времени датировки происходит от того, что мы имеем дело с черновиками.

«Господину генерал-майору и кавалеру князю Кудашеву.

Я сегодня не успел дойти до Хемница и ночую близ оного, завтра по утру, пройдя Хемниц, буду на ночь в местечке Пених, надеюсь, что и Ваше сиятельство там же будет.

По полученному мною сейчас известию от генерал-лейтенанта Тилемана, я возвратил его нарочного с тем, чтобы он из Цвинкау, а я из Пенига пойдем к городу Альтенбургу и в одно время атакуем неприятеля в Альтенбурге.

Поручаю Вашему сиятельству открыть неприятеля к городку Альтенбургу, не тревожа онаго, а единственно для одного дознания, и также направо к Альтенбургу.

Я сего уведомления буду ожидать от вас завтра в Пените.

От нас нет ли оного там другой части, кроме той, которая действует против генерала Тилемана и ко[тора] я может быть неприятелю сикурсом».

Как видим, Платов повторно упоминает о договоренности с Тильманом о совместных и одновременных действиях и беспокоится о возможном подходе новых сил французов «направо», с севера, от Лейпцига.

15 (27) сентября Платов выступил к г. Пенигу. Разведка донесла, что дополнительные силы французов действительно движутся к Альтенбургу с севера и дошли до Фробурга. Платов лично написал об этом Тилеману из Пенига (документ № 4) и отметил: «Сие обстоятельство не заставляет меня никак отменять предпринятые уже меры к атаке неприятеля в Альтенбурге, и потому Вашему превосходительству для выполнения сего в точности предлагаю быть непременно к 10 часам завтрашнего числа, то есть 16-го, по дороге, которой вы находитесь теперь». Французов во Фробурге Платов предполагал «занимать… партиен), посланной по сей дороге от меня, и 2 эскадронами венгерских гусар, посланных из Рохлица к Фробургу на сей же самый случай» (в Рохлице стоял авангард Кудашева). «…Сам же с остальными войсками, следуя за авангардом и открыв настоящее положение неприятеля у Алтенбурха, начну атаку со своей стороны обще с Вами, к которому времени, сближась с Вами и имея уже сношение, действовать буду согласно обстоятельствам», — предполагал Платов. Примечательно, что о победе под Альтенбургом Платов пишет как о деле уже решенном, его больше занимают французы во Фробурге — «и тогда я, если неприятель оставаться будет еще в Фробурге, то, обратясь к ним, буду действовать равным образом».