Ладно, может быть не совсем так. Я бы предпочел просыпаться с ней в моей постели.

Несмотря на то, что я вчера разложил спинку у задних сидений и увеличил спальное место, у меня все равно вспотела задница от кожи, а спина не совсем рада неудобному положению.

Но если рядом со мной Ким, я готов засыпать и просыпаться на ядовитых змеях. Главное, чтобы они не трогали мою принцессу.

– Кэш, – я слышу хрипловатый и сонный голос.

Ким поднимает голову и смотрит на меня еще маленькими глазами после сна.

– Скажи, что мне не приснился вчерашний день, – бормочет она.

– Нет, – я улыбаюсь. – Вчера ты подарила мне самый лучший секс в моей жизни.

Ее щеки заливает румянец, и я продолжаю:

– Ты выглядишь очаровательно. А еще ты так мило пускала слюни, когда спала.

Ким тычет мне в ребра.

– Ай! – я драматично морщусь. – Это за то, что я лишил тебя девственности?

– Лучше бы ты промолчал. Я уже начинаю жалеть о том, что прыгнула за тобой в озеро.

Ким приподнимается, собираясь слезть с меня. Но я ловлю ее за запястье, возвращаю назад и переворачиваю так, чтобы оказаться сверху. Я нависаю над ней и прижимаю ее руки к сиденью над ее головой. За несколько секунд дыхание Ким учащается, ее сиськи вздымаются, а соски просто умоляют, чтобы я втянул их в рот.

Блядь.

Мой улыбка исчезает, пока перед глазами проносятся темные и испорченные мысли. Мне не нужно на них отвлекаться, иначе я снова сорвусь.

– Я ни о чем не жалею, принцесса, – говорю я, и Ким моргает, удивленно уставившись на меня. – Я готов каждый раз падать под лед, если ты позволишь провести ночь с тобой.

Я отпускаю одно из ее запястий и касаюсь ее лица, проведя большим пальцем по скуле. От соприкосновения с ее нежной кожей мое сердце бьется быстрее.

– Мне не нужны такие жертвы. Мне нужен ты, – последние слова Ким говорит медленно. – Весь. Ты.

Я уже слышал от нее признание, но каждый раз мне приятно услышать это еще раз. Я наклоняюсь, и наши губы соприкасаются.

– Ты нужна мне сильнее, – шепчу я. – Гораздо сильнее.

Я целую ее, осознавая, что не желаю останавливаться. Не желаю выпускать Ким. Черт возьми, я желаю целыми днями трахать ее на заднем сиденье, пока ее несносный папаша будет ее искать.

– Я не хочу отпускать тебя, – сбивчиво говорю я. – Хочу, чтобы ты была только со мной.

Еще один поцелуй.

– Я твой первый и единственный мужчина. И я не собираюсь делиться.

Еще один поцелуй.

– Я хочу, чтобы мой дом стал твоим.

Ким делает глубокий вдох.

– Кэш, нам еще рано об этом думать. Мой отец…

– Он ничего не решает, – возражаю я. – Теперь я твой мужчина.

Ким улыбается уголками губ, но я говорю совершенно серьезно.

– Я не шучу.

– Моего отца сейчас нет в городе. И у моего первого и единственного мужчины есть время, чтобы еще раз свести меня с ума, – поддразнивает Ким.

Она притягивает меня к себе для поцелуя и извивается подо мной. Я чувствую, как она меня хочет, и моя челюсть сильнее сжимается.

К черту мою осторожность! Только сумасшедший придурок сможет отказаться от Ким.

Через несколько минут я пробую ее сладкую киску, зная, что скоро мне придется от нее оторваться и отвезти Ким домой. Точнее, в дом Льюиса Эванса. И когда-нибудь старому ублюдку придется смириться.

Настанет момент, когда я приду к нему через парадную дверь и уйду вместе с его дочерью. Настанет момент, когда я заберу Ким с собой. Настанет момент, когда она займет свое законное место – в моем доме и в моей постели.

Момент, когда она заняла мою голову и сердце, давно наступил.

Глава 23 «Сомнительная победа»

Кэш

– Чувак, тебе повезло, что тренер позволил тебе играть, – Мейсон ударяет меня в грудь после пятничного матча.

– Вряд ли причину моего отсутствия можно назвать везением, – устало бормочу я.

Под оглушающий рев трибун я ухожу с поля. Сказать, что сегодняшняя игра выжила из меня все соки, будет преуменьшением века. Я пропускал тренировки больше месяца и много пил. Как результат, я вышел из формы и кое-как набросал триста ярдов.

Однако по итогам второй половины матча команде «Дирфилда» все-таки удалось заработать три тачдауна. Мы одержали победу, и в этом определенно была заслуга Стива, а не моя.

– Я серьезно, если бы на твоем месте был кто-то другой, тренер бы послал его, – усмехается Мейсон.

«Лучше бы тренер послал меня, а не выпустил на поле», –думаю я, но не говорю вслух.

Мне стыдно признаться, что я вел сегодняшний матч, как слабый говнюк. Все мои пасы были дерьмовыми. Я знаю, что могу быть лучше. Намного лучше.

Но похоже это никого не смущает. Парни из нашей команды поздравляют меня с победой, обнимая и похлопывая меня по плечу. Мне хочется им ответить, чтобы они засунули себе в задницу свою тошнотворную жалость и лицемерие.

Вместо этого я по привычке бросаю взгляд на секцию, где обычно сидит Ким. Ее место на трибуне занимает какой-то толстяк, и в груди мгновенно образуется болезненная пустота.

Моя принцесса не смогла прийти на матч.

Прошло две недели с тех пор, как Ким прыгнула за мной в ледяное озеро. И две недели, как она сидит дома с бронхитом.Из-за меня.

Любой нормальный человек стал бы изводить самого себя, что он виноват в том, что его девушка заболела. Но я… Я счастлив, что после всего дерьма, который я натворил, Ким все еще со мной.

Сколько бы я не пытался от нее отгородиться, Ким удалось пробить мои стены. Она смогла до меня достучаться и избавить от пожирающий ненависти. Она вернула меня к жизни и всем ее составляющим: школе, друзьям и футболу.

Я буду с тобой не только в хорошее время, но и в плохое.

Я все еще ненавижу весь мир за то, что он отобрал у меня маму. Я все еще ненавижу себя за то, что допустил ее уход. Но так же я твердо уверен: рядом с Ким моя ненависть и боль отступают. Интересно, я могу считаться эгоистичным мудаком, продолжая нуждаться в этой девушке больше, чем в ком-либо в жизни?

– Кэш? – пристает ко мне Стив. – Ты меня слышал?

В воздухе гремит музыка, гудят голоса с трибун. Я перевожу взгляд на своего друга, пока вокруг нас парни радостно поздравляют