Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты мне теперь каждую чешуйку доспехов отполируешь до блеска и вернешь туда, где и было.
Мыхас тут же приоткрыл один глаз и возмутился:
— Это произвол! Эксплуатация и наглое угнетение мыши… тьфу, меньшинств!
— Я жду, — припечатал дин Элройен.
И мнящий себя мышью крыс сразу поутих, только зубами щелкнул на камердинера. На что Геллер фон Майертон в свою очередь, было заметно, чихать хотел.
Вот так, сумасшедший день перетек в сумасшедший вечер. Но, похоже, в Мухомрийске иначе и не бывает. Определенно, вернусь домой — первым делом изучу карту Алисарды, уделив особенное внимание всем подозрительным названиям городов! Чур меня от их рогов и копыт вместе с дохлыми мухами взятых.
О, за следующий час я узнала столько нового о природе возникновения некоторых измененных тварей — дохлых, разумеется, — сколько не удалось вложить в мою голову за весь курс «некроизмененки».
Одно только явление миру Мыхаса чего стоило! Этот некогда в меру кровожадный летучий мышонок однажды прикорнул в мансарде. Она была пыльная, захламленная и выглядела совершенно заброшенной. Наверное, именно по тем же причинам мансарду старого дома облюбовал для своих обрядов некромант-самоучка. И если вспомнить третью заповедь от нашего главного по холодильникам, то ничего хорошего из этой затеи получиться не могло по определению.
Ну и не получилось.
Деревенский парнишка со слабеньким еле проклюнувшимся даром, возомнил себя повелителем нежити и наивернейшим слугой Хладной госпожи. И уж если тупой некромант — почти наверняка быстро станет мертвым, то недонекрос — однозначно не жилец. Вопрос времени и настойчивости горемычного. И теперь, глядя на намывающего усы Мыхаса, я наблюдала результат коряво проведенного обряда призыва покойника.
Зачем пареньку понадобилось тревожить отлетевшую душу? А тот мертвец ему денег был должен.
Должник ясно-понятно не появился, зато появился очень недовольный Дэмис Элройен, которого вызвали живущие напротив того дома соседи. Но высказывать недовольство оказалось некому, как и не получилось никого наказать — в разомкнутой пентаграмме с кучей ошибок в охранительных символах лежал уже порядком окоченевший труп.
И наверное, историю эту дин Элройен вскоре бы забыл, если бы кто-то не повадился мародерствовать в его сыроварне. Нетрудно догадаться, что этим кем-то оказался все тот же Мыхас — печальная жертва обстоятельств. Эфирное тело неудачно вздремнувшей над пентаграммой летучей мыши соединилось с ментальным телом неудачного автора ритуала, и эта нестабильная субстанция благополучно уместилась в физическом теле мертвой крысы, тоже не сверкающей везением.
Откуда взялась крыса? А тот парень сразу к жертвоприношению подготовился, чего по мелочам размениваться. Это столичные лорды несолидно вином нежить со стажем соблазняют, а молодое поколение из народа оно мыслит глобально. Если уж ритуал — так непременно с жертвой и чтоб кровища хлестала.
— Знай режет своим тупым тесаком, всю испортил шкуру! — поделился наболевшим Мыхас. — Зла не хватает.
— Зато смотри какие крылья, — как могла утешила я.
Крылья действительно были отменные: большие, фантомные, вампирские. Не чета Пискушиным, больше похожим на стрекозиные… или стрекозьи? Вот бы Палтусу показать! Хотела потрогать их, но Мыхас тут же спрятал красоту, как и не было. Перед этим он страшно оскорбился на мое неосмотрительное «крыса» в свой адрес и теперь демонстративно точил желтый зуб о каминную решетку. И судя по косящему на меня глазу-бусинке, точил с умыслом.
Так вот это чудо-юдо обосновалось в сыроварне единственного на всю округу некроманта. Я же говорю: удача Мыхасу просто-таки наступает на пятки.
Но его можно понять — где некроманты, а где, собственно, сыр?
Обосновалось, значится, и начало пакостничать. Есть — не ел, оно ему теперь без надобности было, но вот повадки крысиные остались! И еще обоняние, почему-то.
— Ах, какие ароматы там витают! — целуя щепоть из когтистых пальцев, увещевал мышь под прикрытием. — С ума сойти можно.
Я улыбнулась, попутно размышляя о том, что где-то в глубине этого странного, многослойного создания сдох артист.
— Мых, а Мых, ну покажи крылья еще раз, — поканючила я. — Ну пожа-а-алуйста.
— Крылья-крылья, главное — хвост! — пробурчал он.
Смерила красноречивым взглядом лысый и побитый смертью хвост, не впечатлилась. Мыхас вздохнул и великодушно вновь расправил нетопыриные призрачные крылья. Пискун тут же ревниво зашелестел своими, при этом продолжая изо всех сил прикидываться спящим.
Дин Элройен оторвался от изучения бумаг и скомандовал:
— Так хулиганы, бездельники, пьяницы, пришло время поработать!
Асоциальная нежить встрепенулась и с готовностью продемонстрировала внимание.
Его милость потряс вскрытым конвертом, край которого подсвечивался ядовито-зеленым маревом. Не знаю что там, но что пакость магическая и ни разу не благостная — это к гадалке не ходи. И точно:
— Заговор на невезение и финансовые потери, крах в делах и порчу имущества, — сообщил лорд-некромант.
— Что, опять проверка? — удивился Мыхас. — Совсем нюх потеряли!
— В администрацию города поступила жалоба от здраводаров, якобы лекари выявили случаи отравления продукцией «Элр-сыр».
— Пи пи пи! — высказался взбодрившийся некро-червь, загадочной породы «мортем анима».
— Согласен, именно это слово они и есть, — ощерился Мых. — Я им покажу порченый сыр! Да в нашей сыроварне даже плесень и та без моего повеления не размножается! Да у нас самое продвинутое оборудование и три степени магической обработки! Да санитария — моя религия, будет им известно! Да…
— Угомонись! — оборвал дин Элройен нарезающего круги под потолком Мыхаса. — Воевать и что-либо кому-то доказывать мы не будем. Наоборот, встретим проверяющих со всевозможным радушием, на какое только способны.
— Э, — не удержалась я и тоже подала голос, — вы только не подумайте, я ни на что не намекаю, но радушная встреча от некроманта резко меняет смысл на противоположный.
Лорд-издеватель ухмыльнулся:
— Ну, что поделать, если я настолько поперек горла Велмару, что он готов хвататься за любую возможность мне досадить.
Упоминание главы города неприятно кольнуло совесть, но я постаралась затолкать ее как можно глубже.
— При чем тут лорд-рэй Велмар? — изучая рисунок на паркете, поинтересовалась я у начальства.
— Да этот торгаш давно под его милость копает! — сдал с потрохами главу города неугомонный Мых. — Я постоянно твержу, что упырюги по нему плачут, но разве ж кто слушает скромного маленького мышонка.
Мы с Дэмисом Элройеном одновременно посмотрели на «скромного мышонка», он сложил крылья и плюхнулся рядом с Пискуном, развел лапками.