Я назначил Марку лечение по избавлению от наркозависимости в сочетании с индивидуальной психотерапией. Я научил его другим способам успокаиваться (используя метод обратной биологической связи и техники по «уничтожению тараканов»). Позже Марк рассказывал, что самым сильным впечатлением, убедившим его отказаться от кокаина, стала картинка его собственного мозга. «Мне могли бы бесконечно объяснять, как вредно употреблять кокаин, — сказал он. Но все равно с кокаином было так приятно. Но как только я увидел свой продырявленный мозг, отвернуться от этого было уже невозможно». Мой опыт подтверждает, что, когда пациенты видят свой пораженный наркотиками мозг с дырявой поверхностью, это лучше всего помогает им осознать глубину подобной проблемы.

Злоупотребление алкоголем также приводит к нарушениям мозгового кровообращения. Малые дозы алкоголя стимулируют мозг, в то время как большие дозы приводят к сужению сосудов мозга и снижению его активности в целом. При хроническом алкоголизме снижается мозговое кровообращение и замедляется обмен веществ в мозговых тканях, особенно во фронтальной и височной областях мозга. В рамках одной исследовательской программы было проведено сканирование SPECT 17 здоровым добровольцам и 50 пациентам, которые страдали алкогольной зависимостью, но не имели других серьезных физических или психических заболеваний.

Сканирование выявило нарушения мозговой деятельности у 34 пациентов и у двух добровольцев. Основным было снижение активности по всей поверхности коры мозга. Кроме того, полученные результаты заставляют задуматься о наследственной предрасположенности к алкоголизму, так как нарушения, которые были выявлены в ходе сканирования, чаще наблюдались у пациентов из семей, в которых были и другие страдающие алкоголизмом.

При хроническом алкоголизме снижается содержание тиамина (витамина группы В, играющего важную роль в развитии когнитивной функции), и у больных может развиться синдром Корсакова (СК). Синдром Корсакова — амнестическое расстройство, при котором из-за невозможности запоминать текущие события у пациента развивается конфабуляция (он рассказывает о событиях, с ним никогда не происходивших, иногда, чтобы заполнить провалы в памяти). Кроме того, возникает на первый взгляд парадоксальная ситуация, при которой пациент может выполнять сложные задания, которым он обучался до наступления болезни, и совершенно не в состоянии обучиться элементарным новым навыкам. В ходе одного исследования сравнивали две группы алкоголиков с СК и без оного. В обеих группах отмечалось общее снижение активности мозга, однако в группе алкоголиков с СК снижение активности было выражено намного сильнее. Вывод исследования: хроническое злоупотребление алкоголем при отсутствии дефицита тиамина затрудняет мозговое кровообращение, оказывая непосредственное токсическое воздействие на мозг. В тех случаях, если присутствует дефицит тиамина, нарушения кровообращения в тканях мозга усугубляются.

«Но, доктор Амен, — можете спросить вы меня, — а как же быть с многочисленными исследованиями, в которых говорится, что немного алкоголя полезно для сердца?» Немного алкоголя может быть полезно для сердца и даже для мозга. По некоторым данным, те, кто выпивают по одной-две порции алкогольных напитков в день, физиологически здоровее тех, кто не пьет совсем. Ключевое слово — «немного». Длительное употребление алкоголя в дозах, превышающих «немного», приводит к тяжелым патологиям, из-за которых на сканировании SPECT мозг выглядит скукоженным. Если по каким-то причинам вам сложно остановиться после второй порции, лучше не пейте совсем.

Карл

Карл (40 лет) был адвокатом и пришел ко мне после того, как его жена пообещала развестись с ним, если он не прекратит пить. К тому времени он пил уже 25 лет, из них последние 10 лет — много. И если на профессиональной деятельности пьянство Карла стало сказываться только в последнее время, то семейную жизнь оно портило ему долгие годы. Дети перестали приглашать в дом друзей, так как не знали, когда их папа окажется пьяным. Они постоянно за него беспокоились. По поводу пьянства Карл регулярно скандалил с женой. На протяжении нескольких лет у него было высокое давление. Его врач никак не мог подобрать ему эффективное лекарство. Как и большинство страдающих зависимостью, он отрицал, что болен, хотя в конце концов ему уже приходилось спорить со всей семьей. В ходе обследования я назначил Карлу сканирование SPECT. Он согласился на него с большой неохотой. До того он видел в моем кабинете плакаты о воздействии алкоголя на головной мозг. «Если в моем мозгу обнаружатся такие же дырки, не говорите мне об этом, я не хочу этого знать», — попросил он меня перед сканированием. Про себя я подумал: «Лучше бы вы захотели узнать об этом. Иначе у вас не останется мозгов, чтобы вообще хотеть или не хотеть». Как и у многих моих пациентов-алкоголиков, мозг у Карла выглядел сморщенным и намного старше своего биологического возраста. Когда Карл увидел изображение своего мозга, он заплакал. Его жена сидела рядом и положила руку ему на плечо. Я подождал несколько минут, пока впечатление от увиденного немного уляжется, и потом сказал: «Карл, у вас есть выбор. Можете смотреть на собственный мозг и думать: „Я уже испортил себе мозг и потому могу продолжать пить“. Или вы можете сказать себе: „Слава богу, что теперь я это знаю. Слава богу, что моя жена заставила меня обратиться за помощью! Мой мозг имеет возможность вылечиться, если я сейчас прекращу пить“. Карл, алкоголь на самом деле отравляет ваш мозг». Других убеждений Карлу не потребовалось. Он совершенно бросил пить, стал посещать программу девятнадцати шагов и начал заново строить отношения с женой и детьми.

Мозг Карла. Алкогольная зависимость

Трехмерное изображение нижней поверхности. Обратите внимание, что мозг выглядит сморщенным, особенно в области префронтальной коры и височных долей.

Роб

Прежде Роб был блестящим ученым-генетиком. Однако в последние годы он постоянно уставал и не мог сосредоточиться. Это отражалось на его работе. Он обратился к врачам. Психолог, к которой он пришел на прием, быстро направила его ко мне. В последние пять лет Роб в больших количествах употреблял алкоголь, а чтобы справиться с утомляемостью, употреблял кокаин и метамфетамин. Психолог сказала ему, что вряд ли сможет ему помочь, если он не бросит пить и употреблять наркотики. Роб, вне всякого сомнения, умный человек, не мог понять, каким образом эти вещества были связаны с его проблемой: «Что же я без них буду делать? Когда я пытаюсь бросить, я начинаю чувствовать себя ужасно. Я становлюсь возбужденным, впадаю в депрессию, у меня появляется тревога». Я подумал: а не использует ли Роб алкоголь и наркотики, чтобы таким образом справиться с каким-то основным мозговым расстройством? Я убедил его прекратить пить и не принимать наркотики хотя бы две недели (чтобы он мог обойтись без алкоголя, я дал ему лекарство), чтобы провести ему сканирование. Его мозг имел классический вид мозга, пораженного алкоголем. По всей поверхности коры были «дыры», а сам он выглядел «усохшим», как бывает при алкоголизме. Кроме того, с учетом того, что к моменту обследования Роб уже две недели не принимал наркотики, у него сохранялись участки повышенной активности в глубоких тканях базальных ганглиев и в правой височной доле. Я подумал, что он вполне мог прибегать к спиртному, чтобы снизить активность в базальных ганглиях и в височной доле, а затем принимал наркотики, чтобы компенсировать действие алкоголя. Я показал изображения Робу. Он продемонстрировал удивительное хладнокровие. «Мне на самом деле необходимо прекратить пить? — спросил он. — Что мне делать?» Во время нашей беседы я подчеркнул, что ему надо совершенно прекратить употреблять спиртное и наркотики, потому что в противном случае его мозг будет продолжать разрушаться. Я также сказал ему, что мог бы прописать ему лекарства, которые снизили бы активность в «перегретых» областях его мозга, и тогда, вероятно, вскоре он почувствовал бы себя лучше. Меня беспокоило, что Роб не до конца понимает всю серьезность своего положения. Тогда я связался с его лечащим врачом и повторил ей, насколько важно было для Роба полностью отказаться от алкоголя и наркотиков, чтобы его мозг не продолжал разрушаться. Она провела с ним большую работу. Чем дольше оставался он без алкоголя и наркотиков (и чем лучше он себя чувствовал, принимая лекарства, которые более эффективно боролись с его проблемой, чем смесь алкоголя, кокаина и метамфетамина), тем лучше он осознавал всю важность сканирования и воздержания от веществ, которыми он злоупотреблял. Год спустя он чувствовал себя уже намного лучше. Он стал эффективнее работать. Наладились его отношения с окружающими, и общее отношение к жизни стало весьма позитивным. Он направил ко мне на лечение много своих знакомых. Я решил провести Робу повторное сканирование SPECT, чтобы оценить изменения в его мозге. Мозг выглядел намного лучше, как и он сам.