Аврора хмыкнула:

– И это должно убедить меня в том, что твой клан непричастен?

Авалон сложил руки на груди.

– По-твоему, кто из нас мог управлять мертвецом? Чтобы приказать такой твари нападать, нужно играть на лире, иначе она не поймет твоих слов и сожрет тебя, а не защитит. Без лиры мы, максимум, способны заставить мертвецов стоять на месте и то, это влияние распространяется на пару-тройку штук. Ты слышала музыку, когда боролась с тем трупом? – Аврора отрицательно покачала головой, Авалон фыркнул: – Значит, это не мы. К тому же, мы не умеем наделять их сознанием.

Аврора перебила:

– Так ты теперь веришь, что у него было сознание?

Авалон сделал глубокий вдох с крайне задумчивым выражением лица.

– Возможно… – выдохнул он. – Да. Хорошо. Я тебе верю… Возможно…

– Так возможно или веришь?

– Я пока думаю. Ты ведь мне не веришь – всё взаимно.

Аврора закатила глаза и отвернулась. Её взгляд зацепился за птицу, неподвижно сидящую на жерди возле стены. Она кивнула в сторону пернатого и сказала:

– А как же твой ворон? Он без проблем слушается тебя на расстоянии, возможно, тот мертвец был таким же.

Авалон покачал головой.

– Это другая магия. Во-первых, я уже сказал, что приказать мёртвым нападать без лиры мы не способны – моя птица доставляет письма, а не нападает. Во-вторых, этот ворон рос подле меня и умер на моих руках, он был неразрывно связан со мной при жизни, потому остался верен и после смерти, чтобы создать такого фамильяра нужно много времени и духовных сил.

Аврора задумалась. Она вспомнила события той охоты.

– Подожди… Ты сказал, что без лиры нельзя приказать мертвецу нападать?

Авалон кивнул.

Аврора вдохнула, да так глубоко, что этот вдох, казалось, тянулся целую вечность. За это время она успела подумать: «Рассказать ему о том, что я отдаю приказы без посторонних средств? Нет-нет-нет, я же не собиралась что-либо рассказывать ему о своей силе! А вдруг это поможет? Может быть, у него возникнут подозрения? Может быть, есть или был среди полуночников кто-то с такой же способностью контроля, как у меня, и Авалон просто об этом не говорит? – Аврора закусила губу. – Демон меня сожри, что же делать? Разум твердит, что доверять ему – последнее дело, но душа так и тянется к Найту, будто он единственный, кто способен понять… Если я доверюсь, не попаду ли в ловушку? Не пожалею о своём решении? Его поведение вызывает уйму подозрений, но за всё время я так и не почувствовала угрозы с его стороны… я даже от улыбчивой Софи чувствую угрозу, а вот от тёмного господина – ничуть. Неужели он столь мастерски скрывает свои истинные намерения или взаправду оберегает меня? Что за личные интересы им движут? Может, всё дело в нашей помолвке?! Да не-ет, чтобы он искренне хотел на мне жениться? Пф, он же не идиот…»

Аврора ещё немного поразмыслила над вопросом доверия и в итоге сказала:

– В таком случае, зуб за зуб, сначала ты говоришь, что за цели преследуешь, раз они вынудили тебя запереть меня тут, а взамен я, так и быть, расскажу хотя бы немного о своей силе, потому что любое доверие нужно заслужить. —

Авалон удивлённо вскинул брови.

– А я не заслужил? Серьёзно? Только потому, что я тебя запер, ты игнорируешь всё хорошее, что я сделал? Хмпф… какая же ты донельзя противная.

– Противная? Ну знаешь ли, запирать человека против его воли незаконно, тем более, престолонаследницу, тем более, когда ты сам престолонаследник. У тебя наверняка имелись веские причины, чтобы пойти на это. Пусть даже ты и продумал то, как оправдаешься перед народом, если кто-то прознает о произошедшем, всё равно содеянное – опасный шаг, который ты, несмотря ни на что, совершил. Какова истинная причина держать меня здесь? Скажи. Хотел понаблюдать за развитием тьмы в моей душе? Так ты видел меня за это время от силы три часа в день, с таким же успехом мог в лазарете навещать, пока я рану залечиваю.

– Я же сказал, что забочусь о тебе. Почему ты не хочешь в это поверить?

– А я уже сказала, что "хороша забота – ограничивать человека в свободе".

Авалон рыкнул, закипая от гнева:

– Аргх! Что не скажу, ты каждый раз отвечаешь одно и то же. С тобой говорить, как о стенку горох!

– С тобой, знаешь ли, тоже! – Мун закатила глаза, да так глубоко, что зрачки полностью исчезли под складкой верхнего века.

Авалон шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы и уселся на кровать подле серебряной девы, а после уронил корпус на покрывало, вперил взгляд в расписной потолок и замолчал.

Аврора отсела подальше и придвинулась ближе к центру кровати. Она прижала колени к груди, обняв их руками.

Возмущение захлестнуло волной, лишая воздуха. Мун сгорала от пылающего в душе гнева, зародившегося из ничего. С Найтом всегда так…

Они долго молчали, очень и очень долго. Казалось, что прошли часы нерушимой тишины, которые Аврора потратила на полноценный мозговой штурм. Когда возмущение сошло на нет, она вернулась к выбору между "довериться" и "оттолкнуть", потому что обсуждение недавнего покушения они не закончили, а всё встало лишь потому, что она не могла раскрыться.

Вариантов было два: Авалон ей правда не врал и Авалон очень хорошо врал. Сердце и душа серебряной дев твердили о желании рассказать хоть что-то, будто Найт был их единственной надеждой на выживание, когда разум шёл в отказ, повелевая не поддаваться чувствам. Недоверие недоверием, но любой человек хочет сыскать поддержки, понимания и возможности положиться на чьё-то плечо и, к несчастью, Аврора не была исключением. Любая тайна для хорошего человека является грузом, особенно настолько мрачная, сокрытая даже от близких людей, и для Авроры этот груз с каждым днём становился всё тяжелее. Тёмный господин и серебряная дева не ладили, постоянно препирались и уж тем более не могли назваться друзьями, но отчего-то Мун хотела поведать ему крохи истины.

Аврора думала, думала, думала и, наконец, вернулась к ранней теме их разговора:

– Ты сказал, что мертвецам отдают приказы только при использовании лиры… – шепнула она, в ответ на что услышала тихое «Мгм…», – …так вот, я смогла сделать это без неё.

Авалон повернул голову в сторону серебряной девы, проткнув янтарными радужками её бок. Его голос прозвучал грубовато, видимо, утихомирить клокочущую ярость удалось только Авроре:

– И что ты им приказала? Стоять на месте? Я же сказал, что это можно и без лиры сделать.

– Я приказала нападать, а после – бежать.

– И мертвецы исполнили приказ? – вопрос звучал с недоверием.

Аврора кивнула.

Авалон воззрился на неё, как на фееричную фантазёрку.

– Ты головой не ударялась, пока меня не было? Я, конечно, подозреваю, что с твоими способностями не всё в порядке, но отдавать подобные приказы без лиры, без практики, всё ещё являясь светлым магом, уж в это не проси меня поверить! Ты однозначно что-то напутала, возможно, кто-то из наших ребят находился поблизости и трупы откликнулись на его зов.