Базаров в конце концов не выдержал груза вины. Он ушел в монастырь, а потом решил написать детям письмо и открыть правду. Он назвал им имена их настоящих родителей. Максиму и Ксюше понадобилось всего несколько дней, чтобы принять решение и составить план. Они повсюду таскались с Самсоновыми, но на них не обращали внимания. Узнав про поездку на теплоходе, они вынудили «папу» отвезти их в лабораторию — скорее всего, нарочно оставив там что-то в пятницу. Там они незаметно открыли окно. Потом взяли ключи от гаража и «Волги», альпинистское снаряжение и влезли в лабораторию. Спустив через окно две канистры и прихватив хлороформ, они отправились в карьер и запаслись глиной. А далее понеслось. Достать нож и проволоку не проблема — этого полно в любом строительном магазине. Трубу можно подобрать на улице. Максим сделал на лезвии зазубрины, чтобы причинять больше боли.

Пытка Марухина открыла им правду. Очевидно, Базаров не вдавался в подробности, не желая подставлять бывших коллег. Однако дети хотели знать все. Они резали Марухина и ломали ему кости, пока не выбили из него имена его сообщников. В его телефоне они нашли номер Базарова. Забив ему рот глиной и вложив в рот записку, они взялись за Липина. Закопав его труп в карьере, они засунули в одежду буклет Троицкого монастыря, чтобы указать место, где будет следующий мертвец, замыли спиртом следы и выбросили пустые бутыли в кусты. Затем надели на ноги бахилы (на «Фаэтон» Ксюша прихватила вместо них не вызывающие особых подозрений шапочки для душа), чтобы не наследить в машине. Вымыв по дороге шины, они поставили «Волгу» в гараж, а бахилы запихнули в кусты на некотором расстоянии. Затем наступила очередь Базарова, успевшего стать братом Федором.

Монаха вызвали по телефону. Наверное, двойняшки намекнули, кто ему звонит, раз он пошел на встречу. Его усыпили, убили и вложили в руку вырванную из книги иллюстрацию с Фаэтоном. Мобильник забрали на всякий случай. Конечно, телефонная компания определила номер, с которого ему звонили перед смертью, но дети, наверное, опасались, что он мог записать их разговор на встроенный диктофон. Хотя он, скорее всего, этого не делал. Либо, возможно, в записной книжке у него были телефоны сотрудников лаборатории, а близнецы не хотели, чтобы связь между Базаровым и НИИ установили так быстро. Это предположение казалось более правдоподобным.

На теплоходе у Максима и Ксюши случилась лишь одна заминка: сын капитана нашел их глину. Наверное, они видели, что он слепил двух человечков, и решили, что это они — мальчик и девочка. Близнецы подумали, что «юнга» видел их, когда они прятали глину. Это решило его судьбу. Ключ от каюты Кожина и Викуловой был похищен из сумочки, потом туда же и возвращен. Сергея Капотова повесили, а затем сбросили за борт, привязав к другому концу веревки чемодан Кожина. Глину, вероятно, куда-то перепрятали.

Затем наступила очередь специалиста заплатить за то, что он сделал, — за препараты, которые он составлял, чтобы изменить генофонд Максима и Ксюши, сделать их подходящими экземплярами для военной программы. Смирнов представил себе, что должны были чувствовать подростки, узнавшие, что из них долгие годы делали идеальные машины для убийства. Соответствовало это действительности или нет, они должны были воспринимать это именно так.

Кожина и Викулову усыпили — это было легко, ведь на детей никто не обращает внимания, если они крутятся поблизости. Затем у Викуловой забрали ключ от каюты, где беспробудным сном спал техник. Брат с сестрой надели на ноги и на голову шапочки для душа, перчатки (последний комплект) и принялись за Кожина. Ему забили горло глиной, вложили записку, затем избавились от улик: шапочки, перчатки, булавка, которой писали «тав», нож и остатки глины полетели в иллюминатор в мешке с вложенным туда грузом.

Теперь было ясно, что следы ботинок в карьере и в монастыре Максим и Ксюша не заметили. Смирнов подумал, что эту уникальную обувь им, вполне возможно, купил добрый «друг семьи» Жеребин, часто даривший близнецам спортивное снаряжение.

Полицейский едва мог поверить в то, что все это правда. Казалось невероятным, что Крысолов — двое четырнадцатилетних подростков, но башня этой версии стояла прочно и даже не колебалась. И все же… какой же жаждой мести нужно было пылать, чтобы спланировать и осуществить эти ужасы!

Брат с сестрой решили найти своих настоящих родителей и связались с ними, назначив им встречу в Лесобруйске. Они сбежали от присматривавшего за ними Жеребина и встретились с Выриными. Договорились снова увидеться в Сургуте, где у них будет больше времени для общения. И снова взрослые предали их. Только они об этом еще не знали.

Смирнов понимал, что последний акт кровавой мести еще не сыгран. Максим и Ксюша приготовили для Самсоновых что-то особенное — судя по тому, что им уже не нужны были ни перчатки, ни глина. Нечто, после чего не должно было остаться ни следов, ни отпечатков, ни других улик. От мысли об этом внутри Смирнова все холодело. Возможности, что двойняшки решили пощадить людей, растивших их четырнадцать лет, он не допускал. Было очевидно, что они сорвались с цепи и вошли во вкус, чувствуя, что никто их даже не подозревает. Возможно, они уже воспринимали убийства как игру. В любом случае нужно было срочно спасать Самсоновых! Он бы понял это раньше, если бы мог всерьез допустить, что двое детей совершили столько жестоких убийств — не говоря уж о том, что составили идеальный план преступления. В нем был только один прокол: они позвонили Выриным.

Смирнов вытащил список вещей, обнаруженных в каюте близнецов. Что-то должно было им понадобиться — хоть какой-то минимальный реквизит для финального акта грандиозной смерти. Полицейский медленно прочитал перечень, затем прошелся по нему снова.

Коробка пластилина.

Иголка на катушке белых ниток.

Перочинный нож с открывалкой.

Что из этого будет использовано? Или брат с сестрой припасли то, на что даже не обратили внимание опера, производившие обыск? Смирнов еще раз вдумчиво прочитал три пункта.

КОРОБКА ПЛАСТИЛИНА!

Его даже не стали отправлять в лабораторию. Зачем? Ясно ведь, что это такое. Ничего удивительного, что дети прихватили его с собой. У сына капитана он тоже был.

Но Максим и Ксюша не были обычными детьми. Они знали и умели очень многое. При мысли о том, чем на самом деле мог быть этот пластилин, Смирнова прошиб холодный пот.

Скомкав листок, он помчался к каюте близнецов. Что им сказать? Что хочет кое-что проверить? На что они пойдут, если заподозрят, что он лжет? Вполне могут попытаться его убрать. Смирнов на всякий случай достал из кобуры пистолет и сунул его за пояс — так он сможет его быстрее вытащить. Правда, он не представлял, как сможет заставить себя выстрелить в детей, но умирать тоже не хотелось. Что победит? Инстинкт самосохранения или заложенное в подсознание табу на убийство ребенка? Гадать было некогда.

Смирнов дернул дверную ручку. Заперто! Он забарабанил в дверь, но никто не открыл. Прислушался — тихо. Тогда полицейский убрал оружие и отправился на мостик, где потребовал универсальный ключ от всех кают на пароходе. В сопровождении двух офицеров он спустился к каютам и открыл дверь. Близнецов не было.