Парень неожиданно сдёрнул с головы шапку, высвободив гриву каштановых волос, и окинул меня с ног до головы развратным взглядом.

– Для тебя буду кем захочешь, детка.

– Что-о?! – попятилась я.

Но тут мимо протиснулась Флорис Кранах.

– О, вы уже приехали, юноша! Как это мило с вашей стороны. – Схватила его за руку и потащила в гостиную, крича на ходу. – Дру, стриптизёр уже здесь!

Проходя мимо меня, парень масляно подмигнул.

Я с каменным лицом захлопнула дверь и прошлёпала за ними. Похоже, в эту часть плана меня посвятить забыли.

Обсуждение продолжилось, а стрелки неумолимо бежали по циферблату, словно подкручиваемые невидимым часовщиком-вредителем.

Праздничное настроение пропитало город. С улицы то и дело доносились автомобильные гудки, музыка, разговоры. Мимо окон проплывали нарядно одетые люди, поодиночке, парами, семьями, компаниями. Они оживлённо переговаривались и заразительно смеялись, предвкушая вечернее торжество. Гостей, как обычно, наехало море. В этом году даже возвели несколько дополнительных одноэтажных корпусов при единственной на весь Мистиктаун гостинице «Принц-Стар», номера в которой раскупили за много месяцев вперёд.

Проводив взглядом очередную дамочку, похожую на змею в своём ультракоротком коктейльном платье из золотой чешуи, я встрепенулась. Платье! Ничего же так и не сшила и не купила для бала! Совсем не до того было в последнюю неделю.

Ладно, надеюсь, ещё влезу в выпускное. Бледно-голубой мне никогда не шёл, но если отпороть те бантики и прикрыть пятно на пупке брошкой, выйдет вполне себе прилично. И не скажешь, что из секонд-хенда.

– Виски, можно тебя? – позвали от двери.

– Конечно, ба. – Я слезла с края стола, вышла за ней в коридор и плотно прикрыла дверь, приглушив жаркий сценарный спор между Цирцеей и госпожой Гримсен касаемо роли Антонио – того самого стриптизёра. – Куда мы?

Бабуля обернулась уже с середины лестницы.

– Туда, где никто не помешает.

Местом, свободным от помех, бабушка выбрала чердак. Нет, здесь не было никакой паутины, ковров пыли и прочих атрибутов запустения – чистота у нас поддерживалась во всём доме. Поэтому помещение являло собой просто склад старых вещей, регулярно протираемых влажной тряпкой.

– Присядь, – указала бабуля на ближайщий ящик.

Я выполнила, слегка нервничая и теряясь в догадках относительно темы предстоящей беседы. Упрёки с глазу на глаз? Прощание навек? Но бабуля без лишних слов достала и протянула мне какую-то плоскую коробку. Не припомню, чтобы видела её здесь во время последней уборки. Совсем новая, и даже просто держать в руках приятно: золотистый с искорками картон, мягкая рифлёность… Внутри ведь не набор для харакири, правда?

– Что там?

– А ты открой, – спокойно предложила она, присаживаясь рядом.

Я аккуратно приподняла крышку, убрала ароматную шелестящую бумагу и несколько мгновений в ступоре рассматривала содержимое. Потом шумно выдохнула и осмелилась дотронуться.

– Это… мне? – Голос внезапно осип.

– Да вот себе заказывала. Размерчик не подошёл.

Я издала сдавленный смешок и бережно, боясь помять, вынула наряд. Встала, приложила к себе и ахнула.

Это было самое прекрасное, самое волшебное, самое-самое платье за всю историю платьев! Бабуля улыбнулась, довольная произведённым эффектом, тоже поднялась и сняла чехол с напольного зеркала. Оттуда на меня посмотрела растерянная, но совершенно счастливая рыжеволосая девушка в усыпанных мишками штанах, прижимающая к себе нечто изумрудно-искристое, воздушное и состоящее из множества нежно переливающихся капелек и былинок. А материал… будто гладишь лунный свет – если бывают зелёные луны. И ещё это великолепие тихонько волновалось безо всякого ветерка, словно готовясь в любой момент вернуться на небеса, откуда, без сомнения, и спустилось на наш грешный чердак.

– Не могла же я допустить, чтобы моя единственная внучка пошла на бал в ужасном платье.

– Почему сразу ужасном? – рассмеялась я, наконец обретая дар речи. – Ты такого плохого мнения о моём вкусе?

– Скорее, о моей пенсии и твоей зарплате.

– Но где… как… – слова снова отказывались складываться в связные предложения. Потом меня осенила ужасная догадка: – Ты заложила дом?

Бабушка покачала головой.

– Тогда как? – настаивала я.

Даже мне, далеко не самой искушённой в нарядах, было ясно, что это сокровище стоит целое состояние. Пожалуй, продажей коттеджа тут не отделаешься.

– Месяца два тому со мной связался некий господин Мартинчик, представившийся владельцем службы доставки. Сказал, что слышал много лестного о моей стряпне, а один из его приятелей был летом проездом в нашем городе и даже захватил для него на пробу клубничные профитроли, начинку из которых можно использовать в качестве омолаживающей маски для лица (опробовавшая маску жена осталась в восторге). Он намекнул, что имеет хорошие связи и весьма обширную базу клиентов, многие из которых готовы щедро платить за качество и эксклюзив. В общем, он заказал мне небольшую партию гамбургеров для похудения…

Мои брови взлетели домиком: бабушка и фастфуд? За такую жертву мне до конца дней не расплатиться.

– …сама понимаешь, мошенников сейчас много, доверять надо с осторожностью, но переведённый аванс рассеял мои сомнения. Так что можешь быть спокойна: у нас всё ещё есть крыша над головой.

А я снова не находила слов, глубоко тронутая её жестом: к бабуле ведь и раньше обращались из других городов и даже стран с подобными предложениями, но она неизменно отказывала. Аргументов «против» хватало: почти гарантированное пятно на репутации из-за халатности при транспортировке и хранении, спекуляции (а какая массовая торговля без спекуляций?), да и вообще, стряпня Финварра – одна из главных достопримечательностей Мистиктауна, вот сюда за ней и приезжайте.

– Кто такой этот Мартинчик? – полюбопытствовала я. – Не припомню, чтобы слышала о нём раньше.

Бабуля пожала плечами:

– Письмо было без обратного адреса.

– Тогда как…

– Ответ он попросил выбросить за ворота. Или потерять. Сказал, второе надёжнее.

Всё финварристей и финварристей.

Я снова уставилась на своё отражение, до сих пор не веря, что надену эту роскошь сегодня. Подержать пять минут – и то счастье.

– А что за материал?

Бабуля осторожно потрогала.

– Было написано «шёлк». Но согласна, такого и мне что-то не попадалось. Погоди, рыжик, здесь есть бирка. – Она прищурилась, пытаясь разобрать надпись. – Эфильский шёлк… нет, кажется, эфельский… или эфисский?

Я забрала ярлычок.