Она отвернулась к окну. Олег понимал, что она восприняла его слова как упрек, но он и сам был раздосадован. К чему эта излишняя щепетильность? В конце концов ее свекровь действительно замешана в каком-то темном деле! Конечно, может оказаться, что она ни в чем не виновата, а может быть, и Нина приобрела эти карты законным путем. Но почему бы не проверить обе версии? Или, еще лучше, предоставить эти материалы в распоряжение следователей, которые ведут дела обеих женщин?

– Прежде всего я хочу, чтобы ты спрятал карты у себя, – сказала наконец Тамара.

Олег оторопел:

– Ничего умнее не придумала? – От волнения он отбросил всякие церемонии и заговорил так, будто был знаком с Тамарой много лет. – Видела, какие у меня замки? К тому же их уже кто-то отпирал! Это все равно, что выбросить карты на улицу!

– Наоборот, – возразила она, – тебя уже обыскивали, значит, больше не полезут. Здесь самое надежное место. Я сразу об этом подумала, когда ты сказал, что тебя обокрали.

Тамара продолжала упрашивать, и в конце концов он согласился. Женщина призналась, что не решилась оставить карты дома, и привезла их с собой потому, что тоже испугалась ограбления. Но ведь не может она таскать их за собой повсюду!

– Ну ладно, – мрачно сказал Олег. – Я постараюсь припрятать их понадежнее. Но у меня возник один вопрос… Этот человек будет искать карты по всем адресам, какие сможет добыть. Значит, ты тоже должна ждать его визита.

– А я уже готова, – отмахнулась Тамара. – Только что отвезла к родителям все самое ценное. Их адреса он точно не достанет.

– Ценности его не интересуют, он ничего, кроме карт, не ищет. Зато он может выбрать другую тактику. Пока что этот тип действует наугад – бомбит одну квартиру за другой – авось повезет. Но это слишком трудоемко.

Тамара поняла, к чему он клонит, – она часто понимала его с полуслова. Женщина медленно склонила голову, а когда снова ее подняла, на ее лице не было испуга. Только какое-то странное, будто замороженное спокойствие.

– Ты думаешь, он попытается выйти на личный контакт?

– Боюсь, что попытается. Ведь карт ему теперь не найти – разве что он пойдет по второму кругу. И боюсь еще, что контакт этот будет не слишком безопасным.

– Ты предлагаешь мне переехать в другое место? – все так же спокойно поинтересовалась женщина. – Куда, например?

– Ну… К родителям. Если, конечно, ты уверена, что никто не знает их адреса.

– Валера знает, – сообщила она. – Конечно, он мог забыть его, за два-то года. Но сдается мне, что он многое помнит лучше, чем я ожидала.

– Тогда к подруге, к дальней родственнице, – он начинал раздражаться. – Как я могу давать такие советы? Тебе виднее.

И тут она ошеломила его вторично. Тоном, не терпящим возражений, Тамара заявила, что самым безопасным местом считает его квартиру. Поскольку сюда уже никто не сунется – все обыскано с пола до потолка.

Олег онемел. Первым побуждением было сказать, что это невозможно. Однако он промолчал. Тамара ждала ответа и как будто совершенно в нем не сомневалась. А у него в голове проносился какой-то вихрь. Лицо Нины, безмятежное, сияющее – каким было в ту пору, когда они встречались в кафе, и самой большой бедой было то, что она торопилась домой… Ее детская улыбка, вечная готовность рассмеяться – так звонко, как взрослые женщины не смеются. Разве что дети… Лицо ее дочки на кладбище – ее серьезный и подозрительный взгляд, как будто она все узнала, все поняла. Лицо Николая. Этого человека он никак не мог понять. И вместе с тем не мог перестать ему верить. Лицо Марии в книжном магазине. С каким грустным, бессильным укором она смотрела на продавщицу, вырвавшую у нее из рук книгу! А потом возникло лицо сестры.

«Что я скажу Ольге, если она явится за очередной подачкой! А она всегда является без предупреждений, чтобы я от нее не сбежал!»

– Ясно, – Тамара начала улыбаться, но улыбка получилась неискренней. Женщина просто не хотела терять лицо. – Что ж, я пойду. А карты пусть полежат у тебя. По крайней мере, на это ты согласился.

Он опомнился:

– Перестань, оставайся! Просто я вспомнил, что ко мне часто забегает сестра.

– И что? – с любопытством спросила Тамара. – Я тебя скомпрометирую?

– Понимаешь, она только что познакомилась с Ниной, и вдруг такое…

– А ты скажи, что я твоя редакторша из издательства, и мы работаем на дому. – Ее улыбка наконец обрела естественность. – Знаешь, ты самый скромный мужчина из всех, кого мне приходилось встречать. Образование тебя испортило!

Он никогда не мог понять, почему, едва воцарившись в доме, женщина немедленно ставит чайник.

* * *

– Этот гад поехал туда, да и сдал меня! – Николай сцедил в стакан остатки водки. – А клялся, что на моей стороне! В прошлую субботу встретились, он вытянул из меня все, что хотел, влез в душу без мыла…

– Давай уточним, что ты ему рассказал. – Его собеседник почти не пил и с неодобрением следил за тем, как Николай откупоривает вторую бутылку. – Главное – успокойся. Если ты чист, не о чем волноваться.

– Если! – бросил тот, срывая крышку и наклоняя бутылку над стаканом. Опьянение выражалось у него только в том, что он все больше нервничал. – Я чист как стеклышко!

– О чем он тебя спрашивал?

– О моей машине. Говорил, что меня хотели подставить, потому и повредили крыло. И Нину сбили специально. Якобы все для этого и подстроено.

– Ты и впрямь не помнишь, когда появились эти царапины? Может, стукнулся где-нибудь?

Николай покачал головой. Нет, такого он бы не забыл.

– А в тот день, когда погибла твоя жена… Уж прости, что мы опять об этом! Ты спрашивал своего охранника – может, кто-то брал твою машину?

– Спрашивал – никто не брал. Но я ему не доверяю, на этого типа надеяться нельзя. Уволю! Вообще всех разгоню, зажрались!

Николай соорудил чудовищный бутерброд с колбасой и разом откусил половину. Он жевал, глядя в стену покрасневшими, слезящимися глазами, а потом, словно вдруг лишившись аппетита, положил бутерброд на тарелку.

– Самое главное, – хрипло сказал он, – когда Нинка окончательно ко мне вернулась, то ни в чем меня не обвиняла. Был обычный вечер… Ну, почти обычный. Конечно, я здорово на нее злился, всему есть предел. Гуляй на стороне, но зачем уходить из дома? Подумала бы о дочке – такой пример для девчонки! И мой авторитет от таких кульбитов падает.

– Ты говорил еще про какие-то покушения? – Друг перевел разговор на менее скользкую тему, но Николай отмахнулся. Он сказал, что эти покушения – чепуха. Газ, какой-то звонок по телефону, засада в их собственной квартире…

– Нинка могла все это выдумать.

– Да зачем ей это?

– Ну или почудилось. Нервы разыгрались, и вот вам! А вот машина – это серьезней. Царапины-то налицо.