Худо-бедно этот кошмар закончился, и мы все-таки выползли к шлюзу, где нас ждал молодой офицер. Он помог нам поднять Мэри: мы со Стариком толкали снизу, он тянул. Затем я подсадил Старика, выкарабкался наверх сам и отобрал Мэри у этого мальчишки. Снаружи уже почти стемнело.

Возвращались мы длинной дорогой: чтобы не застрять в кустарнике, обогнули развалины дома и спустились к прибрежному шоссе. Машины на месте не оказалось, но вместо нее нас ждала «болотная черепаха», куда мы и втиснулись, не теряя ни секунды, потому что бой шел уже чуть ли не у нас над головой. Командир велел задраить люки, и танк загрохотал по ступенькам к дамбе, а оттуда к воде. Спустя пятнадцать минут мы были на «Фултоне».

А через час мы высадились на базе Мобил. Нам со Стариком предложили в кают-компании «Фултона» сэндвичи и дрянной кофе, а Мэри тем временем приводили в себя в женском кубрике. Она присоединилась к нам перед самым прибытием на базу и выглядела уже совершенно нормально.

– Ты как, в порядке, Мэри? – спросил я.

Она улыбнулась:

– Конечно, дорогой. А что могло со мной случиться?

С базы мы вылетели на небольшой штабной машине в сопровождении эскорта истребителей. Я подумал, что теперь мы вернемся в офис Отдела, а еще лучше – полетим в Вашингтон, но не стал спрашивать: Старик явно был не в настроении разговаривать, а мне было достаточно того, что я сижу рядом с Мэри, держу ее за руку и с облегчением чувствую, что все закончилось.

Пилот посадил машину в ангар, скрытый в теле горы. Это был один из тех маневров «попади в десятку», какие гражданским машинам повторить просто не под силу: вот он летит на полной скорости, а вот он уже в пещере, стоит на посадочной площадке. Это было потрясающе.

– Где это мы? – спросил я.

Старик не ответил и выбрался из машины. Мы с Мэри последовали за ним. Ангар был небольшой – всего лишь стоянка для дюжины летающих машин, одна тормозная и одна стартовая платформы. Помимо нашей, здесь стояли только два машины. Охрана направила нас к двери, вырубленной в скале, мы вошли и оказались в холле. Металлический голос из невидимого источника велел нам снять все, что на нас еще оставалось. Голым я ходить привык, а вот с оружием и телефоном расстаться было жаль.

Затем мы прошли в следующее помещение, где нас встретил молодой охранник, чье облачение состояло лишь из повязки с тремя шевронами и двумя перекрещенными ретортами. Он повел нас дальше и перепоручил девушке, на которой было и того меньше – только два шеврона. Оба служащих базы, конечно же, обратили внимание на Мэри, каждый в соответствии со своим полом, и мне показалось, что девица-капрал облегченно вздохнула, передав наконец нашу компанию капитану.

– Мы получили ваше сообщение, – сказала женщина-капитан. – Доктор Стилтон уже ждет.

– Спасибо, мэм, – ответил Старик. – Чем раньше, тем лучше. Куда теперь?

– Секундочку. – Она подошла к Мэри и стала ощупывать ее волосы. – Знаете, приходится быть настороже, – извиняющимся тоном пояснила она.

Мэри не дрогнув восприняла обыск.

Если капитан и заметила, что больше половины волос у Мэри искусственные, то никак этого не проявила. Ее собственные курчавые седые волосы были подстрижены коротко, по-мужски.

– Ладно, – смилостивилась она. – Идемте.

– Хорошо, – сказал Старик. – Но ты, сынок, останешься здесь.

– Почему это? – спросил я.

– Потому что ты, черт бы тебя побрал, чуть не провалил мне первую попытку, – отрезал Старик. – Так что заткнись.

– Офицерская кают-компания – в первом проходе налево, – подсказала капитанша. – Можете подождать там.

Я так и сделал. По пути в кают-компанию я прошел мимо двери, украшенной большим красным черепом с костями и надписью: «ОСТОРОЖНО! ЖИВЫЕ ПАРАЗИТЫ». Маленькими буквами ниже было добавлено: «Только для допущенного персонала! Используйте процедуру „А“!»

Разумеется, меня бы туда силой не затащили.

Офицерская кают-компания оказалась обычным зальчиком типа ночного клуба. В ней прохлаждалось трое или четверо мужчин и две женщины. Мое появление никого не заинтересовало, поэтому я нашел свободное кресло, сел и попытался сообразить, кем нужно быть, чтобы получить тут порцию выпивки. Спустя несколько минут ко мне присоединился крупный общительный мужчина с цепочкой на шее, на которой болталась бляха с полковничьими звездами, образок святого Христофора и армейский опознавательный жетон.

– Новичок? – спросил он.

Я признал, что да.

– Гражданский эксперт? – продолжал он.

– Насчет «эксперта» не уверен, – ответил я. – Вообще-то, я оперативник.

– А как зовут? Извините за навязчивость, но я отвечаю здесь за режим секретности. Фамилия – Келли.

Я тоже назвался. Он кивнул.

– Вообще-то, я видел, как ваша группа прибыла на базу. Я был голосом совести, звучащим из стены. Ладно, мистер Нивенс, как насчет того, чтобы промочить горло? Судя по вашему досье, вы не откажетесь, верно?

Я вскочил:

– Спрашиваете! Кого надо прикончить, чтобы налили?

* * *

– …И насколько я понимаю, – говорил Келли, – режим секретности здесь нужен, как кобыле роликовые коньки. Результаты нашей работы надо публиковать в печати, и как можно скорее.

Я заметил, что он совсем не производит впечатления твердолобого солдафона. Келли рассмеялся:

– Поверьте, далеко не все «твердолобые солдафоны» на самом деле таковы. Они ими только кажутся.

На это я сказал, что да, мол, маршал Рекстон, например, действительно не так прост, как можно было бы подумать.

– Вы с ним знакомы? – спросил полковник.

– Не то чтобы знаком, но мы встречались с ним по работе. Последний раз я видел его сегодня утром.

– Хм… – сказал полковник. – Я никогда не встречался с этим джентльменом лично. Похоже, вы вращаетесь в более высоких сферах, сэр.

Я объяснил, что это всего лишь случайный поворот судьбы, но тем не менее он стал относиться ко мне с гораздо большим уважением.

Спустя какое-то время Келли принялся рассказывать мне о работе лаборатории:

– Сейчас мы знаем об этих мерзких созданиях больше самого дьявола. Но известно ли нам, как уничтожать паразитов, не убивая носителя? Увы. Разумеется, если бы мы могли заманивать их по одному в какую-нибудь камеру и усыплять газом, тогда носители оставались бы целы и невредимы. Но знаете эту старую шутку про то, как ловить птиц? Все, мол, очень просто, если можешь подобраться достаточно близко и насыпать ей на хвост соли. Сам я не ученый – всего лишь сын полицейского и сам полицейский, хотя и числюсь по другому ведомству, – но я разговаривал со здешними учеными и знаю, что нам нужно. Это биологическая война, и ее исход решит биологическое оружие. Нам нужен микроб, который будет кусать слизняка, а не носителя. Вроде бы не так сложно, да? На самом деле все не так просто. Мы знаем сотни болезней, которые смертельны для слизняков, – оспа, тиф, сифилис, энцефалит, болезнь Обермейера, чума, желтая лихорадка и так далее. Беда в том, что все они убивают и носителей.