Ярославово Дворище

Это место, несомненно, является одним из самых привлекательных для историка в Новгороде. Более столетия здесь существовала княжеская усадьба, навечно сохранившая имя своего основателя. Не стерло этого имени и время боярской республики, когда Ярославово Дворище стало вечевой площадью, где более трехсот лет собирались новгородцы для решения своих дел и где нередко бурные собрания переходили в рукопашную схватку.

С начала XII в. стоит здесь Николо-дворищенский собор, с середины XII в. существует церковь Параскевы-Пятницы. Несомненно, здесь в земле сохранились остатки княжеских построек и остатки административных построек вечевого времени. Правда, свободного места для раскопок было очень мало: восточная часть Дворища тесно застроена церквами, в западной до войны находился чугунолитейный завод.

Притягательная сила этого места оказалась настолько огромной, что в 1937 г. здесь начали раскопки и А. В. Арциховский, и сотрудник новгородского музея А. А. Строков. Пять летних сезонов велись здесь раскопки: три - до войны и два в 1947 - 1948 гг. Научная ценность археологических материалов, полученных на Ярославовом Дворище, очень велика и тем не менее следует признать, что результаты раскопок оказались довольно скромными.

В предвоенные годы были раскопаны: водоотводная система XI в., связанная, несомненно, с княжескими постройками, погреб второй половины XI в., часть мостовой вечевого времени.

Трубы водоотводной системы сделаны из толстых сосновых бревен (диаметр до 60 см). Бревна раскалывались пополам, и в обеих половинах выдалбливалась сердцевина. Когда половинки накладывались одна на другую, образовывалась труба. Стенки ее имели толщину от 7 до 9 см, а внутренний диаметр до 40 см. Если бревно попадалось не прямослойное, т. е. волокна шли не прямо, а винтообразно (что встречалось довольно часто), то продольный стык половинок трубы получался не прямолинейным, а зигзагообразным. В корневой части бревно имело больший диаметр, и труба здесь была шире, чем в верхушечной части, благодаря чему удобно было соединять отдельные звенья труб. Длина отдельных звеньев труб достигала 8 м. Места стыков обматывались берестой. Трубы отводили воду от ключей, находившихся выше территории Дворища, чтобы предохранить от размывания фундаменты наиболее важных построек.

В одном из раскопов обнаружен небольшой колодец размером 1,5 X 1,5 м и глубиной около 1 м, срубленный из толстых бревен. По двум трубам вода текла в колодец, по третьей вытекала из него. На дне колодца оставался осадок, который время от времени вычищался из колодца.

Пролежав в земле 800 - 900 лет, трубы имели настолько хорошую сохранность, что эта система в случае надобности могла бы действовать и сегодня.

Необычной была мостовая: она вымощена коровьими челюстями. У челюстей обрублены были выступы и оставлена только плоская средняя часть. Кое-где на мостовых древних новгородских улиц такие обрубки коровьих челюстей применялись для ремонта: ими заполнялись небольшие выбоины. Но здесь вся мостовая была из одних челюстей. Толщина костяной вымостки достигла почти метра! Эта мостовая относится к XIV - XV вв., к периоду наивысшего расцвета Новгорода. Б это время на улицах Новгорода настилались самые добротные мостовые, да и на боярских дворах значительные пространства замощены были деревом. Почему вечевая площадь вымащивалась костями, остается загадкой. Вероятнее всего - это была какая-то очень устойчивая местная традиция, исчезнувшая и забытая с ликвидацией вечевого строя.

Прежние разрозненные небольшие раскопки не удовлетворили исследователей. Стало ясно, что составить какое-то представление о княжеской усадьбе или административных сооружениях вечевой площади можно, только вскрыв максимально возможную большую территорию.

Теперь эта задача упростилась - на территории западной части Дворища - пустырь.

Но раскопать все Дворище было немыслимо. На это потребовались бы огромные средства, которые в первые послевоенные годы просить было не разумно. Кроме того, необходимы были различные механизмы (лебедки, транспортеры и т. д.), которые в те времена были тоже остродефицитными.

Все же А. В. Арциховскому за два раскопочных сезона удалось вскрыть довольно большую (по археологическим масштабам, конечно) площадь, размером 620 м2. В условиях древнерусского города с мощным культурным слоем, к тому же содержащим остатки множества древних сооружений, это была очень крупная цифра.

На раскопе за два сезона открыты остатки более 20 срубов различных построек, частоколы, настилы мостовых. Нетрудно определить, какие постройки были жилыми, какие хозяйственными. Жилые постройки и по размерам, и по конструкциям примерно такие же, как и знакомая нам изба сапожника.

Но кому принадлежали эти постройки? Имели ли они какое-либо отношение к вечевой организации? Ответить на эти вопросы было невозможно. Территория раскопа расчленена частоколами между несколькими, очевидно, обособленными владениями, каждое из которых вскрыто было в небольшой части. Слой XI в. целиком был связан с княжеской усадьбой. Раскоп пересекала деревянная мостовая, проходившая через княжеский двор. Рядом с мостовой открыта стена какого-то огромного сооружения, возможно княжеского дворца. В пределах раскопа длина стены составляла 17 м, но она уходила дальше в стену раскопа. Стена срублена из толстых бревен, соединявшихся в стык. Она стояла на столбовом фундаменте, и под ней проходила труба водоотводной системы.

Было ясно, что для исследования княжеской усадьбы раскопки пришлось бы расширить во много раз, возможно, вскрыть всю свободную от построек территорию. А. В. Арциховский от этих намерений отказался и решил оставить этот объект для будущих исследователей, вооруженных более совершенной методикой раскопок, но для которых останется очень мало ненарушенных участков древнего города.

Неревский раскоп

Весной 1951 г. работники Новгородского водопровода прокладывали траншею на одном из пустырей, на левом берегу Волхова. На глубине около 2 м они наткнулись на настил мостовой какой-то древней улицы. Мостовая представляла несомненный интерес, и летом того же года начались археологические раскопки. Пустырь находился в четверти километра от кремля. Со всех четырех сторон его ограничивали лишь полосы булыжных мостовых - все, что осталось здесь после войны от улиц Дмитриевской, Тихвинской, Садовой и Декабристов.

Где-то в районе этого пустыря в древности проходили улицы Холопья, Кузьмодемьянская, Розважа и другие, шедшие от Волхова на запад, а их пересекала Великая, которая начиналась от ворот Федоровской башни кремля и шла параллельно Волхову на север.

Древние улицы можно проследить в земле прежде всего по наличию мостовых. Но ведь важно знать, какая это улица. Планировка древнего Новгорода нам известна по съемкам середины и конца XVIII в. Последний план был заснят перед генеральной перестройкой города, начатой в 1778 г. С этого времени древний Новгород больше не существовал: все древние улицы, застроенные почти исключительно деревянными домами, были снесены, а вместо них проложены прямые, более широкие