Советские военно-транспортные самолеты в те дни все так же приземлялись в Кабуле, Баграме, Шинданде и Кандагаре, и по их трапам на бетонку сходили отпускники и необстрелянные сменщики.

И на фоне всего этого проводится показушный митинг в логове «духов» – Кандагаре.

Такая бредовая идея вряд ли могла самостоятельно созреть в голове у Ошны. Скорее всего, сверху пришло очередное ценное указание о проведении такого вселенского мероприятия. При этом деятелям, сидевшим в Кабуле, было совершенно безразлично, чем такой митинг мог закончиться. «Духи»-то – вон они, совсем рядом. Шарахнут по митингующим из реактивных установок – мало не покажется.

Но как бы там ни было, а второго марта на небольшой площади, а точнее сказать, на широкой заасфальтированной улице, протянувшейся от ворот «Идго» вглубь кварталов старого города, между резиденцией губернатора и центральной кандагарской мечетью, собралось несколько сотен зевак, пришедших послушать мудрые мысли партийного руководителя провинции.

Наверняка народу на этом митинге было бы намного меньше, а может, и вообще не было бы, но инициаторы очень точно рассчитали время его проведения.

Только что закончился обеденный намаз, и толпа верующих выходила из мечети на улицу. А тут вот вам и здрасьте – заполучите выступление партийного босса, в радужных тонах расписывающего светлое будущее всех кандагарцев, после того как провинцию покинут шурави. Хочешь-не хочешь, а любопытство все равно взяло верх, поскольку эту больную тему горожане давно муссировали едва ли на каждом углу, у каждой захудалой лавчонки.

Хитрый, однако, этот Ошна. Все точно рассчитал. Даже «духи» не рискнули бы стрелять в этот момент по прилегающей к мечети территории.

А Ошне было о чем говорить и что обещать горожанам.

Перед уходом советских военнослужащих из провинции планировалось полностью отремонтировать автодорогу от Дурахи до восточного въезда в город. Да и в самом городе все центральные улицы должны были одеться в новый асфальт. Ошна как бы между делом сообщил, что руководство столицы Казахской Советской Союзной Республики подписало дружеское соглашение с губернатором провинции, согласно которому Кандагар и Алма-Ата объявлялись городами-побратимами.

Это можно было бы считать фантастикой, но это именно так и было.

За последние дни в Кандагар уже поступала первая партия гуманитарных грузов из Казахстана, в числе которых был комплект оборудования компактного асфальтового завода. Недалеко от фабрики по переработке бараньих кишок, что располагалась непосредственно у дороги из аэропорта в город, в срочном порядке уже шел монтаж этого завода, торжественное открытие которого планировалось осуществить уже через месяц.

Буквально на днях должен был заработать совершенно новый завод по ремонту бронетехники и артиллерийского вооружения. «Стройка века», на которой вот уже который год трудились наши военные строители. Поговаривали, что на открытие этого стратегически важного для страны объекта планировал приехать сам Наджиб.

К 10-летней годовщине Саурской революции, до которой оставалось всего ничего, должна войти в строй и высоковольтная линия электропередачи Каджаки – Лошкаргах. Если бы не моджахеды из банд Муллы Насима, оседлавшие сопки в провинции Гильменд и постоянно взрывающие опоры ЛЭП, эта линия давно бы уже снабжала Кандагар дешевой электроэнергией, вырабатываемой гидроэлектростанцией на реке Гильменд, которую еще при короле Захир Шахе построили советские специалисты.

Ошна, наверно, еще долго бы рисовал радужные перспективы экономического развития провинции, но его выступление прервал какой-то любопытный старикашка, стоявший в первых рядах этой толпы зевак. Перебив выступавшего Ошну, он с ехидством в голосе поинтересовался:

– Так когда же все-таки неверные покинут Кандагар и кто будет восстанавливать разрушенный город и все кишлаки, что сейчас лежат в руинах по всей провинции?

По всему было видно, что вопрос этого седобородого старика пришелся не по нраву партийному функционеру. Он с недовольным видом посмотрел в его сторону и как бы нехотя ответил:

– В настоящее время в Кабуле находятся представители ООН, которые и будут контролировать, как исполняется соглашение, достигнутое между советским и афганским руководством. Насколько мне известно, последний советский солдат покинет землю Афганистана еще до одиннадцатой годовщины Саурской революции.

– Э-э, стало быть, нам еще почти год придется жить в страхе, ежедневно ожидая смерти от неверных, – не унимался седобородый. – Нам не надо от них никаких новых дорог. Шурави разрушили всю страну, а теперь хотят отделаться от всех нас одними отремонтированными дорогами? А кто вернет убитых ими правоверных? Кто вернет мне моих родственников, которых они тоже убили? Пусть убираются к себе домой, а дороги мы и сами отремонтируем. И чем быстрее они отсюда уберутся, тем лучше будет для них же самих. Аллах покарает всех, кто воюет против мусульман.

Седобородый, потрясая палкой над головой, обернулся лицом к толпе и призвал всех присутствующих не слушать оратора, попутно обвинив его в пособничестве кровавому режиму, который почти десять лет «пьет кровь» ни в чем не виновных мирных жителей Афганистана.

Видимо, старик имел весомый авторитет у жителей Кандагара. После сказанных им слов толпа стала быстро редеть, и через пару минут около трибуны стояли лишь несколько десятков царандоевцев в гражданской одежде да снующие между ними босоногие бачата.

Однозначно – митинг не задался…

А в Кабуле тем временем действительно происходили знаковые события. Об этом, как ни странно, мы узнали не от советских средств массовой информации, а из той скудной информации, что предоставило кандагарское телевидение. Правда, эта информация в эфир выходила с большим опозданием, но и ее было достаточно, для того чтобы понять, что к чему.

Главное, что мы усвоили сразу, так это то, что до 15 марта 1989 года в Афганистане не будет находиться ни одного советского солдата.

А это была хорошая новость. Стало быть, наконец-то закончится эта война, которую Союз вел на протяжении почти десяти лет непонятно с кем. Хотя, если честно говорить, нам-то как раз и было понятно, с кем мы воюем в угоду амбициозным планам афганской верхушки. Вот только – ради чего? Это уже второй вопрос, на который нам никто и никогда откровенно не ответит.

От ООН в переговорах участвовала довольно внушительная делегация, которую то ли возглавлял, то ли в составе которой был какой-то Шульц. Кто он, этот господин Шульц, мы не знали, но от его экспертного заключения зависело, как будут развиваться события в Афганистане после ухода с его территории советских войск.

В интервью Шульца кабульскому телевидению он сделал заявление о том, что шурави будут покидать Афганистан в два этапа. Сначала, примерно до сентября, будут выведены все войска, дислоцирующиеся южнее Кабула. Значит, все, что находилось в Кандагаре, покинет его до этой даты. А раз уж уходят войска, то, стало быть, и мы – советники – уйдем вместе с ними. Если даже не раньше.