– Ты нужна ему, Избранная.

Слова Эпоны разметали мысли в голове, но вскоре они вновь собрались в клубок.

Машинально переставляя ноги, я размышляла. Что же это было? Что со мной происходит? Внезапно мне стало холодно и страшно. Богиня говорит со мной и, несомненно, использует, чтобы повлиять на людей не только в древнем мире, где подобное считается нормой, но и здесь, в Америке. Но я ведь не духовный лидер и не современная Жанна д’Арк. Я обычная учительница английского языка, запутавшаяся в своей любви к мужчинам, лошадям и прочим созданиям.

– Жанна тоже была решительной.

Ну вот, богиня тоже сравнивает меня с д’Арк.

– Знаешь, если мне не изменяет память, она плохо кончила, – прошептала я, задрав голову. – Ее обвинили… в ереси… ох, – я споткнулась, – и сожгли на костре.

– Ты что-то сказала, Шеннон? – спросил Клинт, не поворачиваясь.

– Просто ворчу, ругаю погоду, – крикнула я и зашагала быстрее, чтобы догнать его.

Я была уже рядом, когда тропинка опять круто повернула, стала шире, и мы опять могли идти рядом.

Клинт взял меня за руку. Каждые несколько футов я проводила рукой по стволу ближайшего дерева. В меня полились потоки тепла, даря ощущение спокойствия, какое возникает при возвращении домой. Оглядевшись, я вздохнула восхищенно, любуясь красотой дикой природы. Через несколько минут лес стал гуще, а деревья толще, что напомнило мне Партолон.

Увлекшись своими ощущениями, я не заметила, что Клинт стал хмурым и погрузился в себя.

– Даже воздух здесь совсем другой, – мечтательно произнесла я. – Такой чистый, живительный. – Клинт никак не отреагировал, и я толкнула его локтем: – Ты не чувствуешь?

Он ответил невразумительным ворчанием. Что ж, такой у него характер.

Я ощущала себя Мэрлином Перкинсоном на съемках его знаменитой программы «Дикое королевство» и не желала портить настроение. Покрытые полотном снега деревья образовали чудесный шатер, защищавший нас от непогоды. Впрочем, некоторым льдинкам все же удавалось пробиться сквозь эту преграду, но это совсем не меняло ощущения, что мы попали в зимнюю сказку. Более того, мы словно оказались внутри снежного шара, и это мне было приятно.

– Здесь удивительно, просто чертовски красиво, – высказалась я в своей обычной, немного своеобразной манере.

– Тсс, – остановил меня Клинт.

– Чт… – начала было я, но он закрыл мне рот ладонью.

Я посмотрела на него вопросительно. Клинт, убрав руку, медленно указал влево и прошептал, почти прижав губы к моему уху:

– Следы снегохода.

Я удивленно заморгала, заметив рядом с тропой две глубокие борозды. Чуть дальше они пересекали тропинку и уходили вправо. Клинт опять прижался губами к моему уху. Мне это даже нравилось.

– Мы пойдем туда же. Следы ведут в сторону поляны.

Я шла вдоль колеи и думала, сколько времени мы добирались в прошлый раз до поляны. Кажется, она почти рядом. Конечно, тогда снега было не так много, но это не должно серьезно усложнить наш поход. Я оглядела, словно каменное, лицо Клинта. Пора определиться с тактикой. Я потянула его за руку и прошептала в ухо:

– Я должна быть одна, когда увижу Рианнон.

Клинт набрал в грудь воздуха, явно готовясь к сражению, и сразу стал похож на крутого пилота. Будь я мужчиной, между нами разгорелся бы нешуточный спор. Я тряхнула его за плечо и посмотрела прямо в глаза. Клинт поджал губы.

– Ладно, я слушаю, – пробурчал он. – Хотя уверен, мне твои доводы не понравятся.

– Дай мне поговорить с ней с глазу на глаз, – прошептала я. – Возможно, мое появление ее удивит, она растеряется, и мне удастся что-то ей втолковать.

Клинт скептически скривился.

– Вспомни, какая она самоуверенная. Я ведь сейчас неплохо выгляжу. – Уж точно лучше, чем в первую нашу встречу. – Она может быть шокирована, увидев меня тоже вполне уверенной в себе, возможно, решит удостоить меня внимания.

Клинт фыркнул, выражение его лица стало весьма типичным для мужчин. «Я не согласен, но делай как хочешь», – говорило оно.

– Ты можешь спрятаться за деревьями на краю поляны, – продолжала я, – таким образом, ты будешь достаточно близко, чтобы прийти на помощь, как только понадобится.

Клинт улыбнулся, наклонился и быстро поцеловал меня в губы.

– Ладно. Сделаем, как ты говоришь.

– Отлично!

– Прошу, миледи. – Он поклонился, пропуская меня вперед.

Я старалась ступать как можно тише, за мной крался любитель оставлять последнее слово за собой. Через несколько шагов он кивком указал в сторону полосы деревьев. Они стояли так плотно, что не было видно даже тех, что выстроились за ними. Клинт ткнул пальцем в кусты малины, окаймлявшие поляну и закрывающие стволы деревьев. Они были невысокими, доходили мне до талии, но снег превратил их в огромные шары сладкой ваты на едва различимых палочках.

– Эти заросли везде, – прошептал Клинт так тихо, что мне пришлось напрячь слух. – Я обойду за ними поляну по периметру и подберусь максимально близко к двум дубам. Скорее всего, Рианнон будет там. Сомневаюсь, что она нападет на тебя, если заметит мою тень.

Его слова мне не понравились, но я промолчала.

– Я буду рядом, если понадоблюсь. Надеюсь.

Я чмокнула его в губы и дождалась, пока он скроется из вида. Затем, расправив плечи, решительно двинулась на поляну, считая, что говорить тихо нет смысла.

– Эпона, помоги мне, – громко произнесла я.

Возможно, мне показалось, но ветки ближайших деревьев зашевелились. Я сделала еще шаг вперед.

Мне сразу бросилась в глаза зеленая листва дубов.

На фоне заснеженного леса эта картина вызывала шок. Она напомнила мне далекий Партолон, и на глаза навернулись слезы. Снег показался мне здесь совершенно лишним, как и следы снегохода…

…Я проследила взглядом и увидела два транспортных средства, их оставивших. Они были брошены у ручья, воды которого переливались и весело журчали. Окинув взглядом зеленые кроны, покрытые мхом стволы, я сосредоточилась на двух фигурах рядом с ними. Рианнон стояла у дуба на левой стороне ручья в круге, напоминавшем тот, что я видела в парке Чикаго. Внутри его были также заключены оба дерева. Вторая фигура, в которой я распознала Бреса, находилась в самом центре, на коленях лицом к Рианнон, обращенной ко мне спиной. Торс Бреса был обнажен, и мне сразу стало зябко. К счастью, остальные части тела были прикрыты – слава богине – джинсами. Стоило ему поднять голову, и он увидел бы меня, однако нет, голова была опущена, ладони сомкнуты так, будто он произносил молитву. От мысли о том, к кому она обращена, мне стало не по себе. На Рианнон была та же самая лисья шуба, что и ночью в Чикаго. Я двинулась к ней, бормоча себе под нос: