— Ты соприкоснулся с частицей памяти Дейна Моори и должен все понимать.

— Джеб, это ты должен понять, — все вокруг — ненастоящее. Эта реальность создана людьми!

— Нет, — отрезал он. — «Скорлупа», — это обломки огромного, не выдуманного космического корабля, начавшего свой полет за сотни тысяч световых лет отсюда, когда люди еще овладевали огнем.

— Джеб, многое не стыкуется, — Лурье серьезен, как никогда. — Подумай сам. Техногенная реальность выражена в достоверной реплике древнегреческого города. Какой в этом смысл?

— Город создан мной. Вернее нами, четверыми Атлантами, выжившими из экипажа. Но обо всем по порядку. У нас есть еще немного времени, а вы имеете право на пояснения.

Проныра перебрался на колени к Ветте и смотрит на Джеба с неподдельной опаской. Преданный, сообразительный зверек, его верный НПС-спутник чувствует неладное, словно хозяина подменили.

— Я постараюсь быть краток, чтобы успеть донести главное. У нас мало времени, потому что всем вам грозит смертельная опасность. Нужные системы уже запущены в действие. Если они успешно реактивируются, то ваш мир еще можно будет спасти. А теперь к сути, — он взглянул на меня и спросил: — По-вашему, что является главной ценностью во Вселенной?

Сложный вопрос. Субъективный. На него нет однозначного ответа, ведь у каждого свой взгляд на мир, свои ценности.

— Главная ценность мироздания, — это биологический разум, представляющий собой уникальную субъективную вселенную отдельно взятой личности, — произнес Джебер_Ариум. Волнуясь, он встал, по привычке принялся расхаживать по тесному помещению, сделав знак — не перебивайте! — Сотни тысяч лет назад наш корабль отправился в бесконечный полет. В более или менее точном семантическом смысле он носил название «Ковчег Исхода». Мы, — Атланты, обладающие многими недоступными вам технологиями, путешествовали от одной звездной системы к другой, исследуя их. Часто на нашем пути попадались очаги молодых цивилизаций, не справившихся с темпами собственного прогресса, вольно или невольно вставшие на путь саморазрушения. Мы никогда не вмешивались в дела других космических рас, кроме крайних, безвыходных случаев. Если разумным существам грозила неотвратимая гибель вследствие войн, техногенных, экологических, либо климатических катастроф, мы спасали некоторых из них, копируя их сознания в нейросферы. Такова была наша цель. Сохранить наследие гибнущих цивилизаций, и, если повезет, дать им право на вторую попытку. Иногда на нашем пути встречались планеты, обладающие подходящими условиями для жизни. Тогда мы пробуждали сохраненные нейроматрицы, объясняли спасенным личностям, что именно произошло и давали им возможность начать все сначала.

— Красивая история.

— Деандер, не позволяй своим убеждениям трансформироваться в невежество! — резко осадил меня Джеб. — Просто слушай, и все поймешь.

Ладно. Пусть выскажется.

— Мы не собирались посещать Землю. В Солнечную систему корабль попал случайно из-за критического сбоя в гипердвигателе. Незадолго до этого «Ковчег» побывал в пространственно-временной аномалии, стихийно возникшей подле темной звезды. Течение времени там было нарушено, и многие бортовые механизмы вышли из строя. Нас выбросило сюда, когда корабль уже разрушался. Окончательную точку поставил взрыв силовой установки, — его последствия известны вам, как «Свет мертвого солнца», — он глубоко вздохнул. — Фактически весь экипаж погиб, но мы вчетвером смогли превратить крушение в своего рода в «управляемую катастрофу». «Ковчег» рухнул в море, которое вы называете «Средиземным», и затонул на очень большой глубине.

После недолгой заполненной тишиной паузы, Джеб продолжил:

— Мы пребывали в отчаянии. На борту скопились миллионы нейроматриц. Возможности к ремонту теоретически были, но на Земле уже существовала самобытная цивилизация. Начни мы разворачивать на суше необходимые производства, — это необратимо изменило бы ход истории вашего мира. Мы искали альтернативные варианты и остановились на одной смелой идее. Уровень развития народов, населявших морское побережье, был низок, верования примитивны. Дейн Моори и Аиронида Даилан предложили представить наши действия, как нечто сверхъявственное, — это оставит след в мифологии, но не более того. Чтобы не пугать население побережья, мы изучили ближайшие города, и создали виртуальную реальность, куда скопировали архитектуру некоторых существующих поблизости полисов. Проще говоря, — «Затерянный город» — это адаптационная локация, если выражаться современной человеческой терминологией. Некоторые наиболее просвещенные люди той эпохи, были тайно имплантированы, — на самом деле эта операция проходит на уровне инъекции и совершенно безопасна. Они и стали первыми гостями в мифическом городе, который мы называли Атлантидой. Побывав тут, увидев разного рода «чудеса» и диковинных существ, которым по нашему замыслу вскоре предстояло добывать ресурсы в условиях реального мира, они вернулись и рассказали другим о загадочном, полном магических чудес городе и невероятных тварях, населяющих его — так они восприняли существ, которых я планировал мобилизовать для организации производств в малонаселенных регионах.

Джеб сделал глоток воды.

— Наша ошибка заключалась в пробуждении других нейроматриц. Мы надеялись они помогут в восстановлении «Ковчега», но многие просто не разделяли наших принципов. Они увидели возможность снова получить физические тела и жить на вашей планете. Эти личности тайно готовились захватить обломки корабля и использовать его технологии, чтобы колонизировать Землю.

Так произошло «восстание колонизаторов», которое пришлось жестоко подавить. Мы не успели начать ремонт. Обстоятельства бунта заставили нас законсервировать корабль, заблокировать хранилища нейроматриц, но некоторым сознаниям все же удалось ускользнуть. Именно они оставили на Земле техногенный след, став своего рода божками для населения некоторых регионов. Сохранился и миф об Атлантиде.

— Хочешь сказать, вы отказались от идеи ремонта, ради спасения культур Средиземноморского побережья? — хрипло спросил Лурье. Судя по его виду, он поверил словам Джеба, нашел в них какое-то зерно истины, а не буйной фантазии создателей этой локации.

— Мы надеялись на будущее, — ответил Джеб. — Ваша цивилизация должна была пройти свой путь прогресса, и тогда, спустя десять тысяч лет, мы бы предприняли новую попытку контакта. Но все сложилось иначе. Ваш мир развивался намного быстрее, чем прогнозировалось, — люди сами создали технологии виртуальной реальности, но что хуже всего, — в ходе раскопок было обнаружено несколько артефактов с «Ковчега», в частности в одном из захоронений нашли нейроимплантат, когда-то вживленный для гостевого доступа в адаптационное киберпространство Атлантиды.

— Им завладел концерн «Новая Азия»? — невольно вздрогнув, спросил я.

— Верно. Они изучили технологию, смогли воспроизвести ее на чуть более примитивном уровне, и найти точку доступа к киберпространству «Ковчега», пробудив нейроматрицы тех, кто не был законсервирован в хранилищах, а остался в обломках «Скорлупы». Так появились Тени, — личности инопланетных существ, когда-то спасенные нами от гибели, а теперь улизнувшие на просторы «Земли Избранных». Они сориентировались в ситуации и решили взять человеческую сеть под контроль. Мы, — четверо последних Атлантов, были разбужены системой безопасности, но уже не смогли остановить начавшийся процесс. Трое из нас окончательно погибли, пытаясь выследить и нейтрализовать Теней. Мы были вынуждены действовать уже в рамках человеческой виртуальной реальности, подчиняясь ее законам. Я продержался дольше других, но тоже утратил рассудок в череде жестоких перерождений. Таким и нашел меня Дэн в подземельях Ноогарда.