Между тем время уже позднее. Все давно навеселе, пора закругляться и затягивать на прощание хорошую застольную песню. Пиво дарило радость, пиво сближало, пиво побуждало присоединяться к хору. Текст одной из таких застольных песен история сохранила. В ней довольно подробно перечисляется вся эта загадочная утварь для пивоварения и пару раз упоминаются богини пива и секса — Нинкаси и Инанна. Я слегка подкорректировал слова, но лишь чуть-чуть, чтобы рифмовались, а так это подлинная шумерская песня. И вот мы все — путешественники, заговорщики, трактирщица, и шлюха в жемчугах, и поросенок — беремся за руки и запеваем:

А теперь можно ползти на бровях домой по тихим улочкам, утешаясь тем, что, даже пустившись во все тяжкие (неважно, дошло ли до расставания с поросенком), мы вели себя гораздо приличнее, чем древние египтяне.

Забавный народ эти древние египтяне. На гробницы тратили больше, чем на дворцы; приписывали сотворение мира богу, который совершил единственный половой акт и проглотил собственное семя, а еще полагали, что человечество было спасено благодаря пиву.

Сюжет мифа примерно такой. Человечество нелестно отзывалось о Ра — верховном боге (да, том самом, из предыдущего абзаца). Почему-то в египетской мифологии человечество совершало эту оплошность раз за разом — с самыми неприятными для себя последствиями. Разъяренный Ра решил, что пора кончать с нечестивцами, и послал расправиться с людьми богиню Хатхор. У Хатхор была голова львицы и характер вредной болонки, так что за дело она взялась с размахом. Она разила, истребляла и сокрушала, пока Ра не сжалился над человечеством и не решил оставить людей в живых. Но Хатхор и слушать не желала. Она уже раззадорилась и вообще считала, что сто́ящее дело нужно доводить до конца.

Ра понял, что слегка влип. Тогда он срочно сотворил 7000 бочонков пива, покрасил в красный цвет и разлил по полям. Хатхор выпила пиво, приняв его за человеческую кровь. Вскоре она начала клевать носом, позабыла про священную карательную операцию и легла вздремнуть. Вот так пенный напиток спас человечество.

А потом Ра зачем-то соорудил корову.

Все это вылилось в Праздник опьянения, к которому мы вернемся буквально через минуту. Но сперва не помешает упомянуть кое-какие особенности египетской истории. Во-первых, она была очень, очень и очень долгой. Объединенный в 3000 году до н. э. (или незадолго до того) Египет очень быстро заложил два краеугольных камня своей цивилизации — иероглифы и пирамиды — и стал самым богатым и могущественным государством в мире. Этот статус он удерживал, не считая пары срывов, последующие 2000 лет. Примерно в 1000 году до н. э. в стране наметился упадок, несмотря на который она продержалась еще тысячелетие с небольшим. В совокупности срок получается достаточно внушительный.

Клеопатра ассоциируется у нас с глубокой древностью, но она умерла всего каких-то 2000 лет назад. А пирамида Хеопса в Гизе была построена за 2500 лет до рождения царицы. То есть пирамида казалась Клеопатре еще более древней, чем Клеопатра нам.

Все это означает, что рассуждать обобщенно о том, как напивались древние египтяне, несколько затруднительно. О первой тысяче с лишним лет у нас крайне мало данных. Но люди пили, это бесспорно. Строители пирамиды Хеопса часть платы получали пивом. В гробницу царя Скорпиона I, погребенного примерно в 3150 году до н. э., было положено 300 кувшинов привозного вина, так что вино у египтян точно имелось. По крайней мере, у богатых.

Во-первых, загвоздка в том, что мы не знаем, как именно царь Скорпион употреблял это вино. Один? С друзьями? Устраивал большую попойку? Тянул по глоточку? А строители пирамид, я подозреваю, попросту изнемогали от жажды, как изнемогал бы любой из нас, доведись ему ишачить на солнцепеке в Сахаре.

Поэтому дальнейшее будет в основном относиться к периоду, о котором у нас достаточно сведений, — то есть концу Нового царства, около XIII века до н. э.

Во-вторых, большая часть наших данных о Древнем Египте получена из гробниц богачей. Какая-то часть — из поэзии и других сочинений, которые создавались богатыми для богатых, и еще часть — из надписей в храмах, куда тоже допускали только богатых. Мы почти ничего не знаем о нильском пролетариате, кроме того, что рабочие умирали молодыми и ходили полуголыми. И тут возникает «в-третьих».

На уроках по истории Древнего Египта в начальной школе никто ни словом не обмолвится о сексе. И это хорошо. Греческие и римские мифы в слегка адаптированном виде вполне можно рассказывать на ночь, а вот о том, что сделала Изида с телом погибшего брата, — ни в коем случае. Что касается священного текста о соперничестве Гора и Сета, даже прожженный порнограф, ознакомившись с ним, зальется горючими слезами от сознания своей чистоты и неискушенности. Так что все то, о чем вы сейчас узнаете, по египетским меркам, еще вполне невинно.

Выпивка для египтян означала секс, а секс, соответственно, был неотделим от выпивки. И все это под музыку. В любовной поэзии попадается следующее:

Иногда, наоборот, женщина подпаивала мужчину — египтянки знали толк в выпивке. В этой области царило поразительно современное равноправие полов. На одном изображении новогоднего пира женщины сидят отдельно от мужчин, но пьют ровно столько же. Более того, там есть текст, передающий их беседу. Виночерпий говорит: «Во имя своей души, пейте, пока не напьетесь. Празднуйте! Послушайте своего родственника, не сидите сиднем».