– Мы к деду моему в гости. – Лехан отсчитал по три медяка за каждого.

– А идиота с собой зачем тащите?! – Вархаямцы не спешили пропускать в город.

– Боги парня чуток умом обделили, зато руки дали умелые. Лучший кузнец в деревне, – объяснил Брунон.

– За мастеровых пять медяков положено, – тут же внес поправку чужак.

После доплаты меня пропустили, но задержали Щапруна:

– А это у нас кто? Купец?

– Да какой из меня купец, уважаемые. Я помощником у пекаря работаю.

– Поэтому и сам на булку похож?

Шутка развеселила стражников, но два медяка пришлось дополнительно заплатить и за вора. Казалось бы, на этом наши мучения закончились, но после первого кордона следовал второй.

– Где живет дед? – Вопрос задал чиновник из местных.

Лехан назвал адрес, имя человека и даже расспросил, по каким улицам туда лучше добираться. Как выяснилось, не зря. Центр города для прохода был наглухо закрыт.

– А твой Луркеш, оказывается знаменитая личность, – толкнул меня в бок Ловкач, стоило нам пройти пару кварталов.

Я в это время по совету «помощника пекаря» изображал деревенского парня, впервые попавшего в город. Шел, задрав голову, и озирался по сторонам. Аж шея заболела с непривычки.

– И чем он прославился?

– В объявлениях написано, что ищут тех, кого он прятал. Большие деньги сулят.

– А самого не ищут? – спросил, продолжая разглядывать крыши домов.

– Нет.

– Видать, нашли, только рассказать мужик уже ничего не мог, – подтвердил мои догадки Щапрун.

– Наши действия?

– Сначала идем по адресу. Узнаем о моем «дедушке», потом видно будет.

Лехан специально выбрал одного из старых знакомых. В прямом и в переносном смысле слова: семнадцать лет назад мужику перевалило за семьдесят. Вряд ли он до сих пор жив, о чем настоящий внук, если таковой имелся, мог и не знать.

Каково же было удивление Брунона, когда старик сам открыл нам двери. Мало того, он еще и узнал «родственничка»:

– Ловкач? Другого времени для визита выбрать не мог?

– И я рад тебя видеть, Рыбак.

В голосе сержанта не прозвучало ни нотки удивления. Он всегда изумлял меня своим самообладанием.

– Что за молодые люди с тобой?

– Друзья.

– Проходите, раз приперлись. – Хозяин проводил незваных гостей в комнату.

– Присаживайся, – указал Брунону на массивное кресло из серого дуба. – И вы столбами не торчите.

Мы с Щапруном разместились на стоявшей возле стены лавке. Она тоже была сделана из дуба. Один человек мне говорил, что против темных духов лучшего средства не бывает.

– По какому делу ко мне? Хочешь чего-нибудь сбыть или достать? – Хозяин уселся напротив Ловкача.

Рыбак, если именно о нем говорил наш проводник, совершенно не выглядел на свой возраст. Невысокого роста, худощавый, немного прихрамывал, но за стенки не держался и говорил уверенным голосом. Неужели ему под девяносто?!

– Нам человека найти нужно. Причем раньше вархаямцев.

– Речь о тех, за кого сто монет обещано?

– Да.

– Зачем они вам?

– Вывести их из города, – вклинился я в беседу. – Сколько нужно заплатить?

– Он главный? – прервал мою пылкую речь хозяин.

– Да, работаю на него, – ответил Лехан.

– Пусть не вмешивается. Я веду дела только с теми, кого знаю лично.

– Прошу прощения, уважаемый, – постарался сгладить свою несдержанность.

– Ловкач, ты зря пришел, я поиском людей не занимаюсь. Даже за хорошие деньги.

– По старой памяти не подскажешь, у кого можно остановиться, чтобы не привлекать внимание? – не стал уговаривать приятеля Брунон.

– Ты на въезде в город мой адрес называл? – вместо ответа спросил Рыбак.

– Да. Сказал, что приехал к деду.

– Выходит, внучок пожаловал. Ладно, оставайтесь на пару ночей, но не дольше. О тех беглецах ты со мной не говорил. Сказывают, сегодня каких-то троих утром отвели в центр города, а их провожатого чуть позже повесили.

«Значит, не тех привели», – облегченно вздохнул я.

– Спасибо, дедушка. – Лехан вытащил две золотые монеты и положил на стол. – Это за ночлег.

– Я смотрю, ты неплохо устроился. – Деньги старик забрал сразу.

– Крупными делами приходится заниматься, риск большой, но за хорошую работу золота не жалеют.

– А голову потерять не боишься?

– Не ты ли говорил, «умная голова просто так с плеч не слетает, а дураки ею все равно не пользуются»?

– Когда это было, внучок. – Хозяин махнул рукой и поднялся с кресла. – Пойдем, покажу, где ночевать будете.

В комнате, куда он нас отвел, стояла одна кровать и пара топчанов.

– Надеюсь, среди твоих друзей нет графов и баронов? – усмехнулся старик. – А то у меня здесь по-простому.

– Спасибо, нам подойдет.

Перед уходом Рыбак задержался у двери.

– Между прочим, повешенный был из гильдии воров. Один мой приятель часто видел его в северных кварталах города. Но я тебе ничего не говорил.

Юго-восток Журавии, город Рудный

– А почему у твоего приятеля вся мебель из серого дуба? – спросил я Ловкача. – Боится черных духов?

– Откуда мне знать, чего он может бояться, провалиться ему трижды в Цехмерские топи! Я до сих пор не могу в себя прийти – с нашей последней встречи Рыбак ничуть не изменился. И, похоже, до сих пор при делах.

– Каких, если не секрет?

– Контрабанда. В молодости я несколько рейдов совершил в Вархаям под его началом. Лихие были походы… Как вспомню, так вздрогну.

– А что ж он теперь так осторожен? Прямо слова не скажи.

– Незнакомцев старик никогда не любил, потому и со мной неласков, что притащил вас в его дом. Но я же абсолютно не надеялся застать его живым. – Ловкач развел руками в недоумении. – И как ему удалось?!

По моим подсчетам мужику было под девяносто, если не больше. Я, конечно, слышал, что некоторым чародеям удавалось дожить и до двухсот. Наставник по курьерской службе рассказывал о долголетии волшебников, но неестественная белизна прически или покрытая частыми родинками лысина выдавали их возраст, а наш неприветливый хозяин имел небольшую проплешину на макушке и слегка подернутые сединой волосы.

– Магия жизни, – негромко объяснил Щапрун, с момента появления в этом доме он первый раз подал голос. – Не удивлюсь, если Рыбак почти не выходит из дома.