Когда Акос смотрел репортаж из Осока о близнецах, глаза Исэй показались ему знакомыми. Но сегодняшнее выражение ее лица было совершенным непроницаемым.

Такое попросту невозможно для Ори. На него смотрели глаза убийцы.

– Боится? И правильно делает, – отчеканила Исэй. – Но наша беседа еще не закончена. Я должна поговорить с тобой о Ризеке Ноавеке. Так что я с тобой не прощаюсь.

Она накинула вуаль на лицо, Ори последовала примеру сестры. Прежде чем выйти, Ори задержалась в дверях.

– Акос, не волнуйся, – произнесла она. – Все утрясется.

Он не был в этом уверен.

Акосу снился сон.

Он стоял на коленях в тюрьме. Стрелы токодара Кайры сновали вокруг него, как острицы вокруг корней ледоцвета. Кайра тяжело вздохнула, и тени взорвались, окутав их обоих дымным облаком. Прежде он никогда не видел, чтобы они покидали пределы ее тела. Что-то изменилось.

Кайра повалилась на бок, прямо в лужу крови, и схватилась за живот. Точь-в-точь как его умирающий отец, убитый Васом на глазах у детей. Скрюченные, окровавленные пальцы придерживали вываливающиеся внутренности.

Когда кровь превратилась в лепестки тихоцвета, Акос проснулся.

Он устал от наручников. Вернее, от необходимости держать руку в одном и том же положении, от ощущения металла на коже. Устал притворяться, что он в порядке.

Акос дотронулся до наручника. Замок работал на Токе, Акосу ничего не стоило его отпереть. Достаточно прикоснуться. Впервые он обнаружил свой дар во время похищения, перед тем как убить Кальмева Радикса.

С того дня словно целая вечность прошла…

Кольцо наручников щелкнуло и раскрылось. Акос выдернул иглу из второй руки и поднялся с койки. Тело еще болело, но голова не кружилась.

Он побрел к окну, за которым проносились габаритные огни поплавков. Ярко-розовые, огненно-красные и серо-зеленые ленты на круглых, приплюснутых суденышках напоминали ремни. Их света было недостаточно, чтобы освещать путь, они лишь обозначали присутствие поплавка «на трассе».

Акос прижался лбом к стеклу и застыл.

Наступила ночь, городское движение утихло. Шисса засыпала…

Вдруг на фоне лилового здания мелькнул какой-то силуэт, а внизу, над полями ледоцветов, проплыл второй. Третий пролетел рядом с больницей, так близко, что стекло завибрировало. Акос узнал заплатанный металл. Шотетские корабли накрыли Шиссу как злобный рой.

В углу палаты взвыла сирена, секунду спустя дверь распахнулась. Исэй Бензит ворвалась к Акосу, стуча каблуками.

Канцлер швырнула ему брезентовый мешок.

– Полезно узнать, что наши наручники тебя не удержат, – заявила она. – Пойдем, будешь меня сопровождать.

Акос не сдвинулся с места. В мешке вроде бы лежала его броня.

Там должны находиться оружие и запас ядов. Если тот, кто выкинул его в Шиссе, как пакет с мусором, позаботился о броне, наверняка он сгреб в общую кучу и другие вещи Акоса.

– Я привыкла, что люди мне подчиняются! – прорычала Исэй, оставив свои официальные манеры. – Может, мне использовать дубину?

Акос вытащил броню и надел через голову. Затянул ремешки, а потом принялся рыться в мешке в поисках ножа, который ему подарила Кайра.

Акос вспомнил, что положил клинок в ее комнате в качестве извинения, после чего обнаружил его уже в каюте побывочного корабля и забрал себе.

– А моя сестра? – спросил он.

– Я – здесь! – откликнулась Сизи из коридора. – Ну, ты и вымахал, Акос!

Исэй схватила его за плечо. Он позволил ей крутануть его, будто куклу.

Вероятно, не он будет сопровождать ее, а она его.

Когда они очутились в коридоре, все лампочки разом погасли, светились только полосы слева на плиточном полу. Исэй неумолимо тащила его вперед. Из глубины здания донеслись крики.

Акос нащупал ладонь Сизи, и они втроем, свернув за угол, побежали к аварийному выходу. В конце коридора маячили два силуэта в шотетской броне. Акос сбился с шага. Высвободился из хватки Исэй и отступил назад.

– Акос! – в ужасе воскликнула Сизи.

Исэй выхватила оружие. Это был ток-нож, не слишком острый, но вполне пригодный для обороны. Солдаты медленно двинулись к ней. Они приближались к Исэй, как к зверю, которого намеревались взять живьем.

– И куда же мы собрались? – спросил один на шотетском: солдатам не дозволялось изучать иностранные языки.

Он был ниже Исэй, но куда крепче, и это еще слабо сказано. Он облизнул губы, потрескавшиеся от мороза.

Акос знал, что шотетские солдаты еще никогда не забирались настолько далеко на север. Они, конечно, не ожидали таких холодов.

– Я собираюсь покинуть больницу, – ответила Исэй по-шотетски с сильным акцентом.

Оба солдата расхохотались. Второй был явно моложе, голос у него ломался, как у подростка.

– Миленький говорок, – сказал тот, что постарше. – Где ты научилась нашему языку? Небось на какой-нибудь паршивой планетке Окоема?

Исэй атаковала. Акос не видел, что происходит. Внезапно раздался болезненный крик девушки. Возможно, канцлера ранили.

Акос выскочил из-за угла со своим любимым клинком. Броня тускло блестела в полумраке.

– Отставить! – скомандовал он.

– Тебе чего? – спросил старший.

– Оставьте ее мне! – рявкнул Акос.

Солдаты не пошевелились, и Акос добавил:

– Я – стюард Ноавеков.

В принципе, он даже не сильно солгал, хотя никто официально не назначал его на должность.

– За ней меня послал Ризек Ноавек. Если вы ее убьете, мне будет сложновато выполнить его приказ.

Все замерли, включая Акоса. Они бы уже добрались до аварийного выхода, если бы не эти два… препятствия.

– Может, мне тебя убить и самому выполнить приказ? – усмехнулся старший шотет. – Представляю, как будет доволен мной владыка.

– Нет! – вытаращил глаза мальчишка. – Я его узнал! Он…

Старший взмахнул клинком. Однако шотет оказался чересчур крупным и неповоротливым, похоже, из нижних чинов. Акос выгнулся, избегая удара в живот.

Он быстро контратаковал противника, но его нож лишь чиркнул по броне, выбив сноп искр.

Зато в его правой руке был второй нож, извлеченный из ботинка. И он уже вошел в живую плоть.

Солдат повалился на Акоса, заливая его кровью. Акос успел отпрыгнуть в сторону. Он был ошеломлен не столько тем, что совершил, сколько легкостью, с которой он совершил убийство.

– У тебя есть выбор, – хриплым и каким-то чужим голосом сказал он мальчишке. – Остаться и умереть или бежать и выжить.