За спиной одновременно раздались два хлопка — они почти слились в единый звук. Ксюшина рука метнулась к шее. Максим опустил голову, уставившись себе на грудь. Смирнов увидел торчащий из нее дротик — он тускло блеснул в свете ламп. Девочка медленно осела на колени, затем повалилась вперед. Ее брат с усилием двинул большим пальцем, последовал еще один хлопок, и в него тут же вонзился еще один дротик. Максим рухнул лицом вперед, мобильник вылетел из руки и, скользнув по полу, ударился о нижнюю ступеньку.

Смирнов резко обернулся и увидел Жеребина с короткой черной винтовкой в руках. Такая же была у стоявшего рядом с ним парня.

— Порядок! — негромко проговорил Жеребин, спускаясь. — Это транквилизатор, с ними все будет нормально.

Смирнов заметил, что вслед за Жеребиным спускаются не один, а шестеро парней. Один был босиком, другой без рубашки — похоже, времени на одевание у них не осталось. Но вооружен был, кроме Жеребина, только один.

— Я вам их не отдам, — заявил Смирнов как можно решительнее.

— А почему вы решили, что они нам нужны? — внимательно уставился на полицейского Жеребин. Одновременно он сделал своим людям знак спуститься и освободить Самсоновых.

— Вы отлично знаете почему, — ответил Смирнов.

— Нам известно про обман этих несознательных граждан. — Жеребин кивнул в сторону Самсоновых, с которых уже срезали скотч. — Двойняшки — пустышка, они не соответствуют программе.

При слове «пустышка» Смирнов почувствовал, как кровь приливает к лицу, но сказал только:

— Их модифицировали после рождения, чтобы…

— Чушь! — отмахнулся Жеребин. — Это полумеры, которые мы можем осуществить в любой момент и без Марухина с его командой. У нас полно специалистов, способных это сделать. От этой лаборатории требовалось сформировать генотип, сконструировать его, изначально вложив нужные качества. А не пытаться скорректировать то, что дала матушка-природа.

Шестеро спецназовцев тем временем освободили бледных и трясущихся Самсоновых и подтолкнули их к трапу. Затем подняли Максима и Ксюшу.

— Куда вам их доставить? — осведомился Жеребин.

— В медпункт, — подумав, велел Смирнов.

— А этих вы будете арестовывать?

— А есть за что? — поинтересовался Смирнов, глядя Жеребину в лицо. — Вы признаете, что программа, над которой они работали, существовала?

— Сами вы как думаете? — спокойно ответил Жеребин.

— Я думаю, что скоро вас уже будет не найти.

— Правильно все понимаете, старший лейтенант. Но за подделку документов и кражу детей привлечь их можете, если хотите. Впрочем, есть ли смысл возиться?

В это время Самсоновы поравнялись на лестнице с Жеребиным и Смирновым. Профессор попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле.

— Топай, топай, — сказал ему Жеребин. — Только помни: лучше бы эти детишки тебя взорвали.

Самсонов покачнулся и ухватился за перила. Жена вцепилась в него, чтобы не дать ему упасть. Жеребин с деланым равнодушием отвернулся, чтобы пронаблюдать за тем, как его люди выносят близнецов. Смирнову они показались трогательно-беззащитными, и у него защемило сердце.

— Что их ждет? — пробормотал он себе под нос, но Жеребин его услышал.

— Это не ваше дело, — сказал он. — Вы нашли преступников, теперь постарайтесь обо всем забыть.

Двое агентов подтолкнули Самсоновых, чтобы не мешали в проходе. Генетики выглядели совершенно разбитыми и потерянными.

— Доходяги, — проговорил им вслед Жеребин. — О них можете не беспокоиться.

— И не думал, — отозвался Смирнов. — Детей жалко.

На это Жеребин ничего не ответил. Полицейский понимал почему: близнецам полагалось стать результатом дорогостоящей военной программы, которая закончилась ничем. Эти дети олицетворяли для Жеребина провал. И, возможно, конец его карьеры. Едва ли он мог сейчас им сочувствовать.

Они с Жеребиным поднялись на палубу последними. Здесь они столкнулись с операми во главе с Дыминым. Один из агентов вручил ему обезвреженные устройства.

— Не бойся, не взорвутся, — добавил он. — Только не балуйся.

Дымин не обратил на насмешливый тон никакого внимания. Его явно волновали вещи поважнее.

— Что делать, Валер? — спросил он.

— Для начала останови эвакуацию, — велел Смирнов. — Опасности больше нет.

— Слышал? — повернулся Дымин к одному из оперов. — Дуй к капитану. Пусть дает отбой. Пассажирам скажем, что это были учения или ложная тревога. Что дальше, Валер? — снова обратился Дымин к Смирнову.

Следователь увидел прижавшихся к борту Самсоновых. Кажется, профессору было совсем худо.

— Максима и Ксюшу в медпункт, охранять самым строгим образом, — распорядился он, проглотив ком в горле. — Они сейчас под действием транквилизатора.

— Ацепромазина, — подсказал Жеребин. — Передайте судовому врачу, если он спросит.

— Когда очнутся, сообщите им, что они арестованы, сделайте все точно по уставу, — продолжал Смирнов. — Никаких осечек. Скоро должен прибыть специалист по делам несовершеннолетних, подключайте его по полной программе. Эту парочку, — он кивнул в сторону Самсоновых, — тоже в лазарет. А то, по-моему, профессора вот-вот инфаркт хватит.

— Мы вас покидаем, — сказал Жеребин, когда следователь замолчал. — Ребята только отнесут двойняшек в медпункт. Увидимся за завтраком. Если вы проголодались, конечно.

Смирнов обратил внимание, что Жеребин и другой агент уже успели разобрать свои ружья и рассовать по карманам детали.

— Или вы хотите нас допросить? — поинтересовался Жеребин деловито.

— Хочу, — признался Смирнов. — Но не вижу смысла.

Жеребин удовлетворенно кивнул.

— На вашем месте я бы обсудил со своими людьми, что написать в отчетах, — посоветовал он. — Дети могут болтать все что угодно, но им все равно никто не поверит. А свидетелей у вас будет совсем немного. — Он проводил холодным взглядом удалявшихся в сопровождении полицейского Самсоновых.

— Мы успеем их допросить, — пообещал Смирнов. — Они расколются.

— А что вам даст эта бумажка? — пожал плечами Жеребин. — А это все, что у вас останется от этих предателей. Нет, старший лейтенант, вы вычислили убийц, арестовали их, спасли две жизни, пусть и ненадолго, а главное — предотвратили взрыв теплохода. Так что осталось только придумать объяснение, как вам это удалось. — Он слегка улыбнулся. — Но я уверен, что вы с этим справитесь, тем более что ничего другого вам и не остается. Кстати, я думаю, у вас есть кое-что, принадлежащее мне. Вернее, государству.

— Возможно.

— Будет лучше всего, если вы отдадите это мне, а сами обо всем забудете. — Жеребин взглянул на Дымина. — И вы тоже, разумеется.