Впрочем, начиналось все идиллически: в августе 1853 г. было объявлено о помолвке, а 24 апреля следующего года в Вене состоялась небывало пышная свадебная церемония. 16-летняя девушка, со специфическими особенностями характера которой ослепленному любовью Францу Иосифу еще предстояло столкнуться, стала новой австрийской императрицей. Много лет спустя она выразит свое отношение к институту брака следующим образом: «Супружество — бессмысленная вещь. Пятнадцатилетними детьми нас продают, приносим клятву, смысла которой толком не понимаем, но которую уже никогда не смеем нарушить». Что ж, по-своему Елизавета была права: как показала жизнь, они с Францем Иосифом совсем не подходили друг другу. Брак по любви, редкий случай в королевских семьях, в конце концов обернулся драмой, если не катастрофой.

Сиси, любимая и порядком избалованная дочь баварской герцогской четы, была девушкой очень красивой (причем позднее, годам к тридцати, ее красота, запечатленная на известном портрете кисти Эдуарда Винтерхальтера, расцвела в полную силу), живой и энергичной, однако, как и большинство Виттелъсбахов, чрезмерно впечатлительной, сентиментальной и неуравновешенной. Она не была приучена к строгому распорядку дня, жила в родительском доме как вольная пташка, проводя время в забавах, главной из которых была верховая езда (австрийская императрица будет известна как одна из лучших наездниц Европы). Бурная страсть Франца Иосифа оказалась для

Сиси неожиданностью. Молоденькая девушка не была подготовлена к семейной жизни, да еще сопряженной с таким количеством представительских обязанностей, как жизнь супруги австрийского императора. Елизавета унаследовала от предков отвращение к публичным акциям и любовь к уединению, так что и свадебная церемония, и последующая жизнь в Хофбурге, где все было подчинено строжайшим правилам дворцового этикета, стали для нее не просто испытанием, а ударом по нервам, и без того не слишком крепким из-за плохой наследственности.

Вдобавок отношения с тетей-свекровъю, эрцгерцогиней Софией, у Сиси не сложились. Это были очень разные женщины: Елизавета, еще ребенок, по-детски любила свободу и терпеть не могла дисциплину, в то время как София, которая испытала все «прелести» брака без любви, с человеком, уступавшим ей по интеллектуальным и душевным качествам, знала толк в политических комбинациях и дворцовых интригах и сознательно подчинила свою жизнь интересам династии и государства. Она не могла понять, как ее невестка осмеливается протестовать против необходимости обедать, не снимая перчаток («Австрийская императрица не может есть голыми руками!» — восклицала София), почему она предпочитает «простонародное» пиво изысканному вину и самое главное — почему всеми способами уклоняется от участия в многочисленных придворных церемониях. «Я ведь его очень люблю. Если .бы только он был простым портным», — этот вздох Сиси лучше всего объясняет ситуацию. Титулы, звания, деньги — все это были понятия, которые не имели для молодой Елизаветы никакого значения. Она была очень эмоциональна и в своих детских фантазиях представляла будущий брак не иначе, как в идиллически-сентименталъных образах. Понятно, что пробуждение в Вене оказалось столь тяжелым» (Hammann В. Alzbeta: Cisarovna proti sve vuli. Praha, 1997. S. 61).

Впрочем, тяжело было не только Елизавете. Ее муж попал в ситуацию, кошмарную для любого мужчины: он оказался между двух огней — горячо любимой женой и не менее любимой и почитаемой матерью, причем предметом их разногласий и ссор зачастую служил он сам. Франц Иосиф, которому с малых лет было внушено сознание собственного долга перед династией и страной, тем не менее настолько сильно любил Сиси, что не мог встать на сторону эрцгерцогини Софии, чьи жизненные установки были гораздо ближе его дисциплинированной натуре. Казалось, обстановка разрядится после того, как у молодых появится ребенок, но этого не произошло: когда 5 марта 1855 г. Елизавета произвела на свет девочку (она получила имя бабушки — София), мать императора забрала ребенка к себе, что возмутило Сиси. 15 июля следующего года у августейшей четы родилась вторая дочь — Гизела, появление которой вызвало в придворных кругах чуть ли не печаль: все ждали наследника престола, ведь ни один из братьев императора пока не обзавелся потомством, и будущее династии оставалось довольно неясным.

Еще более мрачной стала ситуация после того, как в мае 1857г. в Венгрии, где в тот момент находились ее родители, от кори умерла маленькая София. Для Елизаветы это было особенно сильным ударом, поскольку именно она — вопреки воле эрцгерцогини Софии — настояла на том, чтобы обе дочери сопровождали императорскую чету в поездке. Потрясенная императрица несколько месяцев не могла прийти в себя, причем смерть старшей дочери имела парадоксальные последствия для двух других детей — Гизелы и родившегося в 1858 г. Рудольфа, по отношению к которым мать долгое время сохраняла удивительную холодность и отчуждение. Кроме того, как отмечает чешский историк О. Урбан, «в столкновении двух противоположных тенденций — будет ли она (Елизавета. — Я. Ш.) образцовой императрицей, осознающей и выполняющей свои общественные обязанности, или останется в общем и целом частным лицом со своеобразным стилем жизни — трагедия 1857 года сыграла выдающуюся роль» (Urban О. Frantisek Josef I. Praha, 1999. S. 64). Сиси (это детское прозвище сохранилось за ней до конца ее дней) стала, по словам ее биографов, «императрицей против собственной воли» или даже «антиимператрицей», что, однако, не помешало ей превратиться в живой миф, о природе которого мы поговорим ниже.

Тем не менее было бы ошибочным описывать первые годы супружества Франца Иосифа и Елизаветы в исключительно мрачных тонах. Можно сказать, что они не были, но бывали счастливы. Сама Сиси, считавшая себя поэтессой и оставившая довольно обширное собрание стихотворений (по большей части подражательных, навеянных творчеством Генриха Гейне, фанатичной поклонницей которого была императрица), посвятила не одну прочувствованную строку ‹‹прекрасным минувшим годам». Любила ли она Франца Иосифа? По-своему — несомненно, однако разница характеров и огромное количество обязанностей, которые взвалил на себя император, мешали их взаимопониманию. Достаточно твердый в политике, Франц Иосиф всегда уступал жене, оправдывал ее причуды и странности и до самого конца их более чем 40-летнего супружества вел себя как образцовый муж — за некоторыми исключениями, о которых еще будет сказано ниже.

ПОРАЖЕНИЯ И РЕФОРМЫ

Государственные дела нелегко давались Францу Иосифу. Несмотря на необычайное усердие, он не был великим государственным деятелем — хоть и не являлся удручающей посредственностью, как впоследствии утверждали националисты всех мастей. Стать символом не только исторической эпохи, но и целой страны (ибо вся история дуалистической Австро-Венгрии, кроме двух последних лет, пришлась на его правление) Францу Иосифу I помог прежде всего отпущенный ему судьбой долгий век, а также воспринятые будущим императором в детстве и юности от матери и учителей представления о собственной роли, заставлявшие его соблюдать дистанцию между собой и остальными людьми. Франц Иосиф с большой охотой играл придуманную им для себя роль государя-патриарха, всеобщего отца и покровителя. Этот образ, который активно культивировала вся государственная машина австро-венгерской монархии, тем не менее не может заслонить собой тот факт, что всю жизнь императору не хватало гибкости ума и политического чутья.