– Так жизнь устроена, друг мой, – Шэуха явно забавляла реакция собеседника. – Только ты слегка неправильно всё понял. Чтоб в золоте купаться, шарлатану нужен талант великий. Или слава мага великого. Обычно шарлатаны просто немного зарабатывают на простофилях. Не злато. Большинство-то не великие, и без славы. А вот у тебя слава есть, причём не взывающая сомнения. Поющие коты, это такое чудо, которое не подделать. Как и превращение умирающей истощённой женщины в цветущую красавицу. И они оба неоспоримы, свидетелей много. Поэтому будь ты не очень порядочный и чуть более ушлый, ты запросто мог бы стрясти со здешней знати и серебра и злата. И тебе даже не пришлось бы для этого особо стараться.

– Да уж, – только и смог вымолвить Рун.

– Впечатлительный ты парень. Не бери в голову, – с улыбкой посоветовал Шэух. – Я тебе просто рассказываю, что в магии для человека, лишённого колдовских сил, есть разные пути. Целых четыре. Выбирай, не хочу. Кто нечестный, может попробовать и шарлатанство, ну а честные, занимайся наукой, или прислуживай магу, есть шанс попутешествовать по миру, узнать другие страны и народы, повидать разные чудеса, стать уважаемым учёным мужем. Это куда как лучше, чем доля крестьянина, чем горбатиться в поле всю жизнь, не правда ли? Моё письмо открывает перед тобой двери к иной судьбе. Можешь не благодарить.

– Нет, я вам очень благодарен, – признательно возразил Рун. – Спасибо вам огромное. Я бы хотел… попробовать поучиться на мага. А вы правда считаете, я могу стать учёным мужем? Я с трудом такое представляю. Там надо быть очень умным.

– Мудрость обретается учёбой, юноша, – поведал Шэух. – Если человек не глуп, и старательно занимается, и интерес к наукам питает… Обычно плебеев сложно обучить магии. Они неграмотны и дремучи. Придёт здоровый лоб, а вместо постижения наук будет буковки зубрить, читая по слогам, как малое дитя. Но ты-то у нас другое дело. Грамоту разумеешь, и даже книги по философии изучал. Уж не знаю, что ты там понял, тем не менее, это было важно, поверь мне, твой ум получил начальные представления об основах научных рассуждений. Тебе это здорово поможет.

Рун призадумался.

– Не представляю себя учёным мужем, – рассмеялся он. – Но я бы хотел попробовать. Спасибо, господин Шэух. Это большая честь.

– Ты умный, Рун, – произнесла Лала серьёзно. – У тебя может получиться, правда.

– Мы в обитель хотели, милая, теперь мы туда попадём, – ответил Рун. – Но мы туда пойдём, чтобы попытаться узнать про твой камень. На несколько дней. Пока ты здесь, я учиться не смогу, а когда вернёшься в свой мир, и все поймут, что никаких чудес я не являю… Боюсь, меня быстро погонят из обители, и хорошо, если не плетьми. Я достаточно умён, чтобы сие понимать. Кому я там нужен? К тому же идти учиться забесплатно не совсем честно. Меня господин Шэух тоже приглашает только из-за твоих чудес. Принять его приглашение, это уже начать путь шарлатана.

– Так ты его обманываешь, что хочешь попробовать учиться? – улыбнулась Лала. – Ты опять был очень правдоподобен, мой врунишечка. Безупречен. Я даже ни капельки не засомневалась.

– Солнышко, я же не сказал, что попробую. Я сказал, что хотел бы попробовать. И это чистая правда, – невинно объяснил Рун.

Колокольчик Лалиного весёлого смеха наполнил комнату своими переливами.

– Дам тебе несколько советов, – наставительно молвил Шэух. – Совет первый: учись прилежно. Всю лень оставь за порогом обители. Иначе ничего не добьёшься. Совет второй: старайся быть понезаметнее. Ты плебей. Ежели начнёшь демонстрировать излишние успехи в учёбе, обходя в ней знатных сокурсников, они могут на тебя осерчать. А знатный завистник на многое способен. Ну и совет третий: держись подальше от тёмной магии и от разговоров о ней. Чернокнижество может легко увлечь возможностями, это большой соблазн. Всячески его избегай, иначе закончишь дни на плахе.

– Возможностями? – выразил лёгкое недоумение Рун. – Я думал, чёрную магию по злобе творят.

– Маги не дураки, зачем им тратить время на злобу? Любой разумный человек ищет выгоды. Злом всегда легче зарабатывать.

– Как же можно зарабатывать злом? – подивился Рун.

– Вот ты чудак, – усмехнулся Шэух. – Как грабители зарабатывают? Ножичек тебе в спину и твой кошель в карман. Это зло? Да. Это выгодно? Очень. Только плахой грозит. У чернокнижника вариантов, как извлечь из зла пользу, не сосчитаешь. Например, я говорил про шарлатанов, что на исцелении часто деньги делают. А чернокнижнику для того же самого не нужны ни слава ни талант к обману. Наслал хворь на богатея-вельможу, явился к нему под видом лекаря и дал противоядие. И всё, и богатей рад без памяти, и озолотит, и осыплет милостями, и начнёт хвалить в своих кругах, вот тебе и деньги, и слава, и почёт, и уважение.

– Надо же, – покачал головой Рун озадаченно.

– Зло потому и неистребимо, что предоставляет простые пути к лучшей жизни. Слишком соблазняет слабые души. А как не податься соблазну? Держаться от него подальше, вот самый надёжный способ, – поведал Шэух. – Да ты не переживай так. Забавный ты юноша. Неопытный просто ещё, всё тебе внове. Не беспокойся, зло в магии искушает только тех, кто сам к нему стремится. Ты к этому явно не склонен. Надеюсь, встретимся в обители, я за тобой пригляжу. А если вокруг тебя и далее будут происходить чудеса, в ученики возьму. Пойду я, пожалуй, Нур. Дело своё я сделал. Надеюсь, ты с умом распорядишься данным тебе шансом. Не потеряй письмо.

Он встал.

– Не, не потеряю, – заверил Рун благодарно, тоже поднявшись. Поклонился в пояс. – Огромное вам спасибо за всё, господин Шэух.

– Да пустяки, – Шэух направился к выходу, и уже в дверях вдруг обернулся. – Кстати, с тобой вроде какая-то девица была. Где она?

– Какая это девица? – мгновенно уставилась обвиняюще Лала на Руна. – Это Вая?

– Так мы же и сейчас вдвоём. Здесь, – аккуратно ответил Рун гостю.

– Нет, с этой понятно. Это не та. Какая-то другая ещё была. Видели тебя с другой, – заявил Шэух.

– Ну вот, – упавшим голоском горестно произнесла Лала.

– Не было другой. Мы вдвоём. Напутали люди, – спокойно объяснил Рун.

– Понятно.

– Ещё раз спасибо вам, господин.

– Ага, – кивнул Шэух

Он вышел. Рун запер за ним дверь. Обернулся. И аж застыл в растерянности от открывшейся картины. Лала сидела понуро, личико грустное-грустное, едва не плачет.

– Солнышко, ну ты что? – очень мягко обратился он к ней. – Не было никакой девицы. Это про тебя, наверное.

– Про меня не могут, Рун, – печально возразила Лала. – Я