— Мы должны об этом сообщить, — проговорила Мелисса.

— Да, — глухим голосом ответил Гай.

Он отпустил руку Мелиссы и склонился над скелетом.

— Как думаешь, давно он здесь? — спросила Мелисса. Она смотрела на останки, словно не веря своим глазам.

— Давно. — Гай, сжав зубы, осторожно дотронулся до шерстяного пиджака, надетого на скелет.

— Что ты делаешь? — вскрикнула Мелисса. — Тут нельзя ничего трогать. Боже, какой ужас.

— Да, — ответил Гай, но отвернул полу пиджака, чтобы заглянуть во внутренний карман. Фрагменты сорочки, истлевшие от времени, были покрыты плотной темной коркой. — О господи, — содрогнулся Гай, невзначай дотронувшись до ребер скелета. Он прощупал внутренний карман, но там ничего не было.

— Что ты ищешь? — спросила Мелисса.

— Какой-нибудь документ.

— По-твоему?.. — Мелисса умолкла. — Это же не?..

Гай посмотрел на нее, потом на скелет и принялся шарить в другом кармане. Внутри он наткнулся на нечто твердое, металлическое. Сунув руку поглубже, он нащупал второй предмет. Он медленно вытащил руку и протянул Мелиссе старый потускневший портсигар и зажигалку в пару.

* * *

Тайнхем, декабрь 1943 года

Берти неуклюже прижимал Веронику к столу, удерживая ее за плечи. Она подняла колено, но он налег на нее всем телом.

— Что такого смешного, скажи мне, — снова потребовал он.

За прошедшие годы Вероника видела мужа в разных состояниях, в основном вызванных алкоголем. И хотя было очевидно, что он весь день пил, он не просто захмелел, как обычно. На этот раз он впал в буйство.

— Берти, прошу тебя! — умоляла Вероника, хоть и понимала бесполезность просьб. — Что ты делаешь? Мне больно. — Дикость ситуации заставила ее мгновенно протрезветь.

— Что я делаю? — захохотал он. — Даже такая фригидная ледышка, как ты, могла бы понять, что я делаю.

— Нет! — Вероника постаралась придать своему голосу твердости. — Только не так. Пойдем наверх, — предложила она, стараясь выиграть время, пока не найдется выход. — Прислуга, повариха, Ребекка, Анна — они все нас слышат.

— Повариха и Ребекка ушли. Я их отпустил. А твоя Анна пусть слушает. — Он впился ногтями ей в плечи. — Я возьму свое, как захочу. Ты с такой легкостью дала моему брату, — шепнул он ей в ухо, — а теперь моя очередь.

Вероника судорожно озиралась по сторонам в поисках орудия защиты. На письменном столе почти ничего не было, Фредди накануне все убрал. На краю стола аккуратной стопкой были сложены письма, готовые к отправке. Рядом с ними Вероника увидела нож для бумаг с перламутровой рукояткой. Но она не могла пошевелить руками, чтобы схватить его.

— Мы все начнем сначала, — солгала она, стараясь выгадать немного времени. — Но надо все сделать правильно. Я готова дать тебе то, что ты хочешь. Но не так. Если ты будешь меня так крепко держать… — Она проглотила слезы. — Если хочешь, чтобы я сделала то, о чем ты просишь, я сделаю. Но не здесь и не так. Прошу тебя, поднимемся наверх.

Берти с любопытством посмотрел на жену, словно поверил ее словам. Он отпустил ее, перестав прижимать к столу. Как только его пальцы разжались, у Вероники проснулся инстинкт выживания. Она повернула голову в сторону, закинула руку назад и схватила нож для бумаг.

Но Берти успел сообразить, что жена лишь заговаривает ему зубы. Стоило ей замахнуться, он отскочил в сторону. Почувствовав свободу, Вероника соскользнула со стола и приземлилась на шаткие ноги: она не привыкла к алкоголю и выпила слишком много. Как только ей удалось принять устойчивое положение, она снова взмахнула ножом.

Лезвие задело щеку Берти. Глаза Вероники расширились от ужаса, когда он заревел, как зверь. Из пореза по липу потекла кровь. Вероника сама не ожидала, что нанесла такую глубокую рану. Замешкавшись, она потеряла преимущество. С Берти ей было не совладать. Он пихнул ее обратно, больно ударив головой о столешницу. Но Вероника не выпустила из рук нож и, как только Берти накинулся на нее, нацелилась ему в грудь.

Зажмурившись от ужаса, она ожидала, что лезвие вот-вот пронзит кожу. Вместо этого Берти двинул ей коленом в живот, отчего она согнулась. Вероника закричала и попыталась прикрыться рукой. Он обхватил ее запястье и несколько раз ударил кисть об стол, разбив ей костяшки в кровь, и Вероника невольно выпустила нож.

— Нет! — закричала она, когда нож стукнулся о пол. Ею овладело отчаяние. Теперь Берти убьет ее, никаких сомнений. Он захочет ее наказать, но не остановится на обычном насилии. Она видела его глаза, почти черные от бешенства. Вероника уперлась свободной рукой в грудь мужу, пытаясь оттолкнуть его, но безуспешно. Он снова ударил ее коленом в живот, и Вероника вскрикнула от боли. Слезы стекали со щек за уши и капали на стол. Но она ничего не замечала: она видела только нависшую над ней смерть.

Загнанная, прижатая к столу, в полном отчаянии, она закрыла глаза и подумала о Фредди, своем возлюбленном. Руки Берти опустились ниже. Было понятно, что он не отступился от своих намерений. Задрав ей юбку, он принялся возиться с брюками.

— Нет! — снова вскрикнула она, стараясь отпихнуть его. Берти отвесил ей пощечину.

Вероника понимала, что сопротивление только продлит агонию. И тогда она постаралась уйти как можно глубже в себя. Ее согревали мысли о Фредди, в то время как про себя она молила Берти убить ее поскорее. Чтобы все закончилось. Лишь бы все закончилось.

Вероника отвернулась лицом к двери, чтобы не смотреть на Берти. Ее внимание привлекло какое-то движение у входа. И тут она увидела Фредди.

— О боже, нет! — воскликнула она. — Нет! — Она с ужасом осознала, что Фредди ей не мерещится. Он действительно стоял в дверях. На лице у него была написана такая решимость, что Вероника за долю секунды поняла: слишком поздно пытаться предотвратить то, что произойдет следом. Берти встрепенулся в тот момент, когда Вероника издала роковой крик, и подготовился к схватке.

Вероника не успела крикнуть, чтобы Фредди спасался бегством. Он перемахнул через всю комнату, свалив по пути на пол ружье, и набросился на брата, но Берти был быстрее. Теряя сознание и превозмогая боль, Вероника попыталась прийти на помощь Фредди. Но могла лишь с ужасом наблюдать, как Берти наносит удар за ударом Фредди в грудь. У нее на глазах мужчина, которого она любила, свалился на пол под неумолимым натиском Берти, и она уже знала, какую цену заплатил Фредди за то, что полюбил ее.

Дорсет, июль 2018 года

Мелисса посветила фонариком на находки Гая. Некогда сверкавшие серебром предметы теперь потускнели от времени. Они лежали на ладони у Гая, и Мелисса сначала взяла портсигар. Она протянула телефон Гаю и открыла портсигар. Если там когда-то и были сигареты, теперь они превратились в кучку пыли и табака. Мелисса захлопнула его и взялась за зажигалку. Одна сторона ее была гладкой, но на той, что лежала лицевой стороной на ладони Гая, что-то было выгравировано. Гай посветил, и Мелисса провела пальцами по надписи.