Демельза нетерпеливо растолкала телят и пошла обратно в дом. Пруди все еще сидела в кухне и терла грязным полотенцем свои мозолистые ступни.

Вся кухня провоняла ее ногами. Она продолжала ворчать и, возможно, даже не заметила, что Демельза выходила из дома.

– Вот в один из таких денечков возьму и помру в одночасье. Тогда крепко пожалеете, что изводили меня. Очень даже пожалеете. Но мне-то уже лучше не станет от этой вашей жалости. Какой прок обливаться горькими слезами над хладным трупом? А разве много мне надо? Только капельку доброты, пока меня еще земля носит. – Пруди подняла голову и посмотрела на Демельзу. – Только не говори, что простыла.

– Со мной все в порядке.

– Да какое там в порядке! Ты же вся вспотела.

– Жарко, – сказала Демельза.

– А зачем ты притащила в кухню это ведро?

– Ой, забыла! Сейчас выставлю наружу.

1

Росс так и не вернулся. Демельза и сама не могла понять, хочет она, чтобы он вернулся, или нет. На часах было уже восемь. Скоро Джуд и Пруди отправятся спать. Будет правильно, если она дождется хозяина и подаст ужин. Но если он вскорости не приедет, значит решил остаться на ночлег в Труро. Заки и Джинни уже вернулись. Джек Кобблдик повстречал их и разнес новость по округе. Все жалели Джима и проклинали последними словами Ника Вайгуса. И еще всем было жаль Джинни и двух ее детишек. Тюрьма меняет человека, еще никто не возвращался оттуда прежним.

Демельза посмотрела на платье, закусила губу и снова посмотрела. Потом услышала, как по лестнице с трудом поднимается Пруди, и поскорее накрыла его покрывалом.

– Дорогуша, я иду спать, – сообщила Пруди, появляясь с бутылкой джина в руке. – Если сейчас не улягусь, точно в обморок грохнусь. Я, когда еще девчонкой была, частенько ни с того ни с сего в обмороки падала. Знай моя мамочка, как я страдаю, она бы встала из своей могилки и пришла ко мне. Я часто ждала, что она придет. Подашь хозяину ужин, а?

– Ладно.

– Хотя непохоже, что он вернется. Я и Джуду так сказала. А этот старый осел говорит: «Нет, подожду еще минуток двадцать». Вот сидит там и ждет.

– Спокойной ночи, – сказала Демельза.

– Спокойной? Да если я хоть на секундочку глаза сомкну, и то чудо будет.

Демельза проводила Пруди взглядом до ее комнаты и снова откинула покрывало. Еще немного полюбовалась платьем, опять его накрыла и пошла вниз.

В кухне аппетитно пахло свежеиспеченным пирогом. Джуд сидел возле очага и выстругивал из твердого плавника новую кочергу, чтобы выгребать из глиняной печи золу дрока.

За работой он тихонько напевал себе под нос:

– Жили-были старик со старухой, и были они бедны, твидли-твидли-ди…

– Чудесный выдался сегодня денек, Джуд, – заметила Демельза.

Он подозрительно на нее покосился:

– Слишком жарко для весны-то. Дождь собирается. Видела, как ласточки низко летают?

– Ты не сидел бы так близко к огню, если жарко.

– Что папашка твой интересного рассказал?

– Хочет, чтобы я приехала к ним погостить на несколько дней.

– Ага, а кто, интересно, за тебя твою работу делать будет? – недовольно проворчал Джуд.

– Я и сказала, что не могу.

– Ясное дело – не можешь. И в начале лета тоже. – Джуд перестал строгать и поднял нож. – Слышишь? Вроде лошадь скачет. Наверное, мистер Росс едет. А я чуть было не ушел спать.

У Демельзы сердце подпрыгнуло в груди. Джуд отложил кочергу и вышел из кухни принять у хозяина Смуглянку. Демельза выждала немного и отправилась следом.

Росс только-только спешился и теперь отвязывал притороченные к седлу мешки с покупками. Одежда его была вся в пыли. Выглядел он усталым. Лицо раскраснелось. Когда Демельза подошла к двери, он поднял голову и коротко ей улыбнулся. Но без всякого интереса. Солнце уже успело опуститься за восточный край долины, и небо на горизонте окрасилось в ярко-оранжевый цвет. Вокруг дома громко щебетали птицы.

– …Задай ей корм, – говорил Росс, обращаясь к Джуду. – Они там корма ей пожалели. Уф, ну и духота.

– Я вам еще понадоблюсь? – поинтересовался Джуд.

– Нет. Отправляйся спать, когда пожелаешь.

Росс медленно подошел к двери, и Демельза уступила ему дорогу.

– И ты тоже, – сказал он. – Подашь ужин и ложись.

Да, капитан Полдарк выпил, но вот насколько он был пьян, девушка определить не могла.

Росс пошел в гостиную, где его ждал уже накрытый к ужину стол. Демельза слышала, как он кряхтит, пытаясь стащить сапоги. Она вошла следом и помогла ему разуться. Росс благодарно кивнул и сказал:

– А знаешь, я ведь еще не старик.

Демельза вышла, чтобы достать пирог из печки, а когда вернулась, Росс уже наливал себе выпить. Она поставила пирог на стол, отрезала кусок и положила на тарелку. Потом нарезала хлеб и стала молча ждать, когда он сядет за стол. Все окна в комнате были открыты. Зарево над холмом угасло, высоко в небе перистые облака окрасились в оранжево-розовый цвет. Краски в доме и долине словно бы соперничали друг с другом своими оттенками.

– Мне принести свечи? – спросила Демельза.

Росс посмотрел в ее сторону так, будто совсем забыл о ее присутствии.

– Нет, рано еще. Потом сам принесу.

– Тогда я вернусь попозже и зажгу, – решила Демельза. – Я пока еще спать не собираюсь.

Она выскользнула из комнаты и прошла через небольшой квадратный холл в кухню. Ну вот, предлог найден, она может вернуться. Демельза не знала, чем пока себя занять. Ей хотелось молиться о том, чего Бог вдовы Чегвидден совсем не одобряет. Девушка присела и погладила Табиту Бетию, потом подошла к окну и посмотрела в сторону конюшни. Нарезала объедки для Гаррика, выманила его из дома и заперла в сарае. Вернулась. Поворошила угли в очаге. Взяла деревянную кочергу Джуда и срезала с нее ножом стружку. У нее дрожали колени, а руки стали холодные как лед. Она взяла ведро, сходила к водокачке и набрала свежей воды. Громко замычал теленок. К морю медленно летела стая чаек.

На этот раз в кухню вместе с ней вошел Джуд. Он что-то насвистывал. Смуглянка была накормлена и напоена. Джуд убрал на место нож и кочергу.

– Чего засиживаешься? Утром не встанешь.

Демельза прекрасно знала, кого завтра будет не добудиться, но в кои-то веки не стала отвечать на его замечание. Джуд вышел из кухни. Демельза слышала, как он поднимается наверх. Потом поднялась сама. В комнате снова посмотрела на платье. Она бы сейчас все отдала за стаканчик бренди. Но спиртное под запретом. Если Росс почувствует, что от нее чем-то таким пахнет, всему конец. Оставалось либо выйти с невозмутимым лицом, либо забиться в нору, как барсук. Кровать выглядела просто прекрасно. Демельзе надо было только принять решение, что надеть, и начать выполнять задуманное. Этот вечер не будет длиться вечно. Завтра все равно наступит. И тогда у нее уже не останется надежды.